Ознакомительная версия.
– Ты выбрала правильную дорогу, Ладил, – улыбнулся Никифор, кивнув на болотную гать. – Туда-то мы сейчас и отправимся… Ну, что там Ярил? Эй, Яриле!
Лес угрюмо молчал.
– Да что с ним такое? Я пойду, проверю, а ты посмотри за этим. – Никифор кивнул на связанного Ильмана.
– За этим? – Ладислава поднял с земли брошенный монахом лук, наложила стрелу. – Пусть только попробует шевельнуться!
Ильман Карась поежился под ее недобрым взглядом.
И тут затрещали кусты – явился Ярил.
– Убег! – Он горестно развел руками. – Не ведал я, что у него тут лошадь… Что ж, поспешим.
– Но они знают про хижину!
– Но там девы! И, ты сам говорил, это единственный путь.
Приложив палец к губам, Никифор прислушался: где-то совсем рядом ржали кони.
– Похоже, что так, Яриле. Поспешим же…
Все втроем они бросились к гати.
– Ступай за мной, Ладия, – инструктировал на ходу Никифор. – А ты, Яриле, за ней.
– Постой-ка… – неожиданно остановился Зевота. – Нельзя оставлять на свободе змею! – Он оглянулся, заметив маячившую среди деревьев спину убегающего лиходея Ильмана Карася. Руки-то они ему связали накрепко, а вот ноги – забыли.
– Не уйдешь, падаль, – подняв лук, Ярил наложил на тетиву стрелу, прищурился…
Просвистев, стрела поразила бегущего разбойника в бок. Тот вскрикнул и закувыркался в овраг.
– Так-то, – нагоняя друзей, довольно бормотал Ярил. – Так-то!
Лейв Копытная Лужа еле отыскал в лесу трех своих воинов. Ну, хоть эти.
– Где остальные?
– Там. – Один из воинов неопределенно кивнул куда-то в сторону капища.
– Ты со мной, – приказал Лейв. – А вы двое – к болоту. Там Грюм, покажет… Нас не дожидайтесь, сразу идите за ними.
Он стегнул коня.
– А мы поищем остальных…
Остальные нашлись быстро. Уже обезоруженные, они стояли у частокола и угрюмо смотрели в землю. Лейв едва не выскочил к ним, хорошо, вовремя заметил чужих воинов, успел соскочить с коня и спрятаться в папоротниках, словно змея. А вот сопровождавшему его воину повезло меньше – разогнавшись в галоп, он как раз и выскочил прямиком на вражьи копья. Лейв хорошо видел, как его сшибли с коня, и порадовался за себя, осторожно отползая к лесу. Интересно, чья это дружина? Скорее всего, черниговского князя, недовольного малой оплатой. Или – нет! Скорее всего, это воины из Любеча, тамошний князь, видимо, задумал подчинить острог своей власти. Но зачем тогда бежать? Ведь с обоими вполне можно договориться, что с Любечем, что с Черниговом. Копытная Лужа застыл в траве, подумал. Нет, пожалуй, договориться с чужаками можно будет и позже. Сейчас еще прибьют ненароком под горячую руку. Пока же – есть дело и на болоте. Или – сначала за подмогой в острог? Лейв осторожно поднялся, побежал, оглядываясь. А не слишком ли много ему приходится сегодня бегать?
Он остановился, перевел дух… и едва не нырнул в кусты, услышав конский топот. Удержался, заметив трех всадников, из тех, что прочесывали округу. Замахал руками, подозвал. Так и вышли к болоту: он сам, Грюм, да еще трое стражников – двое посланных Лейвом первыми, уже были далеко, примерно на середине гати.
Вот, наконец, и островок. Маленький, низкий, поросший редкими сосенками. Главное – твердый, сухой – если после дождя тут вообще осталось хоть что-то сухое. Немного отдохнув, пошли дальше. Впереди хорошо виднелись березы и ели. Добрались наконец и до них. Выползли на пригорок. Скинув промокшую обувь, вытянули на солнышке ноги.
– Все, хватит сидеть, – отдышавшись, произнес Копытная Лужа. – Пошли к хижине. Только осторожно, с другой стороны, кусточками да бором.
Они подошли со стороны реки, Лейв и его люди, тайными тропами, откуда не ждали. В стороне от хижины с ходу завязалась стычка – раненый Никифор уже лежал на земле, держась за правую руку, лишь Ярил еще пытался отбиваться сразу от троих, да девчонки – Ладислава с Любимой – не подпуская к себе воинов, лихо орудовали короткими копьями. Даже рыжая Речка – и та в меру сил кидалась в ненавистные вражьи морды липкими комьями грязи. Нападавшие действовали слаженно – сказывались опыт и хорошее знание местности. Оставив на время в покое раненого Никифора, они медленно, но верно, оттесняли оборонявшихся вниз, к болоту. Не к гати, а к самой трясине, покрытой предательской зеленью. Утомившиеся девчонки все реже махали копьями, да и Ярил чувствовал уже, что долго не протянет, не выдюжит.
Когда болотная жижа оказалась совсем рядом, Лейв Копытная Лужа уселся на поваленный ствол дерева, предоставив заканчивать дело воинам.
– Загоните их в болото, парни, и пусть подыхают, если не захотят сдаться, – устало приказал он.
Под ногами девчонок предательски зачавкала почва. Удар, отбив… Еще маленький шаг назад, затем снова удар, выпад… и еще шажок… И вот уже не вытащить ноги!
Не выдержав, Любима метнула копье… Конечно же, ни в кого не попала – не те были силы. Пролетев низко над землею, копье тяжело упало на землю перед ногами Лейва. Кто-то из воинов обернулся к нему:
– Нам не очень-то охота лезть в эту трясину, боярин!
– Так не лезьте, – посоветовал он, поднимая с земли брошенный кем-то лук. – Ставлю два против одного – я попаду вон той чернявой девке точнехонько в правый глаз!
– А спорим – не попадешь! – прогремел на все болото голос молодого бильрестского ярла, появления которого здесь не ждали ни враги, ни друзья. Пущенная верным Снорри стрела пронзила руку Копытной Лужи.
Тот заверещал, уронив лук. Обернулся к воинам:
– Убейте! Ведь их всего двое.
– Попробуйте, – вытащив из ножен меч, мрачно улыбнулся ярл. – Если у вас это получится.
Яростно вращая меч над головой, он набросился на врагов, словно коршун на овечье стадо. Только сверкнул клинок в лучах полуденного солнца – и сразу два вражеских воина, упали, хватая побелевшими губами воздух. Остальные попятились.
– Эй, ярл, оставь и мне хоть кого-нибудь! – со смехом воскликнул Снорри. – А ну – ты! Нет, не ты, вон тот, лохматый. Что застыл? Давай, нападай!
Враг бросился на него с копьем, не обращая внимания на ярла. Тот учтиво попятился, освобождая место – если б он сейчас поразил бегущего мечом, Снорри бы обиделся. Лохматый воин неожиданно оказался весьма неплох – перехватив копье двумя руками посередине, закрутил его так, что оба конца слились воедино. Снорри и не заметил, как пропустил удар – правая рука его повисла плетью, а меч упал на траву. Однако показал глазами ярлу, что не нуждается в помощи. Это был его бой, а Хельги пусть сдерживает остальных… что, в общем-то, ярл и делал сейчас, причем весьма искусно. Блестящее лезвие меча вращалось перед ним ничуть не хуже, чем копье в руках лохматого.
– А ну, подходи, подходи. Давайте, выползайте из болота. – Он повернулся к Снорри и тут же, предугадав движение соперника, еде-лал молниеносный выпад вслепую. И попал прямо в горло. Захрипев, вражеский воин упал, обливаясь кровью.
Между тем, Снорри, прокатившись по земле, подхватил меч левой рукой. Признав опыт врага, он действовал теперь весьма осторожно – долго кружил, запутывая соперника и выбирая момент для решающего удара. И такой момент наконец наступил! Снорри нарочно подставил левый бок – увидел, как вспыхнула в глазах врага дикая необузданная радость. Проследил, как летит острие копья прямо ему в сердце… И уклонился лишь в самый последний момент, пронзив сверкающим клинком грудь уже торжествующего соперника.
– Ну, вот, кажется, все. – Он улыбнулся.
Хельги-ярл грозно посмотрел на оставшихся в живых вражеских воинов, и те сразу же сдались, побросав оружие в зеленую болотную жижу.
– Прости меня, ярл… – Шатаясь, к нему подошел Никифор. Хельги, сунув меч в ножны, обнял его, как обнял бы брата. Да, похоже, Никифор за долгие годы и стал ему братом. Как Снорри. Как Ирландец.
– Рад, что ты жив, бродяга. – Ярл подмигнул Ярилу Зевоте. – И наконец-то мы отыскали вас. – Он оглядел девчонок и нахмурился. – Хотя, конечно, могли б это сделать и гораздо раньше. О, боги, сколько ошибок и просто непозволительных глупостей совершил я в последнее время. Словно не опытный воин, а просто несмышленый ребенок. И тебя, Ярил, можно было б обнаружить гораздо раньше, и больше внимания уделять тебе, брат мой Никифор, не говоря уже и о тебе, Ладия, обо всех вас… Ладно, хоть хватило ума оставить кой-какие распоряжения в Киеве. И то – большей частью по совету Ирландца.
– Какие такие распоряжения? – насторожился Зевота.
– Узнаешь, – взлохматив ему волосы, Хельги рассмеялся и снова повторил: – Рад, что ты жив. Рад.
Подошел Снорри, улыбнулся и посоветовал не думать об ошибках:
– Ведь мы все равно победили!
– Победили? – Хельги расхохотался. – Мы всего лишь парировали удар. И обязательно нанесем свой. Вернее, он уже должен быть нанесен.
– Загадками говоришь, ярл, – нахмурился Снорри и перевел взгляд на лежащего в траве раненого Лейва. – А с этим что? Неловко добивать раненого, а надо.
Ознакомительная версия.
