— М-м-м! — свирепо попытался что-то прокричать Нирен, но удар кинжалом прервал его обличительную речь.
— Господин? — дверь открылась, и внутрь осторожно заглянул одетый в красные доспехи сотник Ублюдков. — У вас всё под контролем?
— Конечно, только голова кружится. Смеси Аларика, кажется, действуют даже несмотря на антидот. Так что, хоть ты его тоже его принял, но зайди попозже, когда я проветрю.
— Слушаюсь! — дверь быстро закрылась.
Тарет вытер кинжал от крови, аккуратно положил его обратно в ящик стола, после чего запрыгнул в кресло.
— Убить дракона они хотят, идиоты, — возмущенно пробурчал Тарет. — Для кого только письма писал, объясняя. Аргалор ещё так тряхнёт Тарос, что тот, кто был никем, станет всем. Он ещё всем покажет.
В это же время в стоявшем на холме каменном поместье раздраженный дракон с силой выбросил удерживаемую лианами книгу.
— Надоело! Я отправляюсь в отпуск!
Глава 11
Аргалор был зол. Это не была та злость, толкающая дракона устроить кровавую резню или бросить одного из своих врагов в пучину отчаяния. Нет, скорее, это была досадливая злость, когда ты чувствуешь внутри себя некоторое недовольство, но никак не можешь его оттуда выцарапать или найти четкую причину раздражения.
Казалось бы, в чём дело? За прошедшие пять лет, как бы Аргалора это не бесило, но его прислужники проделали неплохую работу. Благодаря новым акционерам, корпорация «Аргалориум» росла стабильными темпами. Кровно заинтересованные в успехе герцог и графы из кожи вон лезли, чтобы дать их общей корпорации ещё один толчок вперёд.
Соседние герцогства, всё ещё не построившие столь масштабные заводы, обходились крупными, но всё же мануфактурами. Они не могли в полной мере конкурировать с дешевыми ценами «Аргалориума».
Впрочем, там сидели тоже не глупые разумные, которые постепенно приспосабливались к меняющемуся миру. Бургомистры крупных городов уже скупали землю и отдельные мануфактуры, стремясь к консолидации промышленных активов на своих землях. Дайте им ещё десяток или два лет, и они откроют уже свои промышленные или ресурсодобывающие корпорации.
Сейчас же единственными крупными противниками на экономической арене являлись гномьи королевства, но они гнали больше готовые изделия, чем чистый чугун и сталь.
Маготех тоже не стоял на месте. Неудобные и неловкие протезы ушли в прошлое. Теперь техномагические импланты практически не отличались от настоящих конечностей в плане точности или скорости движения. Конечно, тактильные ощущения до сих пор были ужасными, но на них и не делался упор. Когда-нибудь в будущем это тоже будет исправлено, а пока импланты Маготеха пользовались большой популярностью среди отставных солдат, наёмников и отошедших от ратных дел дворян.
О чём говорить, если возглавляемый Алариком Маготех по частым просьбам открыл ещё один отдел, что стремительно набирал популярность. Несмотря на то, что некоторые рыцари благодаря эликсирам могли бегать не хуже лошадей, дворяне всё же продолжали пользоваться четвероногим транспортом. И дабы последний мог соответствовать их силам, кони тоже получали свою порцию эликсиров, становясь поистине страшными существами на поле боя.
Тем не менее, даже при всей своей силе, сломанные ноги лошадей всё так же оставались невероятной проблемой, которую невозможно было решить обычными зельями регенерации.
Новые техномагические конечности позволяли рыцарским коням вновь встать на ноги. И хоть они всё ещё не могли разгоняться до максимальных скоростей, но любящие своих боевых товарищей больше других людей рыцари были рады и такому результату.
Были, правда, и «фрики» вроде того графа, что заменил своему любимому коню все ноги механическими аналогами, и теперь требовал начать заменять и другие части тела.
Так почему после всего вышеперечисленного, почему Аргалор пребывал в плохом настроении?
А всё дело было в осознании Львом, что несмотря на всю свою силу и новое перерождение, ничего так кардинально и не изменилось. Он продолжал вкалывать, как проклятый ещё сорок лет своей новой жизни, будто он так и продолжал оставаться человеком!
И это было просто неприемлемо! Зачем нужно всё это бессмертие, если ты так и продолжаешь выжимать из себя все соки в бесконечной гонке?
Конечно, без всех прошлых усилий победы над Овернасом могло бы и не быть. Но сейчас, после пяти лет сна после ранения, разве он не может позволить себе отдых?
Очевидно, да! Его даже не смущал риск проиграть своим сёстрам и брату. Лев очень сомневался, что кто-то из них достиг его успехов. К тому же, его прислужники ни на мгновение не останавливали развитие его компаний.
Именно своим отдыхом Аргалор и решил заняться. Но практически сразу он столкнулся с простой проблемой: он толком и не знал, что значит расслабляться. Обе свои жизни Лев был трудоголиком, посвящая любое свободное время работе и ничему иному. Именно поэтому в первой жизни он так и не обзавелся семьей, уйдя на тот свет в одиночестве.
Первым, что пришло ему в голову, это возможность напиться. Вот только одна мысль об алкоголе, немедленно вела к воспоминанию о золоте Овернаса, которое самым наглым образом забрала Сариана!
Думову становилось дурно лишь от одной мысли, сколько сокровищ он лишился, даже ни разу их не увидев! Особенно же обидно было за тот факт, что тогда, тридцать лет назад, бухали они все, а почему-то платить должен был лишь Аргалор!
Таким образом, наслаждение возможной пьянкой было безвозвратно испорчено, а у Льва появился внушительный счёт к своим дражайшим родственникам.
Однако если Аргалор не мог бухать, то оставалось ещё одно, любимое всеми драконами занятие — лежание и наслаждение своими сокровищами.
Надо ли говорить, что и здесь Лев столкнулся с затруднением? Вкладывая большую часть своего дохода в развитие уже имеющихся предприятий, Аргалор не обладал в привычном плане большой сокровищницей.
Дошло до того, что дракон решил прогуливаться по улицам Стальбурга и Торговой улице Ольборга, чтобы любоваться своими достижениями. Но и это было слабой заменой.
Спустя пару таких походов перед прислужниками была поставлена новая цель.
— Я хочу, чтобы часть нашего дохода шла на обустройство и пополнение моей сокровищницы, — Асириус мог лишь вздохнуть и скорректировать планы, осознав бесполезность любых споров.
Если дракон говорил таким тоном, то своего мнения он бы не поменял.
Благодаря этому за целый год с момента пробуждения Аргалора его сокровищница наконец-то обзавелась пусть и тоненьким, но золото-серебряным «ковром».
Только и ждавший этого момента Думов с наслаждением улёгся на свои сокровища, которые продолжали пополняться. И надо признать, ещё пять лет он чувствовал себя совершенно счастливым драконом, полностью довольным своей жизнью.
Положив под голову свой любимый сундучок со специально отобранным золотом, он проводил долгие вечера за чтением интересных свитков, книг и магических экспериментов со своими духами.
Получив от своего повелителя восхищение сокровищами, Игнис любил плавить специально оставленное для него золото, устраивая плывущие в воздухе ручьи из золота. Зара же цеплялась за серебряные монетки, превращая их в колышущуюся гладь из серебра, тем самым услаждая глаз красного дракона.
Найденный им покой оказал благоприятное влияние и на его занятия шаманизмом. Чувствуя драконье благодушие, окружающие духи были намного свободнее и храбрее.
Странствуя по духовному миру, Аргалор заводил новые знакомства и обменивался интересными слухами и историями.
Новость о победе дракона-шамана над взрослым металлическим драконом-чародеем дошла даже до этого, казалось бы, отдельного плана мироздания, поэтому средние и большие духи с нетерпением хотели услышать его рассказ.
О чём говорить, если пару раз со Львом пообщались даже Великие духи, чьи владения в духовном мире были столь огромны, что захватывали собой сразу многие страны.
