– Ход мыслей ваших мне вполне понятен, – помолчав, кивнул Шатун. – Но вы, уважаемый Модест Григорьевич, не всё знаете. Да, при дворе генерал-губернатора меня знают. Это верно.
– А как же?! Я ж прежде людей поспрошал, справки навёл, – не удержавшись, перебил его купец, напыжившись и с трудом выговорив последнюю фразу.
– Это я уже понял, – не дрогнув, светским тоном продолжил Шатун. – Но, к большому вашему сожалению, вы не всё узнали. Знать-то меня знают, но не шибко привечают. Особенно придворные губернатора. А как говорят во Франции, короля играет свита. Так что, увы. Боюсь, вашим планам со мной не дано сбыться. Не тот я человек, чтобы так высоко взлетать. К тому же меня скорее знают как боевого офицера, а не прожектёра.
– Но вы же князь, – растерянно пролепетал купец.
– И что? Князей, сударь, на Руси, от начала времён, как собак нерезаных было. Только я, будучи князем, здесь, на Кавказе служу, а не в столице паркет на балах протираю. Так что покровителя вам надо в столице искать, а не в наших палестинах.
– Неужто при дворе у вас знакомцев не имеется? – не поверил купец. – Или, может, я сам вам чем не глянулся? – вдруг выдвинул он очередную версию. – Так нам с вами детей не крестить. Я ж вам серьёзное дело предлагаю. Тут счёт на многие тыщи идёт. Я ж миллионщик, ваше сиятельство.
– Вы потише такими цифрами похваляйтесь, – жёстко осадил его Руслан. – Я, сударь, честью и словом своим дорожу, и потому всегда обещаю только то, что действительно могу исполнить. А чего не могу, обещать ни за что не стану.
– Выходит, зря я вас искал, – мрачно хмыкнул купец. – Хотя и князь, а всё одно бесполезный, – в глазах толстяка мелькнула неприкрытая злоба.
– Я смотрю, вам, любезный, водка в голову ударила, – прошипел Руслан, отставляя бокал и сдёргивая салфетку. – За речью следите, иначе не посмотрю, что купец. Прикажу казакам своим к коновязи привязать, да выдрать нагайками, как холопа.
Поднявшись, Шатун небрежно бросил салфетку на стол и, достав из кармана десять рублей, сунул купюру под край тарелки, негромко добавив:
– Не люблю быть должным. Честь имею.
Развернувшись, парень вышел из зала и, сойдя с крыльца, подошёл к коновязи. Казаки ещё обедали, так что у Шатуна было время немного успокоиться и обдумать случившееся. Поглаживая Беса по морде, Руслан прокручивал в уме весь их с купцом разговор и, не найдя за что себя упрекнуть, мысленно махнул рукой. Злобный, жадный дурак. Да, с серьёзной деловой хваткой, но совершенно не умеющий разбираться в людях. Из тех, что привыкли всех гнуть под себя.
Вышедшие из трактира казаки, увидев его, удивлённо переглянулись и, быстрым шагом подойдя поближе, дружно спросили:
– Княже, что случилось? Ты ж с купцом обедать собирался.
– Не случилось обеда, браты. Дома поем, – отмахнулся Руслан.
– Да что не так-то? – не унимался Роман.
– Глупый он, – усмехнулся Шатун в ответ. – Решил, что сможет меня под себя согнуть. Да ещё вдруг узнал, что у меня в столице высоких покровителей не имеется.
– Так он из-за этого? – возмутились казаки. – Покровителя ему подавай?
– Угу.
– Вот пёс! Княже, дозволь, мы ему сами объясним, с какого конца редьку едят, – зло усмехнулся Роман, похлопывая по ладони нагайкой.
– Да хрен с ним, с убогим, – отмахнулся Шатун. – Поехали домой. А то и вправду есть хочется.
– Неужто спустишь такое, княже? – не унимался Роман. – Это ж чести урон будет.
– Придёт время, сам жалеть станет, что посмел так со мной разговаривать, – многообещающе хмыкнул Руслан. – Места у нас дикие. Опасные. Всякое случиться может.
– Не иначе уже удумал чего, – растерянно проворчал пластун, почесав в затылке.
Бойцы вскочили в сёдла, и спустя двадцать минут группа выехала за заставу.
* * *
Ещё одна банда была уничтожена, едва появившись в предгорьях. Этим хватило ума попробовать с ходу атаковать отряд Шатуна. Моментально рассыпавшись в подлеске, казаки взялись за карабины, и вскоре от напавшего на них отряда остались одни воспоминания. Руслан себе язык стёр, до самого другого конца, вбивая в забубённые головушки своих бойцов, что их задача не умереть за родину, а за эту самую родину врага уконтрапупить. И что для решения этой святой задачи подходят любые средства.
Так что теперь, после этого боя, Шатун имел все основания гордиться своими выучениками. Быстро проведя контроль и привычно собрав трофеи, отряд вынужден был вернуться в город. Проезжая через заставу, Руслан отметил про себя, как дежурный прапорщик оглядывал гружённых трофеями коней удивлённо-завистливым взглядом. Оставив рядом с собой только группу пластунов, Шатун отправил остальных разбираться с добычей, а сам двинулся к начальству на доклад.
С момента их выезда из города прошло всего двое суток, так что удивление Рязанова при виде своего заместителя было вполне понятно.
– Быстро вы, – проворчал майор, пожимая Руслану руку.
– А чего тянуть? – иронично пожал Шатун плечами. – Выехали, врага нашли, прикончили – и вернулись.
– Хочешь сказать?.. – от удивления майор чуть окурок не проглотил. – Это что ж получается? Эти бродяги османские уже у самого города шляются?
– Ну, сутки пути отсюда. Так что, в масштабах страны, да.
– Ладно, – резко помрачнев, протянул Рязанов. – О результатах не спрашиваю. Надеюсь, никто не ушёл?
Руслан только головой качнул, устало откидываясь на спинку стула.
– Давай бумагу. Буду отчёт писать, – отмахнулся он. – Не хочу завтра на это время тратить.
– Пиши, – покладисто согласился майор, подавая ему бумагу и подвигая чернильницу. – А заодно расскажи, как всё было. Неужто и вправду у самого города их нашли?
– Да нечего там рассказывать. Сошлись на тропе нос к носу. Они, видать, решили, что нас мало, и решили атаковать. Да только мы с ними баталию устраивать не собирались. Коней бросили и в подлесок. Ну, а дальше – кто стреляет лучше.
– Вот так просто, – усмехнулся Рязанов. – Хотя, помня выучку твоих головорезов, не удивлён.
– Чего это они головорезы? – возмутился Руслан, посадив на начатый отчёт кляксу. – Это для врагов они головорезы, а для наших людей защитники отечества. Понял?
– Да понял я, понял, – рассмеялся майор. – Уймись. А то всю бумагу мне попусту переведёшь.
– К слову сказать, бумага у нас паршивая, – буркнул Руслан в ответ, сминая испорченный лист.
– А нет другой, – развёл майор руками. – Может, сам сделаешь?
– Нашёл задачу, – фыркнул Шатун, начиная отчёт заново. – Надо будет, сделаю.
– Ты это серьёзно? – насторожился Рязанов.
– Я часто шутил подобными вещами? – иронично поинтересовался Шатун.
– И что тебе нужно, чтобы устроить такую мануфактуру? – нейтральным тоном уточнил граф.
– Так сразу не перечислю, но если интересно, могу список потребного составить.
– А сам процесс описать можешь?
– Миш, тебе чего, сильно бумага нужна? – удивлённо поинтересовался Шатун.
– Нужна. А ежели доброго качества, так тем более, – кивнул граф.
– Так. А теперь не торопясь и подробно. В чём беда? – отложив отчёт, потребовал Руслан.
– Всю торговлю писчей бумагой у нас держал купец первой гильдии Русанов.
– Это который Модест Григорьевич? – уточнил Шатун со злой иронией.
– Знаешь его? – удивился Рязанов.
– Имел честь познакомиться, – скривившись, кивнул Руслан. – То ещё насекомое. И что дальше?
– Месяца полтора назад, по его приказу, цены на всю бумагу поднялись на двадцать процентов. Бумага, сам понимаешь, нужна не только нам, и пара купцов попытались наладить её подвоз.
– И что? – поторопил Руслан.
– Их лабазы вдруг сгорели, а лавки подверглись нападению.
– Здесь? У нас? – растерялся Шатун, которому ни о чём подобном не докладывали, хотя он всегда спрашивал обо всех происшествиях в городе.
– Господь с тобой, – отмахнулся Рязанов. – В Краснодаре.
– Отправь людей узнать, он сейчас в городе или уже уехал, – помолчав, попросил Шатун.
