снова усмехнулся.
«Если заговорю, окажусь в изначально проигрышном положении», — подумал я, не собираясь ничего говорить Жозе.
— Необоснованные говорите? — холодным голосом процедил кардинальский сын. — Вы чуть не убили моих бойцов! — произнес он, смотря в глаза Винсенту.
А, так значит он все слышал.
Тем лучше.
— А, так значит и у вас ко мне есть претензии, Жозе. Я правильно понимаю? — спросил Рошфор и на его губах появилась улыбка, которая не сулила никому из нас ничего хорошего.
— Есть, — прямо ответил Жозе. — Как я уже сказал ранее, вы чуть не убили моих людей, — произнес Жумельяк и я ощутил легкий магический импульс, исходящий от него.
Что она задумал? Он что, собирается напасть на Багрового Палача?
— Я сражался с монстром, — спокойно произнес Винсент, смотря в глаза Смертоносному вихрю. — Не моя вина, что ваши люди настолько слабы и некомпетентны как бойцы, что подставились под мою атаку, — добавил он. — В моем отряде, такого бы не произошло.
— Но вы не в своем отряде, — процедил сквозь зубы Жумельяк.
— И? Что, собираетесь напасть на меня? Вышестоящего по званию офицера и преданного патриота нашей Родины? — усмехнулся Багровый Палач и в его руке появилась огненная сфера.
Жар от нее исходил настолько сильный, что у меня мгновенно пересохли губы, а кожу начало обжигать.
— Уверены, что хотите продолжать этот разговор, Жумельяк? — спросил Винсент надменным голосом. — Я могу прямо сейчас провести над вами всеми суд в полевых условиях, признав вас дезертирами. Мне даже причин не нужно для того, чтобы казнить вас всех, поэтому, пока не поздно, подумайте, стоит ли дальше вести этот диалог? — спросил он и жар стал настолько обжигающий, что невозможно было просто терпеть его.
И первым потерял терпение именно Жумельяк. Я увидел как его рука потянулась к шпаге, но я опередил его.
Укус Василиска пришелся в шею Багровому Палачу.
Ударил торцом руки, попутно вливая в тело Винсента яд, который был одним из самых сильных в моей коллекции — тот, что я добыл с Ласковой Смерти.
Для любого другого человека это была бы верная смерть, вот только передо мной стоял один из сильнейших магов страны. Удар не попал в цель и моя рука остановилась в миллиметре от шеи Багрового палача уперевшись в невидимую преграду.
Рошфор усмехнулся и повернулся ко мне.
— Как же долго я этого ждал, — произнес он, а затем сжал огненную сферу, которая была у него в ладони.
— Как же долго я этого ждал, — произнес он, а затем сжал огненную сферу, которая была у него в ладони. Она вытянулась, превратившись в нечто похожее на короткое копье с острым пламенным наконечником на конце. Кажется, он решил повторно применить свое ужасающее Огненное Копье, на этот раз выбрав целью не обезьяну, а меня.
Багровый Палач резко взмахнул рукой и нанес удар…
Неделей ранее.
Поселение Детей Угла.
— Ты уверена? — обеспокоенным голосом спросил Избранник Угла, пристально смотря на свою дочь.
— Таково пророчество, — ответила она и отложила церемониальный нож в сторону.
— В нем не говорится, что тебе нужно сделать это, — произнес иной, смотря на артефакт, который он получил от Священного Древа, именуемое Древом Разложения.
— Но в нем говорится, что избранный должен выжить, — возразила ему дочь.
— Но…
— Ты знаешь другой способ защитить его? — прямо спросила Принявшая Разложение, посмотрев в глаза своему отцу.
Вождь Детей Угла тяжело вздохнул.
— Нет, — он покачал головой.
— Тогда не вижу смысла об этом говорить, — произнесла иная и встала со скамейки, на которой она сидела. После чего взяла с нее нож, который лежал рядом. — Идем, отец, — сказала она Избраннику Угла.
Друид покачал головой и нехотя пошел вслед за дочерью. Когда они вышли из деревни, он спросил:
— Вы ведь…
— Да, — ответила Принявшая Разложение.
— И…
— Да, по-другому быть не может, — ответила ему иная.
— Это хорошо, — из груди Избранника Угла снова вырвался тяжелый вздох.
Принявшая Разложение усмехнулась.
— А где он сам? — спросил иной.
— Спит, — ответила его дочь.
Избранник Угла усмехнулся.
— Ничего не боится, — произнёс он. — Это даже странно.
— Потому что не видит в нас угрозу, — ответила отцу Принявшая Разложение.
— Первый раз сталкиваюсь с таким человеком, — задумчиво произнёс вождь.
— Как и все мы, — усмехнулась шаманка. — Но избранный и не мог быть другим, — добавила она, и на ее лице появилась улыбка.
Друид посмотрел на свою дочь и покачал головой. Неужели она влюбилась? В человека? По всем признакам это было похоже, что да. Слишком хорошо он ее знал…
— Мне взять кого-нибудь для охраны? — поинтересовался Избранник Угла. Но его дочь покачала головой.
— Когда ты последний раз видел кого-то на болотах? — спросила иная. — Ну, если не считать людей, среди которых был избранный.
— Только Падальщиков, — ответил девушке вождь, и на ее лице появилась гримаса отвращения.
Как и большинство коренных жителей Проклятых Земель, шаманка терпеть не могла Падальщиков. Иных, которые были изгоями своих племен и для того, чтобы выжить, сбивались в группы, а затем нападали буквально на всех без разбора.
Это могли быть рейдеры племени, охотники, собиратели, иллерийцы, галларийцы и вообще все, кого они могли встретить и убить.
— Они заходили к нам больше года назад, — ответила отцу Принявшая разложение.
— Но были же, — произнес Избранник Угла. И девушка покачала головой.
— Не нужно никого брать с собой. Если что — сами справимся, — произнесла иная, и ее отец довольно улыбнулся.
Неудивительно, что его дочь так считала. Она была одной из самых сильных шаманок Проклятых земель. Не прими они Благословение Угла и многие женихи из самых разных племен выстроились бы в очередь, лишь бы дочь Избранника Угла стала их женой.
Но они приняли Благодать сына Великой Матери и стали теми, кем они были. И никто из Детей Угла об этом не жалел. Ну, или не говорил об этом открыто.
Они пустили в свои тела Благодать Великого Угла и приняли изменение своих тел из-за влияния на них силы разложения. Зато получили иммунитет к ядам
