— А чё я-то?
— А кто предложил?
— Да погодите вы! — перебил я. — Сходить я и сам могу. И старшаки — уже, практически готовые спецы, родят нужное в десятки раз быстрее нас. Чем бы только зацепить их?
— Может, тупо водки? — с сомнением предложил Третьяк.
— Не-не-не, с водярой идея лажовая! — сразу подорвался Лёха. — Не вздумайте!
— Да понятно, что лажовая, — отмахнулся я. — Если встрянем, всю эту идею с беспилотниками вообще закроют. А мне надо. Вот прям сильно надо. Чё делать, блин?
— Мелкий, а если мясо? — озарённым голосом выдал Батон. — Водки они сами раздобудут.
— Какое мясо?
— Не тупи, у тебя же этот, как его, загородный участок. Козы там всякие, свиньи…
— И кролики. И чего?
— Мелкий! Тормоз сними! — круглое лицо Батона засияло от осознания своей гениальности, как восходящее светило. — Если ты придешь к курсачам и попросишь помощи, а взамен им мяса предложишь в виде премии, да они тебе такое сочинят, и сделают, в космос улететь можно будет!
— А это идея!
Студенты во все времена вечно голодные. А студенты-армейцы — особенно, при нашей-то физической нагрузке.
Батон был страшно доволен собой:
— Пользуйся, пока я жив!
Тем же вечером, не откладывая в долгий ящик, я пошёл делать техническую дипломатию. И в РЭО, и в СД, и к АОшникам. Не могу сказать, что идея о помощи малолетним студентам была воспринята с чрезмерным энтузиазмом, но когда я заикнулся, что премиальное вознаграждение последует в съедобно-товарном виде, и не просто абы чем, а мясом… интерес к проблематике малой авиации мгновенно возрос на пару порядков.
Надо сказать, что хотя супнаборы в магазинах стали лежать свободно и без талонов, а норма на человека по талонам увеличилась в два раза, для большинства граждан мясной вопрос звучало совсем не так как для нас, избалованных разнообразием своего подворья. Более-менее спокойно можно было купить «молочную» или «русскую» колбасу, мясо с изрядной долей косточек — не супнабор, но без особенного выбора. За «докторской» колбасой или сосисками нужно было уже побегать и постоять в очереди. А что касается карбонада, буженины или копчёной грудинки, то они (и прочие подобные продукты) были атрибутами, скорее, праздничного застолья. Даже копчёная курица или шашлык оставались почти экзотическим лакомством.
Так что на следующий день на кружок заявилось аж несколько заинтересованных делегаций. Полкана нашего, ко всеобщей радости, не было (зная, что мы расколотили очередной планер, он сказал, что будет работать у себя, а вы пару резервных моделей соберите).
Серьёзные молодые парни посмотрели на наши мучения, ознакомились со списком поставленных целей (слегка прифигели от масштабов), а в конце недоверчиво уточнили:
— И чё, прям мяса можешь принести?
— Основной забой ближе к морозам будет, — честно сказал я. — Но есть сало солёное, с чесночком. Курочек подкоптить могу, это круглый год. Скоро крольчатина пойдёт, тоже коптим. Вы, главное, мужики, помогите нам проблемы решить, а за мной не заржавеет.
А перед отбоем меня вызвали на поговорить. У двери в казарму подпирали стену два курсанта. Четвертый курс, аж старшие сержанты.
— Ты, Петров? Из первого взвода, второго отделения?
— Ну, я. Проблемы какие-то?
— Пошли до курилки, разговор есть.
— Пошли… — бояться мне особо было нечего, явных косяков за собой не чувствовал, да и чего им мне предъявить-то? Я ж типа дитё ещё, на их-то фоне. Да и товарищ Берия, бдительность которого обещали усилить, где-то рядом должен недреманным оком за мной присматривать, хотя это не точно.
Вышли. Они сели на лавочку, и тот, который покрупнее, начал:
— Вот смотри, Петров, вы со второго отделения пойдёте на АВ, так?
— Вроде, так.
— Не вроде, а точно тебе говорю. Внутри вашей роты ещё может кого-то как-то перетасуют, но маловероятно. В штабе ваши дела чётко по полочкам стоят: Первое отделение — РЭО, второе — АВ и так далее. Наши вы, стопудово.
— Примем как доказанный факт, — вставил второй.
— Допустим, — согласился я. — Но я всё ещё не слышу сути вопроса.
— А суть в том, — по-отечески наставительно посмотрел на меня первый, — что бегает один такой учащийся Петров, будущий АВшник, и ищет помощи у всех — внимание! — кроме будущего родного факультета. Непорядочно.
— Да и мясо опять же мимо нас пролетает, — добавил второй. — Или пробегает, что тоже прискорбно.
У меня отлегло от сердца. Тьфу ты, напустили туману-то! Хотя предьява конкретная. Надо отвечать, однако.
— А ведь у нашего кружка есть серьёзный повод, товарищи курсанты, избегать общения с вами.
— Почему это? — не понял сержант. — Поясни!
— И поясню. Кто как не родные АВшники две недели без передыху чморили нас, своих юных братьев, доказывая бесперспективность наших, не побоюсь этого слова, потуг?
— Так это ж потому что…
— Что? Велосипеда у вас не было? А теперь вы сразу добреть начнёте?
Второй сержант заржал, закрутил головой:
— С*ка, вот ты болтун! Красава! — он протянул мне руку, и я, не будь дурак, её пожал. Мне надо, чтобы эти парни помогли мне работающую модель сделать. И даже не одну. Так что особо изображать обиженную принцессу было не в моих интересах.
— Забились. Завтра на фак зайди, тему перетрём, — сказал первый. — И чертежи прихвати, покумекаем. Попробуем улучшить характеристики.
— Хорошо.
И сержанты важно удалились. Вообще разговор оставил какое-то двоякое ощущение. Вроде нормально, а всё-равно кажется что-то упустил.
Осталось, как говорил мой первый тесть, «внятно сформулировать техническое задание». А с этим у меня были явные проблемы. По прошлой жизни я знал только общие направления, никакой конкретики. Да и какую конкретику можно из видосов получить? Только внешний вид.
Но на факультет пошёл.
17. ПЛАНЫ, ПЛАНЫ…
АВШНИКИ
21 октября 1987, среда
ИВВАИУ
Вова
На факультете собрались комоды и замки аж с трех последних курсов. В комнате сразу стало тесно, вот же всё-таки лоси. Снова пришлось перед ними выступать. Я постарался обойтись максимально сжатым вариантом, зафиналив:
— Понимаете, мне это всё очень сложно объяснить, однако основная идея в следующем: требуются маленькие самолётики или вертолётики с многовинтовой схемой. Чтобы обеспечить доставку боеприпасов предельно адресно. В окопы, открытые люки боевых машин и танков.
— Неужели сразу танков?
Ты глянь, как мы умеем в тонкую иронию!
— Согласно статистике, боевые машины (и танки в том числе) до девяносто пяти процентов времени находятся в небоевом положении. У танка вообще срок жизни на поле боя пятнадцать минут. Слишком высокая концентрация огневых сил на конкретной единице. Но лучше, чтоб он вообще до поля боя не доехал. Да даже гусеницу ему сбить, мотор повредить, всё — задача выполнена. Конкретно этот танк на поле боя не вышел.
— С этой стороны посмотреть — идея хорошая. А чем тебе современные ракеты не угодили?
— Стоимостью. Очень дорого! Маленький самолетик, которым управляет солдат в окопе, прямо на передовой стоит копейки. А реактивный самолёт? С учётом конского запаса авиационного керосина, управляемый специально обученным летчиком, плюс чудовищно дорогая ракета — и всё это для поражения танка? Нет, конечно, маленький самолётик танк гарантированно, — я выделил последнее слово, — уничтожить не может. Но может в принципе! Стоит танк на позиции, экипаж люк открыл — тупо по разгильдяйству, или просто свежего воздуха хапнуть, а им прямо в люк — граната, добро пожаловать! Эфки* хватит. И танку хана, и, что важнее, экипаж… того, тоже хана.
*Имеется в виду
ручная оборонительная
граната Ф-1.
— Как ты планируешь обеспечишь подобную точность доставки?
О! Уже настоящий интерес, словечки специальные вылезли.
