Сначала я услышал смех, потом пошёл на звук. Дивная картинка, в беседку забрались моя младшая сестрица и гостья из Персии. Они оживлённо болтаю как лучшие подруги.
Подумав я понял, что их наверняка тянет друг к другу одиночество. Татьяна страдает, пока её Жак зарабатывает очки на новой службе. Надо отдать ему должное, он проявляет характер в службе и его даже перевели в капралы. И парень не предпринимает попытки встретится с моей сестрой.
Симин, вот же странное имечко, тоже одинока. Она совсем молода и ей трудно в чужом мире.
Я не стал мешать девушкам, а Прасковье передал, чтобы поставила ещё один столовый прибор за обедом. У нашей гостьи пока неопределённый статус. Она вроде не служанка и благородного происхождения. Так почему я должен её унижать. Только на основании того факта, что её подарили мне как щенка благородной породы?
К столу девушка вышла всё в том же платье, надо напомнить Прасковье обновить девушке наряды. Чтобы она не чувствовала себя как дешёвая содержанка. Пусть инициатива пойдёт, допустим от моей жены.
Я думал, что девушка будет неловко чувствовать себя за незнакомым столом. Я даже не знают, персы также едят сидя, скрестив ноги или иначе? Но, судя по её естественности, девушке доводилось сидеть за европейским столом.
Неестественность возникла, когда мои сестры перешли на греческий и стали живенько так пытать персиянку на предмет восточных обычаев. Что едят и как одеваются. А я заметил, как поскучнела Аня. Она греческий почти не знает и ей только и оставалось, как перебрасываться словами с Прасковьей.
— Так, дамы, от вашего щебетания у меня голова разболелась. После еды пожалуйста пытайте сколько угодно нашу гостью. А сейчас давайте закончим трапезу. И вообще, начинайте учить Симин русскому языку. Она скорей всего надолго у нас задержится. Последнюю фразу я произнёс на понятном персиянке языке.
До Рождества я пахал намного больше чем папа Карло из сказки. Я уезжал на долгое время из города. Мотанию по линии между Костромой и Ростовом казалось нет конца. И только на праздники я решил притормозить и просто отдохнуть семьей.
Наверное я плохой отец. Редко общался с детьми, ими занималась жена и воспитатели. И привезённые подарки не могли заменить детям живое общение. Тот факт, что мой отец тоже не особо мною занимался меня не радовал. Вот и сейчас я подкидывал в воздух наследника и его сестричек. Наградой мне был смех, который буквально ласкал мой слух. Плюнув на все планы мы отправились лепить самого настоящего снеговика. Он вышел высоченным и в конце развлечения все увазюкались в снегу и завалились домой совершенно мокрыми.
Как приятно вернуться домой, не устаю перекатывать эту мысль. После ужина мне согрели ванную и сейчас я нежусь в горячей воде с бокалом красного вина. Я бы хотел, чтобы жена составила мне компанию, но она что-то не торопится. Её служанка, состоящая на моей службе, уже порадовала меня, о том что моя супружница непраздна. Месячных давно нет, и Анна это скрывает от меня. А вот служанку обмануть непросто. Вот и сейчас Аня не захотела принять со мной ванную, хотя всегда очень любила это совместное удовольствие.
Пришлось самому навестить её. Жена свернулась калачиком в кровати и делает вид, что спит. Я скинул халат и нырнул под одеяло.
Да знаю, что это садизм, греть о бедняжку замёрзшие конечности. Но не смог удержаться и прижался к её горячему телу. Пока шёл, продуло холодным сквознячком. Потом пригрелся и пошёл рукоблудничать. Животика вроде нет, но ведь срок небольшой. А раз так, то что нам терять?
Угомонились далеко заполночь, настроение жены резко изменилось к лучшему, она заулыбалась. А потом неожиданно заплакала, прижавшись к моей спине и намочив меня слезами.
— Малыш, ну ты чего? — я развернулся к ней и стал целовать любимое лицо.
И всё-таки мужчина и женщина — это выходцы из разных миров. Моя жена придумала себе целую историю. Типа она стала мне неприятной из-за родов. И что я её разлюбил и у меня другая любовница. Ну и вместо того, чтобы устроить как положено грандиозный семейный скандал с разводом, битьём посуды, делёжкой детей и имущества, ей и оставалось только мочить слезами подушку долгими ночами.
Мою исповедь о том, что я не хочу больше детей не потому что не хочу их именно от неё. А просто хочу иметь жену здоровую и с глазами, полными жизни. Пришлось посвятить её в хитрости зачатия ребёнка. Формула неделя до и после — безопасно, чрезвычайно поразила жену. Принято считать, что только всевышний даёт или не даёт радость материнства. А мысль, что рождение ребёнка может регулировать таким простым способом её просто поразила. Но я уже давно приобрёл в её глазах авторитет сродни божественному, поэтому супруга просто счастливо вздохнула и сунув нос мне в подмышку уснула.
И сразу обстановка в доме поменялась. Недаром говорят, что именно жена даёт дому тепло и уют. Сразу и сёстры подтянулись на огонёк. Мы возобновили практику собираться вместе, устраивая музыкальные вечера. Или я придумывал различные семейные игры. Иногда я приглашал и своих свитских с их супругами. Это уже называлось не семейным, кругом близких. Моих ближников. Если собирались все, то набиралась почти сотня человек.
Наша гостья удивила всех, когда заявила, что хочет креститься и принять новое имя. Она показала материнский крестик и я решил пригласить батюшку, чтобы он начал с нею заниматься. Девушка стремительными темпами изучает не только православные каноны, но и русский язык. Крестили её сразу после Великого поста, имя дали Мария. Так она захотела. Теперь девушку приняли в нашу семью. Она незаметно сошлась со всеми моими домочадцами. Прежде всего с детьми, Мария знала множество восточных сказок и легенд. Перед сном ребятня устраивали скандалы, если не приходила тётя Мария. С Татьяной они подруги не разлей вода. Сестра Анна хвалит за то, что Мария тратит своё время на обучение девочек из простых семей. Ирина и та, любит выпить чашечку кофе в компании с персиянкой. Моя супруга пока держит Марию немного на расстоянии, но без злости. Аня просто стесняется того, что Мария более образованна, знает много языков и всё такое.
А я часто стал приглашать девушку составить нам с женой компанию на прогулке. У Ани уже наметился животик и она носит только свободную одежду. Я же взял за привычку дважды в неделю приглашать Марию в свой кабинет. Аня садилась в глубокое кресло и дремала. А мы с Марией грели руки чашечкой свежесваренного кофе и говорили о жизни на Востоке. Потом уже Мария задавала мне вопросы о жизни в России и в Европе. Её поражали странные обычаи европейцев и наших бояр. Девушка мечтала увидеть родину её матери. Тогда я и узнал, что матушка её вполне молода, ей от силы тридцать пять и она по-прежнему в гареме отца Марии. Только уже наполовину служанкой. Стареющие наложницы обречены на печальное прозябание. Рано или поздно властитель передаст её, потерявшую свою женскую красоту своим слугам. Если повезет, то встретит старость в достатке.
Меня не было в тот день в городе, я уехал навестить Бекзяна. Со мной было почти три эскадрона, собранных с вверенных мне городов. Задача посещения — проверить ход строительства фабрики, ведь весной будем завозить новое оборудование. А заодно шуганём соседей и покажем благоволение царя. Несмотря на то, что мы быстро перемещались по замерзшей реке, путешествие продлилось два с половиной месяца.
Я торопился к жене, не дело было оставлять её одну в положении, но дела. Дела не терпят.
Дом встретил меня настороженно. Первой меня обняла Прасковья и провела в гостиную.
— А где все, где Аня?
— Аня у Марии. У нас беда.
Я насторожился, Прасковья не склонна к впадению в панику и не бросается словами.
Её рассказ был короток. Два дня назад моя супруга гуляла с детьми. Ну и Андрюха побежал на замёрзший пруд. Сын любил разогнаться и полететь по гладкой поверхности льда. Ну кто же знал, что рано утром один из слуг поленился спуститься за водой к реке. А предпочёл вырубить во льду пруда полынью. Она за пару часов затянулась, но видимо недостаточно. Сын и провалился под лёд. Вот только что был, и вдруг не стало. Никто ничего не понял, а вот Мария вдруг сорвалась с места и прыгнула в крошево льда. Выкинув пацана на лёд, сама начала тонуть. Но подбежавшие мужики её быстро вытянули. Сразу обоих растёрли настойкой и отвели в горячую баню. Мой сын даже не чихнул утром, а вот девушке пришлось звать врача. Она буквально горела. Срочно вызванный к больной мой личный врач, ученик самого Тимофея, отозвал меня в сторону:
