У всех убитых ещё имелись ножи. В основном те были сделаны из кремневых пластинок, вставленных в расщепленный сучок и залитых застывшей смолой. И два железных, в виде пластины, один край которой был обмотан кожей.
На осмотр врагов ушло около получаса. Этого времени мне хватило, чтобы полностью успокоиться и принять решение.
— Идём по следу. Наши товарищи могут быть ещё живы, — сказал я. — И на их месте мог оказаться любой из вас.
Глава 14
— Значит, думаешь, что Проводник вам помог и убил тех орков? — посмотрел на меня Колокольцев.
— Больше просто некому.
Мы нашли наших пропавших товарищей. Через несколько часов преследования впереди увидели лежащих орков. Те валялись на открытом месте, словно решили прилечь там, где свалила с ног усталость. Чуть позже оказалось, что орков там было пять и упали они благодаря чужой воли: у двоих были разрублены черепа, троих убили копьём в сердце. Причём удары были такие, что оружие пробило тела насквозь. Топоры и дубины мертвецов валялись рядом с ними. Кто бы ни расправился с нашими врагами, на орочье убожество они не позарились. А ещё рядом с ними лежали трупы пропавших часового и женщины. Им, наверное, ещё ночью перед нападением свернули шеи. Товарищей мы отнесли подальше и похоронили, выкопав неглубокие могилки.
Только по дороге в посёлок до меня дошло, кто мог расправиться с пятёркой сильных врагов. Не сто стопроцентной гарантией, но с высокой вероятностью скажу — это дело рук Проводника. Вот только почему он не помог ночью? Не предупредил про нападение или не отпугнул орков, внезапно атаковав их до оврага? Этот же вопрос задал мне и Колокольцев.
— Без понятия, — я отрицательно помотал головой. — Сам уже думал-передумал, все мозги вскипели. Его могло банально не быть в ту ночь рядом. Или решил, что часовой и женщина не стоят его внимания больше, чем я.
— Ясно, — хмыкнул глава и добавил. — Ясно, что ни хрена не ясно. Ладно, ступай к своим. Надеюсь, твоя группа не станет зазря болтать языками? Нам здесь паники ещё не хватало. Сам понимаешь — позади людоеды с собаками, впереди орки-убийцы, тут такое начнётся… И так пока тебя не было, одного из петли вытащили. Холодного уже.
— Я ребят предупредил, лишнего болтать не должны, — заверил я его.
— Не должны, — повторил он за мной, сильно сморщившись. — Ладно, иди. От работ освобождаю.
Несмотря на опасность по ту сторону гор, от переселения совет посёлка не отказался. И хотя слухи о нападении орков разошлись по лагерю, больших проблем они не доставили. В первую очередь благодаря акцентам, правильно расставленным Колокольцевым и его порученцами. И теперь слухи звучали так: десять разведчиков убили полтора десятка орков, потеряв всего двоих. При этом один погибший оказался часовым, заснувшим на посту, а вторым была женщина, которая от страха лишилась чувств и в таком виде попала под варварский каменный топор. И это всё случилось ночью! Что же мы сможем сделать с дикарями днём? Агитация и перевранные слухи настолько отлично сработали, что даже члены моего отряда поверили в то, что так всё и было.
В результате знакомства с местными аборигенами на меня и Лизу возложили кучу дел, связанных с усилением и укреплением оружия и боеприпасов. В мастерской в бешеном темпе принялись изготавливать самые простые доспехи, кирасы, нагрудники и шлемы. Делали их из тонкого металла от автомобилей. С внутренней стороны клеилась защита для смягчения ударов. На это дело отлично пошёл строительный теплоизолятор, тот, что с одной стороны фольгой оклеен. Клеили в несколько слоёв, делая два с половиной или три сантиметра. Шлемов самодельных было мало, так как хватало фабричных строительных касок, велосипедных и мотоциклетных шлемов. Уже готовое защитное снаряжение я обрабатывал духовными искрами. Также увеличивался арсенал арбалетов. Оружие делалось самым простым, решив брать количеством залпа, а не мощностью выстрела. Всё равно стрелы, обработанные даром Лизы, даже при небольшой скорости являлись смертоносными снарядами. Кстати, девушка выкладывалась по полной, тратя все свои сверхсилы. Она осунулась, под глазами залегли мешки, белки глаз исчертили красные капилляры. Настроение её упало ниже некуда, из-за чего моя коллега постоянно срывалась на окружающих. В том числе доставалось и мне. Сам я чувствовал себя хорошо, так как тратил искры с умом. Мне от орков привалило настоящее богатство. Можно было только на трофейных искрах за один день укрепить половину железок, доставляемых мне из поселковой мастерской. А так обрабатывал предметы частью своих родных искр и частью трофейных. На следующий день собственные искры восстанавливались. При этом никакого ухудшения самочувствия не было.
Стоит ещё сказать, что после возвращения моего отряда с новостями про аборигенов этого мира, из посёлка ушла небольшая группа мужчин на болото к развалинам, чтобы попытаться отыскать ещё пневматических винтовок и пуль к ним. Это оружие с усилением от Лизы показало себя крайне эффективно. Будь каждый из нас вооружён «воздушкой» в ту ночь, то орков мы бы перебили в считанные минуты. К сожалению, отряд вернулся ни с чем. Нет, кое-что полезного они принесли и немало, но только не оружие.
Пока я возился с упрочнением снаряжения и оружия, Колокольцев вновь завёл свою шарманку насчёт того, что мне не нужно рисковать.
— Жень, твои способности спасают всех нас. И если ты сложишь голову, то за собой потянешь ещё часть народу. Тех, кого могло бы спасти вот это или это, — мужчина ткнул пальцем в кирасу и шлем, которые я укрепил перед приходом главы посёлка.
— Вот только не надо этого, Юрий Иванович, — сильно поморщился я. — Не нужно давить на жалость и долг. И без меня есть погибшие и пострадавшие. Моё поведение незначительно повлияет на людей.
С одной стороны я понимал главу нашего поселения. Мой дар уже сейчас отлично помогал людям, сильно облегчал всевозможные работы. Вон можно вспомнить укрепление жестяных поплавков плотов и цепи на бензопилах. Последнее по словам лесорубов было чудом из чудес. Они валили и разделывали на одной такой десятки деревьев. Правда, затачивать потом было тяжело мои цепи, но тут помогал наждак, усиленный Лизой. Было два серьёзных фактора, которые мешали согласиться с предложением Колокольцева. Первый заключался в том, что я с детства привык носиться, как угорелый, совать нос куда можно и нельзя, бывать в новых местах, узнавать что-то лично. Потому и у дядьки работал на машине, а не на «постоянке» на фермах, хотя и там периодически вкалываю будь здоров… Хм, вкалывал… Второй причиной было серьёзное опасение, что очень быстро меня посадят на привязь, запретив любые перемещения вне стен посёлка. Сначала начнётся с малого, будут искренне опасаться за мою жизнь. Позже, когда посёлок встанет на ноги, тот же Колокольцев станет видеть во мне просто хороший инструмент, фактически бездушный механизм, который не может иметь эмоций и желаний. А оно мне надо? Может, будь мне лет сорок или пятьдесят, то я бы обрадовался такому будущему. И при важном деле, и риска никакого. Но только не в свои двадцать с лишним лет.
— Как знаешь, Жень, как знаешь, — покачал он головой и свернул тему. Уверен, что позже Юрий Иваныч ещё не раз к ней вернётся с новыми аргументами и доводами. — Ребята из болот принесли несколько дронов. Они маленькие и простые совсем, на пятнадцать минут полёта не дальше полукилометра от пульта управления. И ничего поднять не могут.
— Они хоть с камерой?
— Были бы без неё, я бы тогда этого разговора не завёл. Не бог весть что, но для разведки сверху хватает за глаза. Ещё тут наши кулибины поколдовали с аккумуляторами и батарейками для этих дронов. Сделали ещё несколько в запас. Теперь каждый дрон минут сорок в воздухе продержится, в смысле сорок минут с периодической заменой акумов.
— Я понял, — кивнул я. — Предлагаешь взять с собой? Сколько?
— Два дам, ещё два в посёлке останутся.
