химероподобных пантер. От обычных их отличало более мощное тело, рост и усеянная цепкими щупальцами пасть. Одному из бойцов команды не повезло и он попал под атаку челюстей, которые буквально содрали с его ноги кусок плоти вместе с одеждой. Но ребята были не промах, ситуацию оценили, проблему устранили — с моей помощью опять же — а затем и раненному помогли. Если кого Косте и стоит благодарить в этом походе, то отнюдь не меня, а девчат-целительниц. Это они вытащили на своём горбу весь отряд.
Они же спасли девчонку Стихийницу, когда мы поднимались в гору и нарвались на орлов переростков, способных взмахами крыльев метать разряды молний, а клювами пробивать Разломную броню Физиков. Пока ребята сражались, я бил тварей огнём и в последний момент не дал упасть обожженной Стихийнице вниз, поймав её за руку.
Ну, собственно, третий раз произошёл на этой поляне с цветами, где развернулась масштабная битва. Тварей было много и все они стянулись на пыльцу цветов, что была для них своего рода наркотиком. Повезло, что одурманенные они не особо понимали с кем именно сражаются, но минус — убить их было проблематично. Цветы каким-то образом отрубали в их телах чувствительность к боли, и поэтому пришлось убивать тварей сразу же и наповал. Не калечить, чтобы упростить работу, а метить так, чтобы уж наверняка.
Но ладно об этом, стоит вернутся к нынешней ситуации. Суть в том, что наша битва сто процентов привлекла внимание и на запах крови — сдобренной пыльцой — сюда стянутся другие твари Эпицентра. Возможно, гораздо больше, чем те, с кем мы сражались ранее. Именно поэтому Тихомиров хотел быстрее покончить с делом и свалить отсюда, пока ещё есть возможность уйти незамеченными. Я его стремление всецело поддерживал, но только как человек, привыкший заботиться о своих подчинённых. В отличии от него у меня были другие планы.
Зафиксировав бинт и кивнув, встал с туши броненосца. Печать Регенерации и нейтрализации яда работали, как надо, а повязка больше была для отведения глаз. Незачем ребятам видеть, как рана затягивается убойными темпами.
— Мы здесь закончили, — произнёс Тихомиров, стоило мне подойти. — Сворачиваемся и уходим.
Я оглядел ребят и понял, что сил им хватит лишь на то, чтобы покинуть это скверное место. Дальше они не пойдут и правильно сделают.
— Я остаюсь, — от моего спокойного голоса один из бойцов замер, а сидевшие и переводившие дух целительными были ошарашены.
— Дмитрий… — начал говорить Тихомиров.
— Ты попросил меня сопроводить вас, я это сделал, — махнул на поляну с трупами. — Выход вы найдете сами, а у меня здесь ещё дела остались.
— Белов, ты с дуба рухнул⁈ — взвинтилась София, баюкая раненную руку. — Сдохнуть тут решил⁈
На её слова я не обратил никакого внимания. Нет смысла ей что-то объяснять, да и не за чем.
— Ты уверен? — со вздохом спросил Тихомиров, проведя ладонью по испачканным в крови волосам. — Отдаёшь себе отчёт, что в одиночку тут не выживешь?
Я хмыкнул и ответил:
— Всецело. Забирай ребят и валите отсюда, — махнул ему и двинул в сторону, где нашли Разломы. — И да, с тебя бутылка за помощь!
Мне в спину донёсся слабый смех Тихомирова и гневный голос Софии:
— Командир, вы должны его остановить!
— А ты думаешь у меня получится?
Собирающиеся обратно ребята со странными эмоциями провожали меня. На лицах кого-то из них читалось удивление, у других — недоумение и даже шок, а третьи записали меня в безумцы, о чём шептались, пусть и тихо.
Тихомиров правильно сделал, оценив мой вклад в поход и обмозговав ситуацию. Без меня они бы не дошли, а если бы и смогли, то сдохли бы на этой поляне. Именно мои Барьеры не дали тварям убивать, позволяя Охотникам выполнять свою работу. И единственное, чем он мог мне отплатить — не вмешиваться в моё желание остаться здесь. Разумеется, он бы не хотел меня здесь оставлять, но и спор посчитал глупостью. Я не в его команде и он мне не командир, а зная наш прошлый опыт разговоров, то я бы всё равно сделал так, как считал нужным.
Исчезнув из поле зрения Охотников за густыми кустами, прошёл ещё метров тридцать и остановился, прикрыв глаза. Глубокий вдох — выдох.
Запахи обострились, как и звуки. Мои инстинкты Охотника проснулись ещё в тот момент, как мы вошли в Эпицентр, но теперь, оставшись в одиночестве, я отдался им полностью.
Резко дёрнул головой, втянул ноздрями доносящийся запах. Мокрая шерсть, стойкий мускус. Ему вторил аромат, отдававший корицей со смесью фруктов. Густой запах крови сдабривал всё это добро.
Отключившись от этих запахов, сосредоточился на других. Джунгли жили и дышали. Доносящиеся звуки насекомых, слабая дрожь земли под ногами.
Сорвав бинт с запястья, медленно начал снимать с себя рюкзак, верхнюю одежду и обувь. Оставил только штаны. В ключе было мало места, чтобы уместить всё моё снаряжение, да и если бы я пошёл без всего, то возникли бы вопросы. Теперь же, оставшись в одиночестве, можно было не беспокоиться.
Куртка с мокрой от пота футболкой исчезли в ключе, как и рюкзак с грязными ботинками. Всё, места больше нет. Да мне и этого хватит.
Я потянулся, будто после тяжёлого сна, чувствуя телом слабое дуновение ветра, трепавшим деревья. Пальцы ног впивались в почву, ломая мелкие веточки и шурша сухими листьями.
Всё моё «Я» растворялось в дыхании Эпицентра, а наружу вылезал старый Райнер, покоривший Джунгли Карнака!
— Да начнётся, — мои глаза распахнулись, в них горело золотое пламя, а на лице появился хищный оскал. — Охота!
* * *
Спустя несколько часов…
Вильгельм Райх — доброволец Австрийского Центра Охотников — чувствовал, как силы покидали его. Серьёзная кровоточащая рана левой ноги, на которую мужчина с трудом опирался, всё сильнее давала о себе знать. Существо оставившее её было ядовитым. Края раны покрылись паутинкой тёмных вен, кожа чернела, а вытекающая кровь отдала запахом гноя.
Он продолжал ковылять в сторону границы Эпицентра, крепко сжимая покрытый сколами меч. Доспех пришлось оставить там… где погибли друзья и товарищи. Разломный металл подвёл, а кузнец обманул, говоря, что его броня выдержит всё, что угодно! Вильгельм заплатил за неё годовую зарплату, не пожалев денег на свою защиту, а в итоге — металл
