– Я бы вам точно не давал, лучше бы среди своих воинов разделил, – прокомментировал тем временем все тот же словоохотливый охранник. – Но князь Ва’Дим у нас честный и слово всегда держит. Сказал каждому пришедшему, значит, каждому.
Когда пленные рыцари и особенно орки узнали, то очень удивились.
– А я могу перейти в княжескую армию? – спросил один из зеленомордых.
– Ты – нет, – ответил уже другой охранник.
– Почему? Князю много орков служит.
– Потому что не сам пришел, а тебя поймали.
– Но перед тем, как поймали, я все-таки сам пришел, – не упустил случая продемонстрировать логическое мышление орк.
– Вон видишь проход в баррикаде? – спросил первый охранник.
Тот кивнул.
– Вот если сумеешь из своего загона выскочить и до него добежать, а затем хотя бы десяток шагов дальше, потом можешь возвращаться. Но даже тогда золотой все равно не получишь, – хохотнул охранник.
– Почему?! – с возмущением спросил орк, как будто действительно рассчитывал прорваться через охрану и пробежать нужное расстояние под эльфийскими стрелами.
– Потому что пришедшим во второй день обещан только серебряный.
Орки немного повозмущались несправедливости и успокоились. На самом деле никто из них и не рассчитывал прорваться за баррикаду только для того, чтобы вернуться обратно. Но чем еще в плену заниматься, кроме как обсуждением планов побега?
Потом в лагере началось веселье. Открывали бочки с вином, праздновали победу. Не заранее. Просто у них так называлось то, что худшие воины в армии Зинского королевства перешли на сторону князя, польстившись соблазнительными обещаниями. Охранникам тоже бочонок прикатили, только не такой большой, как другим, потому что на посту. И это у них называется дисциплина?! На посту вообще пить нельзя, а не меньше, чем остальным! Тот, что считал своим долгом комментировать все и вся, еще долго возмущался. Мол, от него, хоть трезвого, хоть пьяного, еще никто не уходил.
Естественно, такого бочонка десятку стражников хватило ненадолго. Когда появился гном с тележкой, на которую собирали пустую тару, начальник нашей охраны потребовал еще.
– Плати и будет, – охотно откликнулся коротышка. – За счет князя только один бочонок положен.
Интересные тут у них порядки. Выходит, стоящему на посту не возбраняется пить сколько угодно, если за свой счет? Или князь с гномами договорился и таким образом казну пополняет? Что солдатам заплатит, то потом же и вернет, продав им выпивку.
– Так чем платить? – тем временем продолжался спор охранника и бородача. – Все золото на них ушло.
Для убедительности он указал пальцем в нашу сторону.
– Вот у них и одолжи, – ехидно ответил гном.
Коротышка уже собрался уходить, явно не ожидая продолжения и посмеиваясь своей последней шутке, но охранник думал иначе.
– И одолжу! Вернее, предложу поделиться, – ответил он, после чего обратился уже к нам: – Эй! Шпионы! Выпить хотите? Всего один золотой – и вино поровну.
Я понял, что это какой-то, пусть и призрачный, но шанс, и вмешался в разговор:
– У вас что, гномы лучшими эльфийскими винами торгуют? Слышал про князя Ва’Дима много странного, но до такого никто из рассказчиков пока не додумался.
– Нет, конечно! – ответил бородач. – С чего тебе пришла в голову такая глупость?
– Только эльфийские вина по золотому за такой маленький бочонок и идут. Пробовал, знаю.
Коротышка недобро зыркнул на охранника, мол, зачем гномов позоришь, после чего ответил:
– Я Тирин, сын Тарина, внук Турина, заявляю: у меня честные цены!
Раз в таком ключе, то это уже серьезно. Решил не ругаться и задать приятный любому гному вопрос, тем более что это как нельзя кстати соответствовало моим планам:
– А гномий самогон у тебя, Тирин, сын Тарина, внук Турина, есть? А то вино – это несерьезно.
– Конечно, есть! Что за вопрос?
– Тогда кати! Только бочонок побольше. Мы этих хвастливых охранников на раз перепьем.
Пока гном отсутствовал, главный в карауле озабоченно переводил взгляд на нас, на своих подчиненных, опять на нас… В конце концов, придя к определенным выводам, заявил:
– Так нечестно! Вас больше.
Ну вот. Не нужно было так резко. Основная часть моего плана провалилась. Однако оказалось, что оппонент понимает «перепить» несколько иначе. Не дольше оставаться трезвым, в смысле на ногах, а просто успеть выпить больше, пока не опустел бочонок.
– Вас вон как много. Поэтому делаем так: делим самогон поровну. Половина страже, другая тебе. И можешь потом угощать кого захочешь.
– Я с самого начала именно это и имел в виду, – честно признался ему.
Так и сделали. Полбочонка средних размеров пусть и крепкого гномьего самогона на всю нашу толпу – считай, ничего. А охранникам хватило. Когда в очередной раз подошел гном Тирин, с ним торговался уже я сам, без посредников. Заказал бочонок пива. Естественно, гномьего. Уже темнело, и стражникам оставалось совсем немного, чтобы допиться до полного беспамятства. Никто на них внимания не обращал, все были заняты праздником. Как они собираются принимать следующую партию дезертиров, я не представлял. Будь возможность сообщить командованию о царящем тут бардаке, или, как они это называют, празднике, вместо перебежчиков нагрянула бы вся армия.
Но связь отсутствовала, и оставалось попытаться бежать самому. Эльфы, они, конечно, стрелки отменные и поголовно маги, хоть в большинстве и слабые, но все равно вина не пьют. Почти. Однако и им будет непросто угадать, кто, куда и откуда, когда пойдут дезертиры. Шанс в любом случае есть, и приличный. Большинство пленных, включая рыцарей и орков, были со мной согласны.
Утром мне сообщили, что все пленные сбежали. Как я и планировал. Правда, совершенно неожиданно вышло, что не совсем все. За исключением десятка орков. С этими зеленомордыми вообще презабавная история получилась. Они только выбрались через проход в баррикаде и тут же вернулись обратно. Громче всех требовали обещанные монеты, кричали, что князь обещал, а он всегда слово держит. Чуть ли не в подробностях рассказывали, когда, кому и сколько я успел наобещать. Причем почти лично.
Я ничего подобного не помнил. Начальник караула, на которого ссылались беглецы, тоже. Очень уж добросовестно он и его люди выполнили задание упиться до беспамятства. А дешевое вино, гномий самогон и гномье же пиво, будучи смешанными, дают потрясающий результат. Сам не пробовал, но не имею основания не верить тем, кто рассказывал.
Посмеялся и приказал относиться к ним, как и к прочим перебежчикам.
Некоторые на полном серьезе предлагали казнить. Не в смысле этих хитросбежавших из плена орков, но и вообще всех польстившихся на обещания в листовках. Но, во-первых, это было бы нарушением данного слова. К тому же имелось еще и во-вторых…
– А в первых рядах кто стоять будет? – спросил я отстаивающих самые радикальные идеи.
– У нас достаточно и своих воинов! – ответил Нур. – Проверенных и надежных. А не этих…
– Вот я и хочу, чтобы их, проверенных и надежных, и после войны оставалось как можно больше, – совершенно серьезно ответил ему и всем остальным.
У моего взгляда на проблему были свои основания. Еще на Земле не раз приходилось слышать, как отсидевший в тюрьме с гордостью рассказывает, что искупил свою вину. И ведь на полном серьезе. Уголовник ладно, он вам легко сумеет объяснить, почему был вынужден украсть, вскрыть сейф, убить, изнасиловать… Что интересно, многие совершенно нормальные люди в это верят. Если не в неизбежность воровства и убийств, то в искупление вины.
Ага, как же! В тюрьме отбывают наказание, а искупить вину можно только в штрафбате. Дошел до Берлина – значит герой, и неважно, за что тебя посадили. Не дошел – значит, мертвый герой, и тоже уже неважно. Так что все по-честному.
Еще существует версия, в которую многие верят, что в тюрьме не «искупают вину» (как это любят расписывать уголовники и родственные им по духу правозащитники) и не «отбывают наказание» (хотя такой термин тоже применяется и вполне обоснованно), а «исправляются». Ага, три раза. Вот мне очень интересно, существовало ли когда-нибудь за всю историю человечества хоть одно тюремное заведение, которое могло бы похвастать такими результатами? На Земле в России (да и во всем назначившем себя цивилизованным мире) цель тюремной системы – не наказание (месть) или искупление (возмещение), а переделка человека. По крайней мере, такова официальная научная позиция, которая и в законодательстве закреплена.
По сути это красивые слова, не имеющие ничего общего с реальностью. Даже если не учитывать, что из мест лишения свободы выходят более готовые нарушать законы, чем туда попадают. На деле с преступностью можно бороться только превенцией. Вот тюрьма ею и является. Пока они сидят там, то физически не могут совершать преступления здесь. А те, кто не сидит, боятся сесть и тоже не совершают. Хотя бы некоторые из них.
