старик-врач.
— Напрасно вы мне не верите, док. На мне ж, как на собаке, все… Ох, ёёё! — едва я хлопнулся массивным животом на прохладную простынь кушетки, как мне спину в районе поясницы словно разрядом тока прострелило. — Док, че это сейчас было? — простонал я.
— Лечение было, — откликнулся довольный дедок.
— Какое, нафиг, лечение⁈ Вы ж меня только что из шокера в спину шибанули! Зачем вы это сделали, док⁈
— Тебе показалось. Лежи спокойно, не ерзай. Я всего лишь первую иголку над точкой «По» тебе установил. Сейчас еще парочку рядом пристроим…
— Не над… Ой, млять! У меня пердак, кажись, горит! Тушите скорее!
— Правильная реакция. Отлично. Значит, имелось все-таки легкое защемление седалищного нерва, и мы его только что благополучно устранили. Переходим к точке «Па».
— Типа, теперь мне настанет окончательная жопа, — попытался я схохмить.
— Что, прости?
— Ну по-па?.. Впрочем, вам все равно не понять.
И за свое высокомерие я тут же был наказан очередным болезненным разрядом тока, прострелившим на сей раз уже столб позвоночника от копчика до шеи.
— Да блин, док! Это пытка какая-то, а не лечение.
— Придется потерпеть, молодой человек. Раз начали, нужно обязательно довести целебный круг до конца.
— Ох, ты ж!.. Док, сколько еще там у вас этих чертовых иголок осталось?
— Еще одна для точки «Па». И по стандартной тройке на две оставшиеся точки.
— Док, а эти оставшиеся точки случайно не «До» и «Эс» имеются?
— О⁈ Какой просвещенный молодой человек! Тебе знаком малый круг средней чакры?
— Ага, блин, — я обреченно закатил глаза.
Надо же! Откуда тебе известны тайные знания монахов-целителей? — пробудился в голове любознательный Каспер. — И почему ты раньше мне об этом не рассказывал?
— Ты не спрашивал, — буркнул я под нос едва слышно.
А теперь спрашиваю. Расскажешь?
И вот как объяснить восторженному долбонафту, что нет у меня никакого тайного «шаолиньского» знания, а есть лишь тривиальное русское слово «попадос», точь-в-точь описывающее ситуацию, в которой я сейчас оказался.
От очередной зверской молнии в позвоночнике я едва не лишился глаз, просто чудом не вылетевших из своих орбит.
Ну пожааалуйста! — продолжил канючить неуемный призрак, которому физическая боль нашего тела была до лампочки.
— Каспер, отвали! Вот ща точно не до тебя! — зло прохрипел я.
— Что, прости? — раздался, как сквозь вату, удивленный голос моего истязателя.
— Да брежу уже я, походу, док, от вашего лечения, — отмазался я.
— Микротравмы позвоночника мы тоже подлатали, — объявил довольный травматолог. — Переходим к точке «До».
И в следующее мгновение разрядом тока одновременно тряхануло конечности с правой стороны… Едва я оклемался от болевого шока, как пытка электричеством правой ноги и правой руки повторилась… Еще через какое-то время третий, закрепляющий, и самый лютый удар током по правой половине опорно-двигательного аппарата.
Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, о последствиях воздействия иглами на последнюю четвертую точку малого круга долбанной средней чакры. После того, как трижды аналогичную встряску электрическим разрядом вытерпели и левые конечности тоже, садист-травматолог наконец-то объявил окончание лечения, и разрешил мне подняться на ноги.
И в следующие секунды я был просто шокирован тем, как легко, после перенесенных только что пыток, у меня получилось соскочить с кушетки. Еще недавно неуклюжее и непослушное тело теперь превратилось в легкое и практически невесомое. Я почувствовал себя словно заново родившимся после воистину чудесного иглоукалывания мастера-травматолога.
— Ну как самочувствие?
— Спасибо, док! Вы настоящий кудесник! — я на показ пару раз глубоко присел, с легким подскоком на вставании.
— Увы, это лишь временный эффект, — отпустил меня с небес на землю доктор. — Болячки и ушибы твои никуда не делись, просто запущенный малый круг средней чакры на несколько часов их заблокировал. Это было сделано мною, чтобы, вернувшись домой, ты смог без посторонней помощи поесть, помыться, лечь спать и спокойно заснуть. Утром боль от травм вернется обратно, и тебе придется с ней бороться самостоятельно, потому что сеанс повторной целебной иглотерапии возможет будет теперь только через пару дней. Но я выпишу тебе мази и лекарства, которые ты купишь завра в аптеке; они облегчат твое состояние и позволят на дому осуществить самостоятельное лечение, как ты и хотел. И я вполне допускаю, что за пару дней дома ты самостоятельно восстановишься настолько, что и нужды в повторном сеансе целебной иглотерапии вовсе не возникнет… Вот, держи аптечный рецепт и справку о наличии травм, — старик вложил мне в руку (когда я одетым и обутым вернулся из-за ширмы) два плотных листка оранжевого и салатового цветов, оба сверху до низу были исписаны мелкими убористыми иероглифами (во старый дает, столько настрочить успел всего за минуту, пока я одевался!). — И помни: никаких больше драк в течение минимум трех дней! Иначе, воспаление на руках превратится в гангрену, и ты запросто можешь лишиться обеих кистей. Это понятно?
— Угу, — буркнул я.
Очень понятно! Очень-очень понятно! — параллельно заистерил под черепушкой Каспер. — Обещаю, я обязательно за этим прослежу! НИКАКИХ ДРАК!
— Ну раз понятно, ступай. Больше не задерживаю.
Блин! И какая сука, спрашивается, положила телефон на тумбочку у изголовья кровати?.. Мне снился такой замечательный сон, про охренительную, на все готовую шлюху, и я находился уже в считанных секундах, чтобы душевно красотке вдуть, но тут… Долбанный «динь-динь-дон» нарочитого звонка выдернул меня из объятий горячей давалки в ни разу не романтическую реальность холостяцкой спальни задрота Ду Бин Саня.
— Сука, — прохрипел я сиплым со сна голосом в глянцевый потолок отражению зажавшего между ног подушку жирного китайца и, пошарив рукой по тумбочке, кое-как зацепил неуклюжими забинтованными пальцами надрывающийся гаджет.
— Але, — буркнул я в приложенный к уху смартфон.
— Привет, Бин Сань! — откликнулся из динамика бодрый до отвращения голос ушастика, уже без намека на вчерашнюю простуду. — Ты хоть к третей паре-то, надеюсь, в институт подтянешься? Лекция по твоему любимому «Растениеводству» будет как-никак.
Конечно подтянется! — оживился в башке возбудившийся уже на слове «институт» сынок Душнилы. — Сейчас встанет! Примет, чтобы взбодриться, контрастный душ! И пулей на лекцию…
— Заткнись!
— Что, прости? — прифигел в телефоне Ва Гонь.
— Это я не тебе, братан.
— А кому?
— Телеку, — ляпнул я первое, что пришло в голову (благо широкий экран плазмы на стене удачно попался на глаза).
— Как это?
— Да блин!.. Случайно пульт коленкой нажал, он включился, там хрен какой-то в галстуке что-то новостное затирать начал — короче, выбесил!
— Странно, а я по телефону ничего не услышал.
— Ну правильно, я ж его тут же и выключил… Короче, Ва Гонь, напомни: ты че звонишь-то?
— Так по поводу института ж интересуюсь…
Конечно, мы скоро будем! Обязательно… — снова завел свою пластинку Каспер, реагирующий похоже на упоминания своей альма-матер, как бык на красную тряпку.
—…Сейчас вторая пара начнется, — продолжал меж тем вещать в параллель с призраком ушастик, — но к ней, понятно, ты уже никак не успеваешь. А вот на третью, если поторопишься, вполне можешь успеть… Я с утра сегодня сунулся было, как обычно, за тобой, но мамаша твоя на пороге меня развернула, мол, ты весь такой побитый после вчерашнего, что и места живого на теле нет, потому будить тебя у нее не поднялась рука, и мне это делать она категорически запретила. А ты ведь в курсе как я Шни Лу, гм… уважаю? Пришлось подчиниться, и в институт поехать одному.
«А Душнила, по ходу, куда более адекватный кадр, чем ее повернутой на учебе сынок,» — прикрыв глаза, мысленно констатировал я по аккомпанемент не смолкающих воплей под черепушкой жаждущего знаний Каспера:
Кошмар! Безобразие! Две пары уже проспали! Да это просто ни в какие ворота! Ну-ка живо подъем, и в душ!.. — легко упыренышу этому распоряжения раздавать, он-то боли в теле не ощущает, мне же от каждого движения багрово-синей от побоев туши белугой взвыть охота. Даже по телефону разговаривать — и то в напряг.
— Э-э, але, Бин Сань, куда пропал-то?
— Да-да, Ва Гонь, внимательно тебя слушаю.
— Ну так чего, ждать тебя к третьей паре-то?
— Не, братиш. Сегодня, пожалуй, я пас, — фыркнул я в ответ, заранее морщась от неминуемых яростных протестов Каспера. — Ты уж там как-нибудь перед преподами прикрой меня, ладно.
— Да без б, друган, — заверил Ва Гонь. — Все, не могу больше говорить, препод пришел. Я вечером загляну к тебе. Отдыхай. Пока.
— Ок, до вечера, — буркнул
