Глава 39. Поцелуй
Я, оторопев, гляжу на ректора и не знаю, куда себя сейчас день. Мама мия, стою тут перед ним в одной мужской рубашке. Ноги голые, волосы мокрые. Да это же начало неприличного фильма!
И судя по тому, как обескураженный взгляд ректора становится более плотоядным, он думает так же. Куда же мне деться?
– Выйдите! – выпаливаю я, но и ухом не ведет.
– Не думал.. кхм, - его голос срывается на хрип, но ректор тут же прочищает горло, - что женщинам так идет мужской гардероб, – говорит он, проходясь по мне взглядом с головы до ног.
Вот последние я не знаю, куда сейчас деть. Схожу с ума от смущения. Я же практически голая по местным нормам. И господина ректора это ни разу не смущает, а скорее даже заинтересовывает.
Скорее хватаю вторую рубашку и прикрываю ей голые ноги, чтобы гость наконец-то вспомнил, где у меня глаза.
– И все же, почему не платье? – спрашивает он, внимательно отслеживая сейчас каждое мое движение. На губах едва заметная улыбка, а в глаза… тепло?
– Надела то, что мне принесли, – бурчу я смущенно. – Разве не вы так велели?
– Я? – переспрашивает он. – К сожалению, мне эта мысль не пришла мне в голову , но буду иметь в виду твою любовь к мужской одежде. Точнее, к части этой одежды.
Едва он заканчивает предложение, как я вспоминаю свой вид на берегу и то, что сотворила топ из рубашки. Сейчас сгорю.
– Простите, – протискивается в двери Таом, замирает, обнаружив эту щепетильную сцену, но быстро и профессионально приходит в себя.
– Новенькая все перепутала, вот ваше платье, – говорит она, не поднимая больше на меня глаз, кладет платье на край комода, что у входа, и убегает.
Мы с ректором вновь остаемся одни, и нервы начинает щекотать.
– Я сейчас же переоденусь! – заверяю я, хочу взять платье с комода, только вот он находится рядом с ректором. А приближаться к нему в таком виде я не хочу.
– Жаль, – говорит мужчина, берет платье и, сделав пару шагов навстречу, протягивает его мне. – Мне так тоже нравится.
– Чего?! – хочу возмутиться я, но слова теряются под его напористым и в то же время мягким взглядом. Как у него так получается-то?
– Соблюдайте границы! – отсекаю я, выдергиваю из его рук наряд и спешу скрыться за дверями
Да что же это за день такой? Еще немного и мое сердце точно не выдержит!
Надеваю платье. Благо опять без корсета, зато с неудобной пуговкой у седьмого позвонка. Еле как ее закрываю, тороплюсь. Распускаю волосы, чтобы выглядеть получше, но тут же себя одергиваю.
Это не твой мужчина! Нечего для него прихорашиваться! Лучше руку себе по локоть откусить, чем покуситься на чужое. Мне ли не знать, что испытывает брошенная женщина? Я никогда не стану разлучницей. Никогда!
Стираю с глаз зародившиеся слезы, принимаю боевой вид и выхожу к ректору.
– Вы чего-то хотели? – спрашиваю у него немного дерзким тоном. – Если на счет вашего предложения, касательно моего спасения. То я очень признательна, но принять его не могу. Лучше отправьте меня в общежитие к Лейси, если это возможно. А если нет, я буду сама по себе.
– Хочешь жить в слухах и позоре? – спрашивает он.
Конечно, не хочу. Но по-другому нельзя.
– Такова, значит, моя судьба.
– Почему ты от меня бежишь? – говорит он мне, подходя так близко, что нервы опять начинают зашкаливать.
– Ничего я не бегу! – хмурюсь я. Отхожу и стараюсь выглядеть строго и неприступно. Ибо нечего тут!
– Я неплохо разбираюсь в людях, как ты могла заметить, – улыбается он, продолжая неумолимо сокращать между нами дистанцию.
– И если женщина, которую я выбрал, бежит от меня, притом что я ей небезразличен, я хочу знать причину, – говорит он, чуть ли не прижимая меня к стене своим горячим телом.
– Вы ошиблись! – твержу я ему.
– Алефтина, я не идиот. Мы можем играть в эту игру вечность, или ты просто скажешь мне, что сидит у тебя в голове, и я это решу.
Ага, решит он. Как же! Как мой бывший муж со Светкой? Развод и девичья фамилия? Или, точнее, прощай несчастная Ларетта. Нет уж, не по моей вине!
– Ректор, ваше сердце было занято другой. И я не хочу занимать чье-то место! Ни при каких условиях! Я знаю, что такое боль. Не вынуждайте меня в вас разочаровываться! – говорю я ему, но вместо того, чтобы дать мне ответ, он смеется.
Я что-то не так сказала?
Он достает из кармана темных брюк фотографию и вручает ее мне.
– Так и знал, – говорит он с довольным видом, но я не понимаю….
Не понимаю, пока не вижу снимок. Это Ганна, только лет на пятнадцать моложе, чем сейчас. Рядом стоит мальчишка лет двенадцати со строгим выражением лица. Ректор? Он и тогда был таким же серьезным и суровым?
На снимке еще один ребенок. Девочка. Совсем маленькая. Сколько ей? Года три? Кто это?
– Это Ларетта, – словно прочитав мои мысли, отвечает мужчина. – Та самая, к которой ты упорно меня сватаешь по непонятным причинам.
– Что значит непонятным? Так сказали подруги Тессы! Да и сама она….
– Сама она небольшого ума. Точнее ее мозг отлично заточен только на подлости и вопрос выживания, с остальным же, увы, – сообщает он мне.
– Значит, Ларетта не ваша невеста? – охаю я.
– Разве женятся на сестрах? – ухмыляется ректор, но тут же добавляет. – Нет. Общей крови у нас нет. Но Ганна была моей кормилицей и заменила мне покойную мать. Так что, они обе для меня, как часть семьи.
Ничего себе! Смотрю во все глаза на ректора и не верю. Так вот почему он звал ее “матушкой”? Вот почему в ее ветхом доме столько новой мебели, почему то там, то тут ремонт.
Уверена, ректор бы все там переделал, если бы госпожа разрешила. Он она ведь гордая, это чувствовалось еще в тот день, когда я хотела помочь ей с сумками.
– Обалдеть! – выдаю я, упав на край кровати, ибо стоять больше нет сил. Вот это я дура!
– Еще одно новое слово, – отмечает ректор. – Скоро заведу блокнот.
– Тогда вам понадобятся несколько. В моем мире много языков, – предупреждаю я.
