— Стой! — выкрикнул он вслед удаляющемуся облаку пыли. Далёкое облако пыли остановилось, почесало голову, и побежало назад.
— Ты чего? — спросила улыбающаяся Рисска, которая даже не вспотела.
— Я не могу так быстро. — сказал Клык.
Рисска задумалась.
— Бежишь как человек? — спросила она. Клык кивнул.
— Думала, можешь быстрее. — чуть огорчилась Рисска. — тогда идём.
Она махнула хвостом.
— Медленно и долго идём. Как человек.
Они выдвинулись в сторону "Тёмного Леса". Огромный зверокот в плаще, с топором, и фигура размером с человеческую, с хвостом и кошачьими ушами, в непонятных доспехах.
***
Во время короткого путешествия, Клык быстро понял, что был очень и очень не прав. Его спутнице действительно не нужны были нож, палатка, огниво, подстилка и фляжка с водой.
Усталой он Рисску не видел ни разу. Пока он шёл, она бегала вокруг, лазила по деревьям, иногда возвращалась с пойманной живностью. Похоже, она просто не уставала. По крайней мере, по сравнению с ним.
Ей не нужна была подстилка, так как она не мёрзла ночью, спокойно могла спать на деревьях, спала намного реже, а в темноте она видела даже чуть лучше, чем Клык. Огонь ей тоже не требовался, как и вода, потому что она ела всё подряд, и могла есть еду сырой.
Когда Клык впервые увидел, как Рисска ест, то есть пожирает добычу, он вспомнил диких больших кошек от которых, согласно легендам, когда-то произошли все зверокоты, что малые, что средние, что большие. Рисска раздирала добычу голыми руками, и ела её вместе костями, шкурой, когтями и иногда даже копытами, перемалывая всё без проблем своими странными зубами в два ряда. Она иногда закусывала ягодами и растениями, причём и ядовитыми тоже. Клык очень испугался, когда увидел её поедающие яркие волчьи ягоды горстями, но ничего не произошло. Рисска осталась живая, здоровая, живот не болел, и галлюцинаций не было. Наверное.
Ела она очень и очень много, больше своего веса, причём непонятно было, куда еда уходит. Однако от приготовленной пищи она не отказывалась. Как, например, от поджаренного на костре мяса.
— Зачем столько еды? — спросил под конец второго дня Клык, поджаривая на костре мясо пойманного Рисской оленя. Кстати, местная живность под конец первого дня поняла, что близко к Рисске лучше не подходить, и обходила их стороной. Правда, сразу же выяснилось, что у Рисски хороший нюх, а местную живность она легко выслеживает и догоняет.
— Накопить! Потом сделать "пщщ". — облизнувшись, сказала Рисска. Она смотрела на поджариваемое мясо, и ждала, когда Клык закончить готовить.
— Зачем "пщщ"? — попытался выяснить Клык.
— Лечить! Стать сильнее! — ответила Рисска. Клык покачал головой и кинул ей кусок поджаренного мяса. Она поймала горячее мясо на лету, и даже не поморщилась и не обожглась. Затем впилась в него зубами, и начала пожирать, раздирая на части.
— Я остатки доем — с набитым ртом сказала Рисска и Клык задумчиво кивнул. Он раздумывал, что делать дальше. Графиня дала ему хороший контракт, но он со временем закончится. Вряд ли он будет дольше месяца. Что потом? Можно взять снаряжение получше, и попытаться, быть может, понравиться Тирре. Если только средняя зверокошка примет малого зверокота, даже такого чудовищно большого как он.
— Что подарить самке, Рисска? — задумчиво спросил Клык у Рисски.
— Мяса! Много. Жареного. Два-три оленя хватит. — посоветовала обжора.
Клык кивнул, кинул ей ещё один шмат покрывшегося поджаркой мяса, и принялся за свою порцию — трёхкилограммовый кусок мяса. Зверокоты его размера ели больше людей, предпочитали мясо, но в отличие от диких кошек могли усваивать человеческую еду вроде каши. С трудом. Пропитание Клыку обходилось вдвое дороже чем человеку.
— Можешь дожарить или доесть тушу — сообщил Клык. Рисска кивнула с набитым ртом. Завтра, наверное, от туши оленя ничего не останется, а она даже не растолстеет. — Я спать.
Клык свернулся на своей подстилке, накрылся тонкой тканью и быстро уснул. Рисска осталась экспериментировать с костром и мясом. Готовить у неё получалось не всегда, но подгоревшее мясо она тоже ела. Даже подгоревшее до черноты.
Ночь прошла без проблем, хотя Клыку снилась какая-то чушь. Он снова увидел тот момент, когда встретил Рисску — испуганная Тирра стояла за гильдейской стойкой, и худая фигура пыталась её обнюхать, перегнувшись через стойку. Вот только в этот раз вместо Рисски оказался зверокот. Молодой, богатый и наглый аристократ, который хотел взять в жёны Тирру. Тирра в его сне согласилась.
Клык подскочил на подстилке и стал вертеть головой. Наступило раннее утро, воздух был прохладным, и впервые за последние два дня он увидел дремлющую Рисску. Она спала, сидя на ветке дерева и прислонившись к стволу. Но стоило лишь посмотреть на неё, как она мгновенно проснулась и уставилась на Клыка кошачьими глазами.
— Всё? Проснулся? Теперь идём? — спросила она и зевнула, продемонстрировав свои фирменные зубы, в два ряда.
— Сейчас пойдём. — согласился с ней Клык, отгоняя обрывки неприятного сна. Видение уезжающей на карете Тирры постепенно тускнело.
Он собрал свои пожитки, раскидал костёр, оглянулся по сторонам. От туши оленя осталась кучка костей. Рисска в этот раз решила не сжирать всё, а ограничилась мясом. Интересно, почему. Может, ей надоело грызть большие кости и копыта. Лесным хищникам в этот раз хоть что-то перепадёт, правда кости всё равно были вычищены до блеска.
— Идём? — снова спросила Рисска.
— Теперь идём, — согласился Клык.
И они пересекли границу Тёмного леса. Здесь должен был жить тот самый корнеед, заказ на которого взяла Рисска. Но что-то было не так.
— Тихо. — сказала Рисска.
Клык прислушался. И это действительно было так. Тишина, ветер и шелест травы. Тяжёлые тучи над лесом, но они не похожи на грозовые. В лесу было непривычно прохладно.
Он принюхался. Ароматы застарелых запахов, кто-то бежал, давно, пахло страхом. Нюхала воздух и Рисска, задрав своё почти человеческое лицо. Рисска вдруг издала трель, и в чащу леса улетело огромной длины ругательство, сказанное на наречии охотников. Клык уставился на неё, а она слушала, навострив уши.
— Туда. — сказала она. И направилась напрямую в чащу, принюхиваясь и прислушиваясь. Снова останавливалась, выдавала очередную оскорбительную трель, и слушала внимательно.
— Зачем ты… — не выдержал Клык, который хотел понять, зачем ругаться в лесу.
— Тсс! Потом. — ответила Рисска, слушая.
Так продолжалось с десяток минут, постепенно Рисска пригнулась, и Клык попытался последовать её примеру. Они шли глубже в чащу и становилось довольно прохладно.
Шелестела листва, дул всё более холодный ветерок, деревья как будто бы редели, и Клыку начинало казаться, что рядом кто-то шепчет. Но никого рядом не было. В голове внезапно возникла фраза, которую говорил безумец утром:
"И придёт герой".
Но это ведь не про них?
— Ты ничего не слышишь? — прошептал Клык. Беспокойство поднималось в душе, и что-то совершенно точно было неправильно. Доставшиеся от предков инстинкты требовали бежать.
— Тсс! — цыкнула на него Рисска. А затем ухмыльнулась, глядя куда-то вдаль. — Вот!
И указала пальцем.
В небольшом просвете между деревьев стоял корнеед. Большой лесной корнеед, будто сошедший с того листка пергамента, который взяла Рисска. Даже слишком большой. Больше ожидаемого роста раза в два, Его холка теперь он достала бы Рисске до пояса. Корнеед стоял к ним задом, что-то копал под деревом, и фыркал.
Рисска наклонилась и подняла с земли камень, прикидывая его вес, замахнулась. Шелест вокруг вдруг усилился.
"И придёт герой", снова вспомнил Клык и заметил, как по шкуре корнееда пробежала молния, как тлеет под его ногами трава. Как пробегают по шкуре синеватые всполохи, как они задерживаются на остриях шипов на его хвосте. Это не тот Корнеед. Клык протянул руку и не успел остановить Рисску.
