что с ним делала эта женщина.
Оливия рассмеялась:
— Смерти? Не так кардинально, мой кардинал. Это слишком быстро и не больно.
Довольная своим каламбуром подхватила его под руку, повела за собой в сад:
— Смерть это слишком просто и быстро. Всякий, кто портит настроение моей дочери должен мучиться. Не так ли, мой дорогой?
— Я придумаю что-либо и порадую тебя, моя любовь. Сказал кардинал, провожая женщину к цветущим лотосам.
Оливия обольстительно улыбаясь присела на качели. Винченцо плавно раскачивая неземную красавицу нервно щурился. Он только что узнал о провале своей операции с подложным письмом, потерял Леонардо и понятия не имел, что делать дальше.
Правда, была у него одна задумка. Он придерживал её на самый крайний случай. Ну, что ж, возможно, это будет последняя попытка разрушить союз Генриха и Стеллы.
Надо уничтожить Генриха. И попытаться сделать это чужими руками. У Винченцо созрел план. Он направился в сторону покоев Властителя Ветров…
Генрих, оказавшись в тайной комнате провидицы остался один на один с зеркалом. Ему показалось, что там, внутри черноты появилась пустота. Генрих решительно ступил в неё.
Он продирался сквозь тёмный мрак бесконечного зеркального коридора, пока вдруг не оказался на краю заснеженного обрыва.
Жестокая вьюга кружила замороженный стеклянный воздух, лёгкие обожгло морозом, ресницы покрылись инеем. Порыв ветра скинул Генриха в бушующую ледяную пропасть. Он распластал руки, обернувшись драконом взвился в леденящую высоту. Снежные коршуны обняли небо, застилая пространство, мешали дракону взмахнуть крыльями.
— Добро пожаловать в ад — прокаркал ворон, тот самый, что так часто встречался взглядом с Генрихом, там на земле:
— Отец Стеллы, великий Себастьян ждёт твоей крови… А Стелла вооон там, в темнице своего отца.
Ворон указывал на высоченную вершину, где якобы находилась Стелла.
— Попробуй её освободить!
Ворон расхохотался, исчез так же внезапно, как и появился.
Обернулся в кардинала, стоял за выступом потирая руки и ожидая конца. Винченцо нашептал на ухо Себастьяну, что дракон похитил его дочь и теперь кардинал ждал, когда эти двое: Себастьян и Генрих намнут друг-другу бока.
Дракон взмыл на вершину уступа, ожидая встречи с Себастьяном. Тот грянул громом, пытаясь сбросить дракона в кипящий котёл бури, наносил удары один за одним, Генрих смело сражался, не покидал своего возвышения.
Грозный Властелин Ветров зарычал, затмевая собою небо:
— Зачем ты здесь?
— Я ищу свою жену.
— Я чужих жён не забираю себе. О чём ты?
— Моя жена твоя дочь, Стелла!
— Нет!
Крик Себастьяна поколебал горы, обрушился ливнем, растопил вулканы, сорвав ветром ледяные верхушки с вечных ледников.
— Моя Стелла невинная звезда небес, кто бы не посягнул на её честь, будет убит.
— Стелла моя жена и беременна моим сыном! Сыном белого дракона. И никто не сможет помешать рождению моего ребёнка.
— Я смогу. Но сначала я уничтожу тебя, обесчетившего мою дочь.
— Мы сочетались законным браком.
— Ты украл её у меня, значит ты вор.
— Ты оскорбил меня при всех. Но ты отец моей жены, сделал это в первый раз, не зная кто перед тобой.
— Как ты смеешь, земной прах, перечить мне!
— Я, белый дракон говорю тебе — ты оскорбил меня, ответь за это.
— Сначала разыщу свою дочь и узнаю правду. А пока получи!
В небе творилось невообразимое. Армия снежных церберов налетела на Генриха белой лавиной, кружила вихрями, рассыпаясь белыми мухами и снова собираясь в ледяной кулак.
Генрих бесстрашно дрался с небесными псами, его крылья были разорваны в клочья, чешуя содрана, брюхо зверя разодрано, но дракон сражался. Ледяной ветер обжигал саднящую кожу, но Генрих был непобедим.
До двери в ледяную темницу, где, как сказал ворон была Стелла, оставалось всего лишь протянуть руку. Генрих добрался до неё, обратился в человека, вошёл в пещеру, потянул воздух носом.
Почти ничего не было видно, кровь застилала глаза. Он поминутно смахивал её, стирал с глаз. В темноте различил слабый свет, двинулся туда, в конце длинного коридора он увидел клетку и побежал что есть силы.
Ему показалось, кто-то крадётся за ним, он обернулся, чёрная тень растворялась в неясном тумане, стелилась по полу, расползлась на клочья, забивалась в щели. Морозный воздух мешал ощущать запахи, кровь стыла от жгучего мороза.
Внезапно Генрих увидел перед собой прутья клети и там внутри…Стелла? Его Стелла, свернувшись калачиком умирала от холода, превратившись в полупрозрачную тень. Не может быть! Генрих со всех сил рванул к ней на защиту, он зубами бы выгрыз оковы, сцепившие её у ледяной стены.
Ещё шаг и всё померкло перед глазами. На долю секунды Генрих лишился чувств. Его ждали, это была западня.
Сбоку, из ниши на него набросился ледяной тигр, огромный как скала. Генрих настолько раздраконенный яростью от вида страдающей Стеллы взбесился, что даже ледяной тигр не смог одолеть его. Дракон задушил его голыми руками.
Генрих поднатужился, ведь до Стеллы оставались считанные сантиметры. Разжал ледяные прутья, протянул руки:
— Иди ко мне, любовь моя…
Стелла растворилась, растаяла сиреневым дымком.
Он не верил своим глазам. Мираж…
Генрих убрал с лица слипшиеся в кровь волосы, его качало. Шкура убитого тигра покрывалась ледяным панцирем, он постепенно превращался в снежную глыбу.
Генрих увидел нечто, блеснувшее в свете факела. На стене проступило зеркало. Огромное, чёрное оно дымилось тонкой сиреневой вуалью. Он подошёл, зеркало изнутри зияло пустотой. Старая женщина поманила его с той стороны, он ступил и провалился в никуда.
Не чувствовал стен, пола, но всё же двигался, шёл за старушкой. Она подвела его к двери, распахнула перед ним.
— Госпожа…
Стелла вскочила с дивана. Её заплаканое, осунувшееся лицо молчо уставилось на него.
— Ты..
Она подбежала, обняла его, шептала гладила. Он было пытался высвободится, чтоб взглянуть на нее, она прижалась сильнее.
Сама повела его:
— Иди за мной.
Потянула за руку. Откуда ни возьмись огненный вихрь разноцветных бабочек опередил Стеллу, растворил перед нею золочёные двери.
Перед взором Генриха открылась огромная комната, вся сверкающая великолепным убранством. Дивной красоты женщина в жемчужной диадеме радостно приветствовала их взмахом руки.
Стелла подбежала к ней:
— Мама, вот он, моя судьба. И если ты скажешь нет, для меня это ничего не будет значить.
— Я? "Нет" такому красавчику? Мужчине, сражавшимся с самим Властелином Ветров.
Оливия поднялась навстречу истерзанносм, но непобеждённому Генриху.
— Я вижу, как на плечах доспехов грозного воина солнце играет сполохами ржавой меди. Даже великое солнце признаёт его власть, тускло струится, скатывается лучами к ножнам, висящим на его боку, падает к ногам храброго мужчины. Драгоценные камни и
