задумывалась, насколько для Кристиана невыгоден ваш договор? Шансов отправить тебя домой почти нет, и он это знал, но все равно согласился всю жизнь тебя обеспечивать и оберегать.
— Про оберегать ничего не было. Покровительство и содержание, — припомнила я.
— А что ты понимаешь под покровительством? Бремя на всю жизнь, но он на это пошел. Подумай, каков он, если способен на достойные поступки.
— Не уверена, что в тот момент он считал, что это бремя. Он богат, и в его планы наверняка просто входит отправлять мне ежемесячное содержание. Это и покровительство, и обеспечение. Кристиан не из тех, кого заботят чувства других, только расчет.
— Зря ты так. Я его дольше знаю.
— Значит, с тобой он другой. Я лишь основываюсь на собственном мнении. Ладно, прости, мне пора…
Стрелка часов уже и правда почти доползла до двух, поэтому я поспешила в спальню герцога.
По дороге мне попался Вальтер, значит Кристиан остался один, и от этого мне стало как-то неуютно.
Я робко постучала, и лишь когда уверенный голос пригласил меня зайти, переступила порог.
Я уже бывала в спальне Кристиана в первый день своего пребывания в этом мире, поэтому помещение не вызвало ярких эмоций. Однако вид лежащего в огромной кровати Кристиана все равно смутил.
Я молча приготовила мазь, бинты и принялась снимать повязки.
— Так и будешь молчать? — не выдержал Кристиан.
— Я вспоминаю инструкцию лекаря и стараюсь ничего не перепутать, — спокойно ответила я, продолжая свои манипуляции.
— Алина, прости меня… — неожиданно проговорила Кристиан, и мое сердце болезненно ёкнуло. Не думала, что он знает это слово.
— За что? — стараясь сохранять спокойствие, ответила я. Мне действительно был важен ответ на этот вопрос, ведь, если рассуждать с точки зрения логики, Кристиан всего лишь следовал своему плану.
— За то, что я переборщил. Император так и не расторг помолвку, но я выставил тебя в некрасивом свете. О тебе теперь ходят неприятные слухи, и в этом моя вина.
И ни слова о поцелуе… Хотя, эту тему лучше не поднимать.
— Я знала, на что шла, заключая договор. Что мы теперь будем делать с помолвкой?
— На сегодняшний день никто из правящих драконов не женился, все тянут. Поэтому и мы оставим все, как есть. А потом либо подсмотрим, как вышли из положения другие, либо погуляем на их свадьбах и расторгнем свою.
— К тому времени тебе нужно будет найти новую кандидатку на роль будущей герцогини. Надеюсь, ты занимаешься этим вопросом.
— Стараюсь, но времени не хватает. Я также ищу способ вернуть тебя домой.
— Спасибо. Я закончила, отдыхай…
— Алина, ты меня не простила, — не спросил, а скорее констатировал мужчина.
— Я на тебя и не злилась, — тихо ответила я и вышла из комнаты. Очень хотелось добавить, что злюсь я только на себя, но это откровение я решила оставить при себе.
После ночных забот о Кристиане проснулась я только к обеду и сразу направилась к лекарю, чтобы убедиться, что с противной черной ящерицей все хорошо. Потому что как бы то ни было за Кристиана я переживала.
Лекарь убедил меня, что Кристиан восстанавливается даже быстрее, чем предполагалось, но сегодня ночью все равно потребуется замена бинтов и применение мази.
— Конечно, я помню, — убедила я мужчину и наконец направилась завтракать (или обедать).
В столовой я наслаждалась тишиной и одиночеством, а потом задалась вопросом, чем бы заняться дальше. Читать никакого настроения не было, а на улице лил дождь, поэтому я выбирала между одиночеством в своей комнате и прогулкой по замку. Победило второе, и я пошла бродить по длинным извилистым коридорам, пока не заблудилась. Светильников становилось все меньше, поэтому пространство постепенно погружалось в легкий полумрак.
До этого я думала, что изучила все помещения, кроме рабочих, но тут явно персонал и не проживал, и не работал. Наконец я вышла в небольшое помещение с огромными окнами. Дневной свет с легкостью проникал внутрь, озаряя пространство и демонстрируя количество скопившейся пыли, которая разлетелась в воздухе, заставив меня несколько раз чихнуть.
Я огляделась и поняла, что попала в какое-то подсобное помещение, где хранился хлам, накрытый огромными защитными балдахинами. Около одной из стен я обнаружила картину, рама которой выглядывала из-за огромного куска ткани, как будто стараясь сделать все, чтобы ее заметили.
Движимая какими-то инстинктами, я подошла ближе и сдернула балдахин, за которым обнаружился огромный портрет. Нам нем были изображены трое: красивая статная девушка с копной черных волос, высокий мужчина, очень похожий на Кристиана, и мальчишка лет пяти, весело смеющийся около родителей.
Почему Кристиан отнес этот портрет сюда?
Я еще раз огляделась и медленно начала обходить другие спрятанные от посторонних глаз вещи: детская кроватка, деревянный конь, деревянные шпаги. Все это было сложено в одном месте. У противоположной же стены обнаружилось массивное кресло, изящный туалетный столик… У меня не было никаких сомнений в том, кому принадлежали эти вещи.
Легкий еле слышный шорох разнесся по помещению, и я без труда поняла, кто меня нашел.
— Шарвина, я тебя слышу.
Змея сразу же обратилась в девушку и подошла ко мне.
— Что ты тут делаешь? — взволнованно спросила она.
— Заблудилась.
— Кристиану не понравится, что тут кто-то был.
— Ему многое во мне не нравится, — пожала плечами я, снова разглядывая портрет. — Почему он спрятал все это здесь? Почему он расстался с воспоминаниями?
— Он расстался не с воспоминаниями, а с детством, во всяком случае, он так считает. Герцог всегда был очень привязан к родителям, поэтому время траура переживал очень сложно. А потом избавился от всего, что напоминало ему счастливое и беззаботное детство. Матушка Кристиана, госпожа Элеонора, никогда не разбирала детскую, надеясь, что будет там нянчить внуков. Кристиан же разобрал. А еще унес сюда любимые вещи отца и матери, так как не мог на них смотреть…
— Сколько времени прошло с момента их гибели?
— Полтора года.
— Кристиан сильно изменился?
— Внешне он остался таким же, но внутренне… Он как будто потерял важную часть себя.
— Невозможно потерять часть себя, возможно только вырасти над собой, не успев заполнить новое появившееся после внутреннего роста пространство. От отсутствия других составляющих мы часто это пространство заполняем болью, так как именно ее никогда не знаем, куда спрятать. Но со временем боль уходит, и мы обретаем твердую новую составляющую личности. Но на все надо время.
— Время… — эхом повторила девушка. — По сути, его у нас больше всего, ведь оно у нас есть на протяжении всей жизни. Они и заканчиваются одновременно… Жизнь и время… Но именно его нам
