человеку. Пусть порадуется.
— А ты уверен, что ему будет приятно? — прищурился Сухарев, глядя на меня холодным взглядом. — когда ты в последний момент сольёшься. А ведь на тебя все будут рассчитывать. По-твоему, это достойно комсомольца?
— Только на комсомольскую сознательность давить не надо, — я поморщился. — А то я гляжу это очень выборочно работает. Чем выше должность в партии, тем меньше сознательности. И не надо на меня так смотреть. Я не контра, просто не люблю, когда из меня делают идиота и манипулируют. Вот как вы сейчас. Владимир Васильевич по должности обязан понимать, кого допустят до соревнований, а кого нет. Если станет пытаться меня пропихнуть, это что будет по комсомольский сознательно? Да ни хрена! Это будет подло по отношению к другим участникам. Но ни его, ни вас это почему-то не волнует, правда? Куда сознательность то делась?
— Мы сейчас о тебе говорим, — по загулявшим на скулах желвакам было видно, что отповедь Сухареву не понравилась. — Мал ещё перед тобой отчитываться.
— Отличная отмазка, — я не собирался останавливаться. — собственно, о чём я и говорил. Вместо признания и исправления своих ошибок тупой накат, ты младше, ты ниже по партийной лестнице, им сверху виднее и так далее. А люди не идиоты, они всё видят и делают выводы. Если руководству можно лгать и обманывать, значит и нам тоже. Если каждый день из каждого утюга звучат лозунги и бравурные речи как у нас всё замечательно, а люди не могут элементарно купить кусок масла и колбасы, то рано или поздно рухнет вся система просто потому, что никто больше не будет верить в светлое будущее коммунизма, а будут искать что пожрать. И при первой же возможности кинуться крушить то, что сами же возводили. Подумайте над этим, товарищ майор. И да, я знаю, что, если бы не приказ, вы меня за такие слова к стенке бы поставили. Никто не любит, когда их лупят по розовым очкам. Это больно и неприятно.
— Откуда ты только такой взялся, — кагэбэшны смотрел на меня с откровенной неприязнью, даже ненавистью. — Считаешь себя самым умным, да?
— Нет, — тут же отозвался я, пожав плечами. — Зачем. Это же элементарные правила. Не убий, не укради, не лги. Слышали наверно. И я не сказал ничего выходящего за их рамки. При этом сам я далеко не святой, скорее даже наоборот, хоть и стараюсь это исправить. Так что с Владимиром Васильевичем тем же, я сразу поговорю, и обозначу, что ни в каких серых схемах участвовать не буду. Но даже если меня не будет на соревнованиях тренировки с энергетом моего уровня пойдут ребятам на пользу. Я считаю этого более чем достаточно.
— Может быть, но оставим пока этот вопрос, — Сухарев, как и положено профессионалу, взял себя в руки и больше не источал негативом в мой адрес. — Я, собственно, пригласил тебя по другому вопросу. Твоё поступление уже можно считать свершившимся фактом, но ты и так об этом знаешь. Кстати, а как твоя философия про недопустимость лжи соотносится с использованием блата? Если ты такой честный, поступал бы как все, на общих основаниях.
— Так не я решал, где мне учиться, — я даже удивился. — Вам моё дело не давали? Или скорее всего, там засекретили всё что только можно и что нельзя. Ну ладно, я ещё поговорю с Игорем Игоревичем на эту тему, всё-таки нам с вами ещё долго работать. Так вот, данный техникум выбрали ваши коллеги, кстати, по каким причинам я не знаю.
— Зато я догадываюсь, — Алексей Михайлович выложил на стол пакет и пододвинул его ко мне. — Вот, буквально вчера пришли документы об организации факультатива неких беспилотных летательных аппаратов. Ответственный — Чеботарёв Семён Павлович, студент первого курса. Я ещё даже к директору не ходил, настолько бредово это звучит. Но приказ есть приказ.
— Да ну! — я схватил документы и начал читать, чтобы через пару минут восхищённо присвистнуть. — Вот суки, а! Взяли и повесили на меня фактически разработку учебной программы. Вот кто они после этого? Хотя, с другой стороны, это логично. Кто ещё кроме меня, сможет это сделать. Да и понятно, почему именно этот техникум. Ладно, принял, но мне понадобится оборудование. Компьютеры, расходники, детали. Масса всего.
— Зачем? — майор искренне не понимал, что происходит. — Что ты собрался с ними делать?
— Так квадрокоптеры же, — я тоже вполне искренне удивился вопросу. — Я ведь так понял, что нужно научить студентов создавать и управлять квадрокоптерами. Теми самыми беспилотными летательными аппаратами. Но их для начала нужно из чего-то собрать. Какой бюджет нам на это дело выделили?
— Бюджет… — простой для меня вопрос выбил госбезопасника из колеи, он просто никогда подобным не занимался. — Думаю, это может сказать только директор. Техническая и финансовая сторона организации факультатива — это его задача.
— Понятно, — мне стало ясно, что я поторопился и кроме идеи ещё ничего, по сути, нет. — Ладно, я накидаю список необходимого, поговорю с товарищем Сикорским, он тоже должен быть в курсе, а потом уже пойдём к директору. Тем более мне ещё экзамены сдавать. Предпочитаю там, где можно обходиться своими силами. А то некрасиво получится.
Я сам себе удивлялся, но выглядеть треплом перед старым мудаком Калининым не хотел. Хотя бы ради собственного морального превосходства. А то получится, что я на него наехал, тот устроил капитальный шухер в военных училищах, и тут же, сам устраиваюсь в техникум используя связи и волосатую лапу. Нехорошо, некрасиво. Тем более что я был уверен в способности поступить самостоятельно. Математика и физика у меня на отлично, а с русским и литературой тоже вроде приспособился. Почитал типовые сочинения по классическим произведениям, нахватался фраз про счастливое коммунистическое будущее, значение партии и вождей и прочей пропагандистской мути. Тот ещё бред, но без этого никуда, благо ещё можно ограничиться парой предложений, а не расписывать как повезло бы Анне Карениной, если бы тогда уже была советская власть. Да, Каренину я не любил, хотя бы за то, что она была наркоманкой. Хотя тогда это было нормально, вон кокаин продавали как средство от насморка. Дикие люди, а ещё классики.
— А вот это правильное решение! — даже слегка улыбнулся Сухарев. — Комсомолец всего должен добиваться сам! Только так можно стать настоящим человеком, коммунистом, строителем светлого будущего для всех рабочих людей планеты.
— Я тоже считаю, что блат и непотизм — это мещанство, которое разъедает наше общество. — кивнул я, соглашаясь с госбезопасником. — Когда продвигают своих, в ущерб остальным, не давая пробиться наверх по настоящему способным людям очень быстро наступает ситуация, при которой любое развитие останавливается. Ведь главная цель такой системы сохранить своё положение, свои привилегии. Не самим стать лучше, а не позволить сделать это другим. А это всё, конец. Поэтому нужны социальные лифты и одним из важнейшим из них является доступность образования.
— Кто ты вообще такой⁈ —в полном изумлении вылупился было на меня Алексей Михайлович, но сумел взять себя в руки. — Прошу прощения. Просто удивительно слышать такое от шестнадцатилетнего подростка. Я полностью разделяю эту точку зрения. Если все перспективные места будут занимать детишки… кхм.
— Тогда я пошёл готовиться? — я сделал вид, что не заметил нечаянного откровения майора. — А то времени у меня осталось совсем немного. Стоит повторить примеры, задачки по физике порешать.
— Да, конечно. — Алексей Михайлович поднялся и протянул мне руку. — Рад был познакомиться. Надеюсь, что у нас с тобой не будет проблем.
— Я бы вам пообещал, но уже понял, что жизнь штука такая, что ничего нельзя прогнозировать. — пожал я ладонь. — Скажу только одно, приложу все усилия, чтобы от меня лично не было неприятностей. Но сами понимаете, что не всегда это зависит от человека.
— Со всем остальным я разберусь, это моя работа. — Сухарев был максимально серьёзен. — Да и Игорь Игоревич держит руку на пульсе. Уверен, ты и сам это понимаешь. Поэтому и говорю, постарайся не влипать в неприятности.
— Но они же ждут, — хохотнул я, но увидев, что шутку не оценили, исправился. — Понял, принял. Никаких проблем. Сделаю всё от себя зависящее. Рад был познакомиться. До свидания.
— До свидания. — дверь в кабинет особиста закрылась, но я даже через неё чувствовал его взгляд.
— М-да… — я почесал затылок. — Впрочем, этого следовало ожидать. Кто бы меня просто так отпустил. Но, с другой стороны, я сам лез куда не надо с беспилотниками. И что, когда это заметили и дали возможность
