– Ну и зачем вы сюда припёрлись? – спросил он глядя на ближайшего к нему человека со щитом, и уже повернувшись к друзьям, добавил – А впрочем, я знаю – вы, наверное, нашли выход и пришли за мной, что бы вместе вернуться обратно. Но я вам вот что скажу – я не хочу возвращаться. Зачем? Там я уязвимый, зависимый, там меня убьют. А здесь мне очень даже комфортно. Вот и Маргарита – одинокая женщина….
– Андрей – перебила его Валентина – Профессор Простаков тебе хочет кое-что предложить.
Девушка отошла в сторону, открывая Андрею для обозрения стоявшего у неё за спиной, человека.
Это был высокий мужчина, одетый в серый элегантный костюм, классического покроя. Выглядел он где-то лет на тридцать пять. Однако обильная седина волос на голове и аккуратно подстриженной бороде, говорили о том, что он, скорее всего, старше этого возраста.
– Простаков? – переспросил Андрей и посмотрел на Василия – Вася, ты нашёл своих родственников?
– Нет… – с грустью ответил тот и бросил короткий взгляд на Валентину – Мы не переживём "эпоху Угасания". Наш род прервётся.
– Знаешь, что это такое? – спросила брата Валентина.
Андрей молча кивнул головой, задержал сочувствующий взгляд на сестре, которая в этот момент опустила глаза, словно была в чём-то виновата. Ему стало жаль её, и он почти выкрикнул в её сторону – «Зато вы жить будете долго!» – и в следующее мгновение посмотрел на Простакова.
– Вениамин Простаков – отчеканил тот, чуть склонив голову.
– Андрей Браздов – ответил таким же движением головы Андрей и сразу спросил – «Барбос»?
– Андрей… – укоризненно посмотрела на брата Валентина.
– Нет, нет – обращаясь к ней, замахал руками Простаков – НИИВА. Научно-исследовательский Институт Временных Аномалий. Это сугубо гражданская организация и я её возглавляю. У меня к вам деловое предложение: на сегодняшний день у нас изобретена, пусть и специфическая, но "машина времени". Мы попробуем переместить вас во времени и изменить ход событий: сделать, так что бы вас ни убили на войне. Вы согласны?
Валентина во все глаза смотрела на брата, вымаливая взглядом согласие.
В общем-то, от такой сделки трудно было отказаться.
– Вы считаете, это сработает? – подумав, спросил Андрей.
– Возможно…. Гарантий нет…. Но я считаю, что попытаться следует.
Когда они уходили, Андрей вдруг остановился и обернулся. Маргарита одиноко стояла возле своего кресла и растерянно смотрела ему вслед. «Я даже с ней не попрощался. Как не хорошо… – сильно смущаясь, подумал он и вслух произнёс – Досвидание".
– Спасибо – тихо сказала она.
– За что? – так же тихо спросил он.
– Не знаю.
Они ещё какое-то время молча смотрели друг на друга, словно близкие люди перед расставанием.
– Досвидание… – прошептал Андрей и, вдруг, улыбнувшись, добавил – Я, при случае, ещё загляну.
– Я буду ждать – также улыбаясь, ответила Маргарита.
Дверь, через которую им предстояло пройти, казалось, была обёрнута полиэтиленовой плёнкой, и дальше, за ней, также всё было в полиэтилене. В самом тоннеле висела лёгкая дымка сизого тумана.
Андрей вдруг остановился, а за ним замерли и все остальные.
– Там, случайно, не минус пятьдесят семь градусов по Цельсию? – спросил он Простакова.
– Нет, ну что вы. Я же, в обычной одежде, иду вместе с вами – ответил тот.
Дальше их путь лежал по полиэтиленовому коридору, который напоминал утробу гигантского животного, лишь с той разницей, что всё здесь каким-то образом подсвечивалась. Пройдя ступеньками, сделав несколько поворотов и спусков, они вдруг оказались перед объектом, похожим на большую детскую песочницу с куполом-грибком, только без песка. Они вошли под купол, края которого сразу же начали опускаться. После того как они коснулись земли вся «песочница» начала медленно вращаться слева на право. Так продолжалось меньше минуты и когда вращение прекратилось, в стене образовался большой круглый проём. Простаков первым шагнул через него и взмахом руки позвал за собой остальных.
Они вошли в помещение, имеющее продольную цилиндрическую форму, верх и стены которого были прозрачными. Вдоль стен, с одной и с другой стороны, находились по пять массивных мягких кресел, с большими, серебристого цвета, шарами над ними.
Валентина наклонилась над креслом и снизу посмотрела внутрь шара.
Андрей догадался, о чём она подумала: эти шары напоминали сушки для волос, которые устанавливались в парикмахерских с той лишь разницей, что в эту сушку запросто мог поместиться весь человек.
– Я вижу, вас заинтересовали эти конструкции? – спросил Простаков, заметив их любопытство – Сейчас объясню. Садитесь в кресла и не бойтесь – эти шары не упадут вам на голову. Садитесь поудобнее, располагайтесь, так что бы вам было комфортно. Спинки сидений, подлокотники, регулируются, как впрочем, и сами кресла. Так что вы можете выбрать любое удобное положение. Ехать нам довольно долго.
Простаков стоял в широком проходе между рядами, потирая руки, поворачивая голову то влево, то вправо, поскольку Валентина и Андрей сели с одной стороны, а Василий – с другой.
– Куда мы едем? – спросил Василий.
– В Ветроград. Вы, конечно, о таком городе не слышали, потому как, его построили всего лишь два века назад. В ваше время, где-то в этом районе, существовал только небольшой поселок, который назывался, кажется, Трубадуры.
– Трубирог – поправил его Андрей.
– Да, да, да. Точно, Трубирог – вспомнил Простаков – Самого посёлка уже давно нет, но где-то в километрах пятидесяти от него, есть место, где почти круглый год дуют сильные ветра.
– Рваные сопки – подсказал Андрей.
– Правильно – подтвердил Простоков.
– Трубирог – бывший охотничий посёлок. Там издревле промышляли пушниной – не без удовольствия блеснул своими знаниями Андрей – Но от Мишемани туда будет больше двухсот километров пути. Мы на автомобиле обычно полдня добирались.
– Мы доберёмся за час.
– Вертолётам что ли?
– Автомобилем. Мы сейчас едем на специальном автомобиле, возможно даже с сопровождением. Я бы с удовольствием ехал с вами полдня. Мне есть что вам рассказать и показать, но это не от меня зависит. Однако кое – что я вам, всё-таки, расскажу и покажу. Окрестности вы будете осматривать через заранее заснятую панораму, потому что сейчас за окном ночь, и вы, при всём желании, в натуре, ничего не увидите. А панорама, между тем, на сто процентов совпадает с оригиналом.
Вдруг ночь за окном превратилась в ясный, погожий день. Но самое главное – они, оказывается, теперь не ехали на автомобиле, а перемещались по воздуху, словно на сказочном ковре самолёте, на высоте птичьего полёта. Казалось, что не существовало этого стеклянного цилиндрического купола, а их кресла были прикреплены на самом краю узкой и не совсем надёжной площадки. От такой неожиданности Валентина даже тихонько ойкнула и отшатнулась от края. Простоков же, в свою очередь, этот крик принял за возглас восхищения.
– Да, мне тоже нравиться панорама – улыбаясь, произнёс он – И не только мне. У нас многие ей пользуются. Ну, посудите сами – что можно увидеть из окна автомобиля на скорости двести километров в час? И вот, кстати, о дорогах – внизу вы можете видеть типичную комбинированную дорогу нашего времени: три двойные полосы в каждом направлении, отделённые друг от друга буферной стойкой. Всё это обнесено защитной сеткой, которая ещё служит и молниеотводом. Здесь есть переходные эстакады и тоннели, с магнитными полосами, контрольными пунктами, трёхступенчатыми датчиками фиксации и так далее. Третья полоса скоростная, поэтому безопасности уделяется особое внимание.
– А железнодорожное сообщение у вас есть? – поинтересовался Андрей.
– Конечно – ответил Простоков – железная дорога самый экономичный вид транспорта. Вон она, как разделительная полоса между встречными направлениями автомобильной дороги. Это сделано для простоты в обслуживании, хотя имеются и кое-какие проблемы. А теперь если вы посмотрите вправо, то увидите типичный жилой район нашего времени.
Жилой район представлял собой необычный дачный посёлок. В первую очередь эта необычность заключалось в том, что почти везде над верхушками деревьев возвышались вращающиеся лопасти ветряков. Их было так много, что издалека они были похожи на какую-то шевелящуюся массу гигантских червей. Дома внизу имели самые разнообразные формы. Но их можно было разглядеть, только приблизившись, так как с высоты даже птичьего полёта они своим чёрным цветом идеально сливались с тенью от деревьев. Чёрным было всё – крыши, стены, заборы и просто участки земли. Лишь только цветочные клумбы выделялись из этой черноты. Дальше, за жилым районом, насколько хватало глаз, распростирались обычные бескрайние леса.
– А зачем вам заборы? – спросил Андрей, не отрывая взгляда от раскинувшегося внизу пейзажа.
