знаем, что он почти все жалование отдает в приют! Женские руки усадьбе не помешают!
Через час мы уже знали полдеревни. Люди подходили к полковнику, знакомились с нами, приглашали в гости. И это было очень приятно.
Коляска постепенно наполнялась покупками. Мы запаслись свежим сливочным маслом, небольшой головкой сыра, кувшином сливок, корзиной яиц и мукой. Так же пришлось взять горох, лук, морковь и картофель, еще немного фасоли и пшеничную крупу. Из несъедобного приобрели два больших куска мыла. Вернувшись к старому Клаусу, мы купили сало, несколько видов колбас, копчёный окорок и несколько кур.
Помимо всего этого, селяне щедро делились продуктами для приюта мисс Дорианны. Которые мы уложили на запятки коляски.
Обратная дорога заняла больше времени, так как лошадь шла медленно из-за загруженности нашего транспортного средства.
Френсис дремала, сняв неудобный капор, а я размышляла над новостью об освобождении графа Мортимера. Наверняка, герцогиня похлопотала за любимого племянника… А может, и брат короля: ведь, насколько я поняла из подставного письма, они были друзьями. Все закончилось хорошо, но червячок сомнений все равно точил меня изнутри. Вряд ли маркиз оставит свои попытки погубить Торнтона… Стоп! В письме было сказано, что двадцать пятого мая граф должен появиться в салоне какой-то мадам Блю. Возможно, его туда заманят обманным путем, а в это время там соберутся настоящие заговорщики… Такой вариант нельзя было исключать. И что делать? Как предупредить Мортимера? Нужно будет посоветоваться с Френсис. Одна голова хорошо, а две лучше. В голову вдруг пришла неожиданная мысль, от которой мне стало не по себе. А ведь Россина, которую любил граф, работала в доме кузена. Маркиза? Может, ее убили с его подачи? Я всеми фибрами чувствовала какую-то тайну. Темную и очень грязную…
Сначала мы заехали в приют, чтобы отдать переданные деревенскими жителями гостинцы. Спрыгнув на землю, я увидела уже знакомую девочку-беглянку с белыми косичками. Она сидела под кроной большой сосны и что-то рисовала, периодически поднося карандаш ко рту, чтобы смочить его слюной.
Я подошла и присела рядом, сразу заметив, что взгляд малышки стал настороженным.
- Здравствуй, Лиана.
Она молчала, все дальше поджимая ноги в старых башмаках.
- Почему ты одна? Где все остальные?
- Они готовят обед, - тихо ответила девочка. – Я еще не умею.
- Что рисуешь? Покажешь? – мне очень нравилась эта малышка с упрямым взрослым взглядом.
- Папу… - она протянула мне листок. – Он скоро придет за мной.
Я с улыбкой взяла рисунок. На нем был изображен человек с непропорционально длинными ногами и руками. У него были пышные усы, кудрявые волосы, а над головой сияло странное солнце с волнообразными лучами.
- Очень красиво, - похвалила я, возвращая рисунок. – А меня нарисуешь?
- Хорошо. Но только завтра, - девочка поднялась на ноги и побежала к дому. На сердце скребли кошки от жалости к ней. Вряд ли кто-то придет за ней, тем более отец-дворянин. Бедное дитя…
Мисс Дорианна очень обрадовалась гостинцам. Они с помощницей суетливо перебирали продукты, вытирая слезы благодарности.
- Какие же все-таки замечательные люди живут в Мэтлуэле! Этих продуктов нам хватит до конца месяца, а значит, мы сможем сэкономить! – щебетала хозяйка приюта, пока мальчики носили все в кладовую. – Я каждый день благодарю Бога, что мы находимся в таком месте! Что у нас такой сосед…
Женщина бросила на полковника быстрый нежный взгляд, и тот смущенно опустил глаза. Между ними явно что-то происходило. Но почему они не вместе? Это было бы логично…
Дома мы аккуратно разложили продукты по полкам в кладовой и сразу взялись готовить обед. Миссис Маклин на кухне без присмотра оставлять было нельзя. Я предложила Френсис сварить сырный суп, а на второе отварить картофель, к которому отлично бы подошла домашняя колбаса старого Клауса.
- Ты умеешь готовить сырный суп? – удивилась кузина. – Никогда бы не подумала…
- Вряд ли это так сложно, - пожала я плечами. – Я наблюдала, как готовит Джул, и уж суп точно смогу приготовить.
Миссис Маклин не покидала кухню, наблюдая за нами со своего кресла. Первое время она молчала, но все же не выдержала и недовольно проворчала:
- Вы слишком много чистите картофеля! Это неэкономно! Могли бы обойтись одним супом!
- Полковник Риддук – мужчина, и ему нужно хорошо питаться, - терпеливо объяснила я. – Не волнуйтесь, на еду нам хватит средств.
Старушка недовольно поджала губы, но возражать не стала. Через некоторое время раздался тихий храп. Я с улыбкой повернулась к Френсис:
- Она будет контролировать нас постоянно. Наверняка ей кажется, что мы непременно пустим ее хозяина по миру.
- Так и есть, - улыбнулась в ответ кузина, помешивая суп. – Не стоит обращать на нее внимания. Тебя порадовала новость об освобождении графа? Как только мясник сказал, что его сиятельство выпустили из тюрьмы, у тебя моментально поднялось настроение!
- Конечно! А разве тебя нет? С Мортимером обошлись гадко. И меня радует, что справедливость восторжествовала, - ответила я и, понизив голос, добавила: - Мне кажется, мы должны предупредить графа, чтобы он не посещал салон мадам Блю двадцать пятого мая. А его могут пригласить туда, ведь афера с письмом провалилась. Полицейские знали, что ищут, а значит, за Мортимером пристально наблюдают.
- И как ты хочешь это сделать? – Френсис оставила свое занятие. В ее глазах появилась тревога. – Мы не можем выдать себя. Мортимер видел тебя в день побега. Если только передать ему послание…
- И через кого это сделать?
- Полковник… - в один голос протянули мы. – Точно!
- Я слышу аромат сыра! Вы что, варите сырный суп?! – раздался возмущенный голос миссис Маклин. – Можно было сварить гороховую похлебку, и дело с концом! Сырный суп! Матерь Божья!
- Мы еще добавили в него немного сливок для вкуса, - сказала я, скрывая улыбку.
- Святой Николас! – старушка схватилась за сердце. – Какая расточительность! Уму непостижимо! Это не герцогская кухня, где можно так разбрасываться продуктами!
Зато полковнику обед очень понравился. Он с удовольствием съел и суп, и второе. После чего со смехом высказался:
- Если вы станете постоянно так готовить, то к Рождеству у меня вырастет живот, как у святого Николая!
- Расточительство! – проворчала миссис Маклин, подкладывая себе добавки. – Ужасное расточительство! Я пойду к себе и помолюсь Господу, чтобы он
