— Так посыльных людишек корифея сопровождать, почтенный видом, — залупал парень глазами.
— А нахрена они в клоаку лезут? Слишком не дерьмово живут?
— Того не знаю, почтенный видом, как живут. Но посланники корифея нет-нет, да через клоаку пробираются, хотя для всех кроме дружинных — тайна это.
Хм, видимо, секретчики и такая же курьерская служба. Подкинул проблем, морда корифейская… впрочем, будем надеяться, что недолго. Но что-то для нюха придумать нужно, на всякий случай. Мне уже хреново, от одного воображения, про реальность и говорить не хочется. Только надеяться, что «пронесёт»: отказаться «по ряду» хрена с два выйдет. Ну, без всяких компенсаций, морального ущерба и прочей хрени, которую пусть клиенты платят, а приличному адвокату не положено!
В общем, служба предстояла не сахарная. Хотя мне и не привыкать, в определённом смысле: с клиентами в такое дерьмо, иной раз, окунёшься, что даже меня порой пробирает. А я закалённый и привычный, между прочим!
Понятно, что Ратый описал далеко не всё из того, что меня могло поджидать, но общее представление у меня создалось. Кстати, одарённые действительно были в дружине, немного, но были.
— Лютые — страсть, почтенный видом! — пучил глаза парень. — Площадь городскую огнём залить, выморозить, молоньями закидать в миг могут! Да и с владеющими господами, не гневайся, почтенный видом, могут управиться! С вами-то понятно, что не сладят, но с другими могут, — веско покивал парень.
Это выходит, не умозрительно, а по факту: духи разные, ну и с сильным элементалем маг сильнее. А с владеющими… скорее всего, если «лютые», то мочат не непосредственной магией, которая от одарённых на владеющих не работает толком, а косвенными проявлениями. Тысчонка градусов в плюс, пара сотенок градусов в минус — и никакая териантропия не поможет, разве что ледышка или уголёк интересной формы будут. Впрочем, это моё изящное предположение совершенно не факт, что верно. Но уточнять детали у Ратого смысла нет: явно тонкостей не знает. А вот Лира библиотечная — вполне может знать, как раз завтра к ней и направлюсь. Может, и не только за информацией… Впрочем это — как пойдёт, не основная даже не второстепенная цель.
Ну а дальше пошёл разговор по конкретике. Владение собственностью в Золотом было, но было ОЧЕНЬ, запредельно дорогим. Не только и не столько выплатами всяким службам — до ЖЭКа-потрошителя магоцивилизация не доросла. Сколько жадностью рода Лидари, основными собственниками этой самой недвижимости. При этом, аренда в городе выходила вполне подъёмной, в противном случае и города-то, как понятно, не было бы. Это, кстати, давало мне вполне возможную перспективу на будущее, в смысле собрать денег на свой доходный дом. Сдавать в аренду, иметь пристойную прибыль, ну и заниматься чем-то, по желанию. От пинания пинусов и ответственных плевков в потолок, до каких-нибудь менее ответственных и важных вещей.
Думал так, впрочем, не только я, так что дома в окрестностях палисадника корифея были по большей части доходными домами, широкой ценовой категории, от конуры для мелкого чиновника до этажей под съём. Но проблем с арендой быть не должно, и даже вопроса с «продажностью» провожатого не стояло, поскольку тот просто пожал плечами и сообщил:
— Заходите в какой пожелаете дом, ваше почтенство. Если есть место для жилья — над дверью колечко небольшое, медное для простых людишек, железное — для людишек достойных. Ну и серебро с золотом для благородных. А я подскажу, не берёт ли лихвы непомерной управляющий, если пожелаете.
— Пожелаю, — принял ответственное решение я. — Со снарягой к кому обратится? И воевода грозил, что ты к мастеру… Любиму, кажется, отведёшь.
— Отчего не отвести, почтенный видом, отведу. И снаряга да сбруя у него — почитайте, все дружинные, кто не с родовым добром, у него снаряжаются.
Хм, монополист и развод? Не думаю, воевода советовал, а тут не тот уровень для коррупции. При этом, дружина корифея — несколько сотен владеющих (и лютых одарённых). И что, все у одного мастера, который и жнец, и швец, и окулист?
— Нет, конечно, почтенный видом, — захихикал парень в ответ на озвученный интерес. — У мастера Любима одних подмастерий пара десятков, в обучении сколько — вообще не считано. Но за всем пригляд имеет, качество блюдёт.
Бренд средневековый, магоцивилизационный. В принципе — понимаемо, раз уж у него сам воевода монокли ладит. Так что для начала, из денег на обзаведение, пойдёт и этот мастер Любим. Закуплюсь по минимуму, тем более что кроме вопроса со зрением, основная ценность — пистоль, у меня свой имеется, спасибо бобрёнышу.
С портными Ратый честно развёл руками: не в курсе, каждый дружинник обшивался по своему усмотрению, единственное, что мог посоветовать парень, это своего портного, но он «для служивых людишек ладит, вам зазорно будет, как я мыслю». А с кирасой — всё к тому же Любиму, мол, может, лучше сделать и можно, но «за деньжищщи совсем немыслимые, а за деньги поменьше — и Любим не хуже сладит».
Вот терзают меня смутные сомнения, что на содержании у Любима мой гид, ну да хрен с ним. Вопрос с гелеакулюсом я поднял — но опять, парень развёл руками. Просто не в курсе: у дружинных своих нет, а для ертаулов телега выделяется из воеводских конюшен, при нужде.
— Когда слугу нанимать будете, почтенный видом? Сразу или жильё присмотрите? — деловито уточнил парень, видя, что бросил на стол монетку и стал подниматься.
— Хм… а на кой он мне? — поинтересовался я.
Потому как понятно, что в сословном социуме и слуга, теоретически, нужен. Только я людям привык присматриваться, а уж слуга… ну в общем — банально опасаюсь. Может, и паранойя, но это не значит, что какой-нибудь несимпатичный тип, за мои же кровные денежки притом, не начнёт на меня стучать, а то и вообще — яд в бокале преподнесёт, с наглым и невинным видом.
— А в лавку сбегать? А платье почистить? А доспех надеть? — вытаращился на меня парень.
Демонстрируя свою кирасу, которая, может, победнее той, что будет у меня, как закажу. Но принцип-то тот же. И даже на глаз выходило, что все эти завязки кожаные по бокам чёрта с два сам на себе затянешь.
— И у тебя слуга для этого имеется?
— Служанка, почтенный видом. Гадя, из работного люда… — слегка поморщился парень, но продолжил. — Справляется, — решительно кивнул он.
— Всё же жильё, для начала, подберём, — решил я.
— А потом за слугой, — кивнул парень, а на мою ехидно поднятую бровь зачастил. — От мастера Любима с поклажей же уйдёте, не самому же вам её таскать… — на последнем парень поскучнел, погрустнел и стал выглядеть невинно потерпевшим — явно понимал, на кого груз взвалят, если что.
Ну и не горел желанием этот гуз тягать, бездельник. Впрочем, похоже, слуга и вправду нужен. И статус, и стоит учитывать местный быт — которого я и не знаю толком. Но в «лавку бегать», кирасу надевать, ну и прочее подобное — точно нужен.
— Или служанку, жрать готовить, ложе греть, — бормотал идущий чуть позади меня парень, чуть ли не слюнями капая.
А вот это дело, может, и не лишнее, но точно не «на ходу». С бабами надо быть аккуратным, а уж такая служанка… Выходит чуть ли не как жена, а то и больше, в плане уязвимости. Так что с горничными пока подождём, вживёмся в столичное бытие и посмотрим, что и как.
В итоге, дёргая головой, как припадочный, углядел я золотое кольцо на домике, в котором была и едальня. Четыре этажа, крыша, ну а факт наличия общепита рядом — только радует. Толкнул дверь, и с ходу услышал:
— Не потребно ничего, ступай своей дорогой! Нечего в достойные дома сиволапой мордой лезть!
Ратый изобразил чуть ли не обморок, а я, оскалившись, сделал морду максимально сиволапой. И именно ей радостно полез в этот «достойный дом».
17. Домашне-хозяйственная
Полез я не просто так: во-первых, было кольцо над входом, которое, как клялся Ратый — «публичная оферта» о намерении сдаваться, соответственно — поиске съёмщика. Во-вторых, от меня отмахивались как от какого-то там коммивояжёра, что уже в случае суда (и туда тоже) корифея даже не «оправдание», а прямое доказательство правомерности моих действий. Прямое оскорбление владетельного господина, причём неважно кем: если другим владетелем — то поединок, и отсиживание оскорбителя в доме — не препятствие в таком раскладе. Ну а если оскорбление нанесено не владетелем (или, как выходило, не лютым одарённым) — то тем самым быдло охреневшее предавало свою быдлосудьбу во владетельные руки. Правда, «неприкосновенность» тут уже могла и проканать — но ругался тип не из-за двери, а когда я был на пороге. То есть уже в доме, пребывание меня в котором, согласно кольца над дверью, насквозь правомерно.
