А перед этим был Остров. Потом Город. И там тоже документы, встречи, совещания, проекты, в том числе и скоростных железных дорог…
Помолчали. Наконец Мася спросила, не чинясь указав пальцем в окно:
— Это от набережной у Биржи шёл тогда отец в ночь на 6 марта 17-го, когда заговорщики захватили Зимний дворец и искали его повсюду?
Александр кивнул.
— Да. В ту ночь и в тот день отца трижды чудом не убили. А поход в темноте через лёд Невы был полным безумием.
Вновь молчание.
— А ты не боишься?
— Чего?
— Становиться Императором?
Саша пожал плечами.
— Да нас с тобой как-то никто и не спрашивает. Так судьба распорядилась. Ты тоже станешь какой-нибудь императрицей или королевой. Или германской кайзерин.
Помолчав, он добавил глухо:
— К тому же, даже если я захочу отказаться, у меня всё равно теперь билет только в один конец…
Выдохнув воздух сквозь зубы, брат сменил тему разговора:
— Ты готова к завтрашним смотринам? Луи Прусский, конечно, формально приезжает ко мне, но и с видами на тебя, сама знаешь.
Царевна прикусила губу.
— Да знаю я, знаю. Он на балу будет?
— Думаю, что, да. Так что готовься.
Мася фыркнула и сделала шутливый книксен:
— Слушаю и повинусь, Ваше Императорское Цесарейшество!
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. СМОЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ БЛАГОРОДНЫХ ДЕВИЦ. 10 октября 1934 года.
КСЕНИЯ АЛЕКСАНДРОВНА
О предстоящем плановом визите Наследника Престола в Санкт-Петербург стало известно два месяца назад. Программа была большой, но лично её касалось лишь желание Цесаревича посетить все учебные заведения, входящие в управляемую ею Императорскую Санкт-Петербургскую благородную Академию государственной и дворцовой службы — Смольный институт благородных девиц, Царскосельский Александровский дворянский лицей и Пажеский Государя Императора дворянский корпус государственной и дворцовой службы.
Александр уже посетил Царскосельский лицей и Пажеский корпус, и прибыл сегодня осмотреть Смольный институт, дать бал в стенах института, а затем общую «молодёжную джаз-вечеринку» в Большом зале Зимнего дворца.
Последнее мероприятие вызывало у Ксении массу вопросов, да так, что она осторожно пожаловалась царственному брату. Но Михаил не разделил её беспокойства, отметив, что бал в Смольном будет вполне академическим и вполне благопристойным, а молодому поколению нужно давать возможность следовать модным тенденциям не слишком прячась от бдительного взгляда начальства. Мол, ничего хорошего из этого не выйдет всё равно и лишь приведёт, как он выразился, «золотую молодёжь» к скрытой фронде и тайному протесту против правил закостеневшей имперской власти, и против самой Империи в целом. И лучше, если сам Цесаревич станет символом молодёжной тяги к максимализму и переменам, чем их Династия оторвётся от своих будущих элит. А за ними и от всего молодого поколения в Державе. И что молодёжь и детей нельзя «кормить» скучными, затёртыми лозунгами, которые для них не только ничего не значат, но и вызывают отторжение.
Так что «молодёжная джаз-вечеринка» не только состоится, но и санкционирована на Высочайшем уровне. Что ж, брату виднее. За последние семнадцать лет он много раз демонстрировал свою мудрость, таланты управленца и полководческие способности. Поэтому Ксении лишь оставалось, скрепя сердце, готовить это буйное мероприятие. И где! В Зимнем дворце!
Это ведь не Рождественская ёлка для детишек! Фантасмагория!
И мало того всего, так по настоянию Императрицы Марии Миша выделил немалую сумму для того, чтобы лицеисты и пажи могли себе купить или пошить цивильные, подходящие случаю, костюмы, а барышни Смольного получили лично от Цесаревича ещё и двойные к тому субсидии лично от Цесаревича! Нужно ли было говорить о том, какой восторг это вызвало в Смольном? Да все портные Санкт-Петербурга и округи работали целыми днями только на эти заказы!
Северная столица бурно обсуждала предстоящий и уже идущий визит Цесаревича. Много встреч, выступлений, много общения с подданными, он посетил Кронштадт и казармы гарнизона, встречался с рабочими и инженерами Путиловского завода и Адмиралтейских верфей, побывал в стенах военных училищ и академий, не избегал прессы, а наоборот охотно отвечал на их вопросы и давал интервью. Было очевидно, что Миша подготовил и продолжает готовить достойного Наследника, куда лучшего, чем был Николай в своё время, когда он рыдал на плече сестры, от ужаса и растерянности, вопрошая бесконечно: «И что же мне теперь делать?» И, по общему впечатлению Ксении Александровны, Северная столица за эти дни просто влюбилась в молодого Наследника Престола.
И вот теперь он инспектирует ее Академию.
Что ж, ей было что ему показать, а ему было что посмотреть. За полтора десятка лет все три высших дворянских вуза были во многом коренным образом перестроены в части программ и учебного процесса. Это касалось и Царскосельского лицея, и Смольного, но, в особенности, касалось Пажеского корпуса. Корпус перестал выпускать офицеров Лейб-Гвардии, эти функции передали другим, чисто военным учебным заведениям и Звёздной Академии. Пажеский же корпус теперь планомерно готовил и воспитывал кадры государственного управления и Дворцовой Службы. Со всеми отсюда вытекающими изменениями в программе обучения пажей.
И ещё одно отметила Великая Княгиня Ксения Александровна — её племянник за последнее время сильно изменился. Явно повзрослел и вытянулся. Но более всего изменился взгляд. Разница была просто разительной. Это был ужасно властный, ледяной, кристально чистый взгляд его царственного отца. Взгляд, который на публике Александр так хорошо умеет скрывать за очарованием и харизмой. И пусть эти дурочки в зале визжат от восторга, глядя Цесаревича, сама Ксения видела, насколько силен этот его взгляд, в котором соединились не только все таланты и умения Царственного отца, но и всё мягкое и страшное коварство его Августейшей матери.
Да, Александр изменился.
Рядом с ней сейчас стоял будущий Правитель. Великий, жесткий, жестокий, беспощадный. И, как она смела надеяться, мудрый. Ведущий народ свой к только одному ему известной цели.
Каким он будет?
Да и все дети Миши были такими.
Неужели это Миша научил детей этому всему? Мягкий Мишкин, которого она знала с детства и носила на руках? Или это Маша постаралась внести свою лепту в воспитание Наследника Престола и остальных детей? Или это новая черта характера Августейшей Семьи, вовсе не свойственная прочим Романовым? Ведь и у Вики, и даже у юной смешливой Маси тот же самый ледяной взгляд, лишь прячущийся за покровом доброжелательности и очарования.
Возможно, это действительно унаследовано от мамы, ведь Ксения Александровна прекрасно помнила, какой фурией влетела в Москву Маша в те страшные осенние дни 1918 года, когда Миша умирал от «американки». И её властные холодно-бешеные глаза, готовые не только убивать, но и просто сжечь или заморозить всё вокруг. Уничтожить любого, кто только подумает о том, чтобы встать на её пути.
* * *
АЛЕКСАНДР
«Какой тут скованный цепями цветник».
Большой зал института был наполнен воспитанницами всех возрастов, степенными преподавателями, воспитателями и прочим вспомогательным персоналом самого элитного учебного заведения для девиц в России. Было конечно ещё три профильных конкурента — Звёздный, Константинопольский и Новоцарьградский Императорские женские институты, но они были демократичнее и по порядкам, и по правилам, ведь в них не было столь строгого требования к зачисляемым — быть обязательно дворянками. В приоритете — потомственными.
Голубая кровь и белая кость. Самой наивысшей пробы.
Конечно, за последние полтора десятка лет многое в Смольном изменилось, весьма существенно изменилась и учебная программа, и девиц учили куда больше и большему, чем было мыслимо раньше, но, конечно, выпускницы Звёздного были круче и продвинутее их во многих вопросах.
