Не то Мункар. Он как уселся на свой стул, так и прилип к нему. Тем не менее, было в его сидении нечто зловещее. В его уродливости - свой смысл. Иногда специально выбирают себе лицо простака или мудреца или сатира. Не обинуясь, напяливают личины, скопированные с известных в прошлом людей. И даже заимствуют черты от различных особей. Люди скрытные пользуются такой возможностью всяко. В профиль - например, Грибоедов, анфас - Наполеон. Или придумывают себе такое, что далеко отстоит от истинных интересов, специфики службы и внутреннего мира самой личности. Иногда это связано с профессией: политик, жулик, шпион. Или как в нашем случае - сотрудник депо.
Резон в этом есть. Мы еще не вполне подстроились под обстоятельства жизни в бесконечно долгом континууме времени, и человек с архетипическими чертами лица подсознательно внушает мысль о его мудрости или свирепости, умственном превосходстве и жизненном опыте, что в профессии дознавателя далеко не лишнее. Не исключено, что Мункар выбрал внешность стареющего сатира сознательно. Теперь, когда я знал его призвание и профессию, к моим первым догадкам в лифте я мог добавить и эту.
Впрочем, я могу и обманываться на его счет. Возможно, душе его кротость присуща и рано или поздно проступит на некрасивом лице. Вы еще моего Джуса не видели.
Дознаватель склонился над бумагами, что-то высматривая. Я перенес внимание на более красивый носитель. Тем более, что женщина обратилась ко мне.
- Они меня Сусанной зовут, зовите и вы, - сказала она. - На самом деле он все наврал про меня. Я тут девушка на побегушках. Обеспечение печеньем, чаем потчеванье. Пиво, сухарики в конце дня. Поддерживаю имидж, привлекаю клиентов к нашему заведению. Возбуждаю, раскручиваю на разговор. - Говоря это, она то и дело взглядывала на меня. - Я здесь с тех самых пор, как ввели мораторий на смертную жизнь. То есть в убойном отделе депо - самая старослужащая.
- Наша святыня, - вставил Накир, - бабушка ППЖ. Плесни и мне, старушка.
- А вам? Покрепче?
Я кивнул. Допрос становился странным, выбивался из ряда других. С чаепитием и такими женщинами меня еще не допрашивали.
- Да, взбодри его. - Мункар отхлебнул из своей голубой чашки. - А то он что-то вялый совсем.
Когда что-то идет странно, надо прислушаться. Сделаться осторожней. Не исключено, что происходящее искажено нечуждым вмешательством.
- Не стесняйтесь, налегайте на наши гостеприимства, налетайте на них, - суетился Накир. - Прошу прощенья, но у нас скудный бюджет. В отличие от бюджета раскрученного каюра, каковым, без сомнения, являетесь вы.
- Пользуетесь спросом на рынке убийств? - тихо спросила Сусанна.
Накир ухмыльнулся.
- Да он последние сорок лет не убийством не промышлял. То солдат, то каюр. Тоже своего рода мономания.
- Не ответите даме, как того требуют вопросы взаимной вежливости? - сказал Мункар, глядя, однако, мимо меня на Сусанну - у нее лилось через край, вокруг моей чашки расползалась лужица.
Будет спрос, буду и я. К своим противозаконным занятиям я относился не столь негативно, считая их чем-то средним меж деятельностью туроператора и психотерапевта с элементами шоу-бизнеса и плутовства.
- Нет, ничего. Вопрос риторический. Можете не отвечать, - сказала Сусанна. - Ах, извините. Всю заварку на вас извела.
Она принялась собирать лужу салфетками.
- Воспользуюсь вашим отводом, - сказал я, - промолчу.
- А зря, - сказал Накир. - Она интересная собеседница. Видите ли, работа у нас требует умственной изощренности. А личная жизнь в одиночестве - умения постоять за себя. Особенно с тех пор как ее оставил восемнадцатый муж. Есть в ней все-таки такое, что мужей и маньяков притягивает. Вас не притягивает? Супружеские соображения не приходят на ум? Кто-нибудь другой, наделенный дерзостью, уже сделал бы ей предложение и ушел от ответственности перед нами - мы своих и сами не обижаем, и в обиду никому не даем.
Что из того, что обделены чадородием? Снабжены вожделением, и то хорошо. Возьмете андроида на воспитание. Нет, вы взгляните: столь ярко выраженная женщина ужель не прельстит? С такими-то характеристиками. Вот только пойдет ли сама? Ведь с другой стороны, хорошее дело браком не назовут.
- Я ценю ваше остроумие как интеллектуальный продукт, - сухо произнес я. - Однако такое я уже неоднократно слышал. Продукт протух, удивляюсь, как вы не заметили.
- Свои шутки не пахнут, - буркнул Мункар, не одобрявший, по-видимому, шутовства.
- Да, действительно, - сказала Сусанна. - Эта шутка стара давно. Без юмора ты краше, дружок.
- И все же я не могу от него совсем отказаться, - сказал Накир. - А вернее, отделаться не могу. И, как говорит мой психоаналитик, нечего психовать. Как же можно без юмора? Вы еще Сусанну не слышали. Ах, нет, не отдам я ее за вас. Ей только хуже с этими мужьями. Не умоляйте и не подмигивайте.
Но я подмигнул. Вопреки своему намерению оставаться неженатым вечно. Ничего не мог с собой поделать: нервное. Мункар к моему ужасу в ответ скорчил такую рожу, что хоть под стол ныряй, гораздо кривее той, что я видел в лифте. У него та же беда, догадался я, только в более запущенной форме. Я так растерялся, что подмигнул еще. Он не заставил ждать с ответной гримасой. Так мы - через стол друг от друга - гримасничали с минуту. Накир за это короткое время в спазмах смеха до икоты дошел, я думал, у него дыхание кончится. Сусанна ("Я вам свеженького заварю!") крупными шагами устремилась к двери.
Прочие телесные недостатки в лазарете мне устранили. Мой куратор сказал, что и это пройдет. Оставалось положиться на это Соломоново утверждение. И действительно, последнюю неделю тик беспокоил реже, так что я даже почти забыл о нем. Вначале же левое веко вообще не открывалось.
Раньше, в первый порубежный период, те или иные физические неполадки случались чаще. Я помню дикие головные боли в одно из своих воскресений. Сладить с ними врачам удалось далеко не сразу. Бывало - к счастью, не со мной - и такое: ступор, обмороки, вспышки агрессивности, светобоязни, внезапная слезливость, неконтролируемое и обильнейшее слюноотделение. Онемение конечностей, дрожание рук. Остановки дыхания, сердца, скачки давления и прочие нарушения гомеостаза. Опухоли, паразитов и не такие уж редкие атавизмы (хвост, шерсть) удаляли еще на пустом теле.
Подобные неполадки случались из-за несовершенства телопроизводства. Труднее обстояло с психическими изъянами, связанными с помехами и потерями трафика, искажениями при приеме, хранении и передаче эмитированной информации. Такие бывали необратимы. Да и соматические расстройства в иных случаях могли быть вызваны подобными дефицитами, не всё в процессе притирки души к телу проходило гладко. Тот же тик, черт бы его побрал.
Впрочем, сейчас с этим обстоит гораздо лучше, чем даже год или два назад.
Не исключено, что и старение, и истерический тик Мункара вызваны не выявленным сразу по воплощении расстройством. В дополнение к предыдущим версиям я присовокупил и эту.
Сусанна вернулась, еще более похорошев.
- Прошу прощения, - сказал Накир, подавив приступ смешливости. - Но вы будто о чем-то своем перемигиваетесь. Словно из совместного трипа вернулись и делитесь впечатлениями прямо при нас. Причем, судя по всему, ваш вояж, товарищ ген... э-э-э... Геннадий Петрович, был не очень удачный.
Мункар, казалось, не обратил на него внимания.
- Ах, разве могут быть трипы совместные, - сказала Сусанна. Из носика чайника опять лилось. Теперь на пол.- Каждому открывается что-то своё.
- Тебе что, ни разу не ассистировали? - спросил Накир.
- Ассистировали. Но ассистент сразу куда-нибудь пропадал. И я оставалась одна, наедине с невыразимым нечто. Я вообще считаю, - продолжала Сусанна, - что так называемый загробный мир у каждого индивидуален. Я его называю Бубль-Гум.
- Как? - переспросил Никир, оставив открытым рот и готовясь вновь покатиться со смеху.
- Бубль-Гум, - не смущаясь его насмешливостью повторила Сусанна. - Душа выходит с последним дыханием, и этот последний выдох образует пространство будущего обитания души - так надувают жевательную резинку. И эта сфера включает всё, чем успел запастить при жизни - исключая недвижимость, разумеется, и прочее материальное вещество. Моё я, существуя как тело, подготавливает почву для существования в ином мире, ну и конечно фонд подсознания в этом участвует. Каждый при этой жизни сам творит свой будущий мир...Он у меня такой... такой... Жаль, что эта тема в этих стенах запретная, а то б я рассказала вам.
- Ничего-ничего, говори, - поощрил ее Накир. - Можно и отпереть, пока чай пьём. Тем более, что тут консультант присутствует. Вот мне, например, избушка на курьих ножках часто встречается. Мол, захожу я в нее, а там... Там - в зависимости от обстоятельств, при которых на тот свет отправился.
