Благо, что знал где эту площадку строить, и в том сослался на нашего якута. Там бульдозер и подготовил наше место стрелецкой казни. А далее, следовало выкопать и выдолбить яму в скальной щебёнке, смёрзшейся до каменного состояния. Яма должна была быть метровой глубины не слишком широкая, а только чтобы в неё отлично встал двадцатиметровый столб.
Правда я сразу метнулся в автопарк за канистрой и притащил полную солярки. А потом начались пошехонские страдания. Разжечь костерок, далее снять пять сантиметров оттаявшей почвы, и снова костер. Так по кругу, не менее двадцати раз. Только в ямку мы заливали соляру и грели у костерка озябшие руки, и всё напрочь отмёрзшее.
Наш командир взвода связи стоял поблизости и сам был не рад такому заданию. А в двухстах метрах от нас взвод минёров долбил с утроенной энергией лёд в тоннеле под неусыпным присмотром их старлея.
Наши командиры оказались в роли стрелочников при раздаче слонов, вот их и направили отбывать наказание вместе с нами. А наша яма тем временем поддавалась с огромнейшим трудом. Внизу вечная мерзлота, а поверх вечная, как казалось, стужа. А нас грело лишь бодрое размахивание ломиком и лопатами, очень слабо подходящими для подобной работы.
Короче, заповедь — «чем бы солдат ни занимался, лишь бы вдоволь зае…лся», мы выполнили на все 150 %. Тем более под присмотром злых на нас комвзводов. Нам в помощь придали даже писарей строевой, библиотекаря и многих кладовщиков. За одним единственным исключением — поваров. Но для тех на кухне был устроен местный филиал ада. И туда назначили своих стрелочников — покалывать отлынивающих вилами.
Меня даже не отпустили в Сулук для демонстрации фильмов, как было ранее оговорено. И я очень подозреваю за мою излишнюю весёлость. Бес совсем не злопамятный, но его разозлили и память у него отличная. Ради воспитательного момента пошли на нарушение распоряжения из политотдела бригады.
Как ни странно, но я был рад такому решению, и в уме возносил благодарность начштабу. Хоть и был нисколько не виновен в том коллективном залёте, но отделяться от коллектива в исполнении наложенной кары — это очень порочная практика. Товарищи бы это оценили по-своему.
А так я вместе со всеми ишачу, и более того, могу поделиться ценным опытом. Мне уже приходилось выполнять данное задание. Так что мы все на удивление быстро управились с этим заданием командования, и даже успели установить столб. Правда сачок забыли на него нацепить, но гравий в яме тщательно утрамбовали вкруг столба, и я предложил залить туда кипяточек, взятый с кухни.
К утру прихватит намертво, и никто сей столб не сумеет свернуть. Даже наш лейтенант поддержал это предложение, а мы быстро метнулись на кухню и притащили несколько вёдер горячей воды. На этом завершили эпопею досрочно, в прошлый раз провозились три дня, но тогда работали всего лишь вдвоём и без излишней спешки.
В ночь я напросился на дежурство, а то в палатку меня совсем не тянуло. Того запаха я просто не выдержу. Меня и так в парикмахерских воротило от запаха тройного одеколона или Шипра. А тут букет был куда изысканней.
Так что после краткого ужина на кухне, перехваченного буквально на ходу, я поспешил отдыхать на коммутатор, где на входе «наш орёл дон Рэба» осведомился не поубавило ли у меня веселья наше сегодняшнее задание.
— Никак нет, товарищ майор, — бодрым тоном гаркнул в ответ, — Спасибо, что направили меня на работу вместе с товарищами! Очень бы не хотелось отрываться от коллектива. Ведь коллектив — всегда сила! И мы отлично справились с вашим заданием. Площадка практически готова к приёму авиации вертикального взлёта и посадки.
— Уже управились? — озадаченно спросил Бес.
— Так точно! Правда в трудовом порыве не дождались сачка, и поставили мачту без него. Однако это легко поправимо. Мы же по столбам лазаем, как те мишки косолапые. — потроллил его слегка.
— Это хорошо, что у вас такое бодрое настроение. — вкрадчиво произнёс начштаба, — Вижу вам любые задачи по плечу. Подыщу посложнее. А пока ступайте.
И ведь подыщет, как пить дать. За ним не заржавеет. Но поднимать лапки кверху при первых же трудностях совсем не хотелось. Вот затеял меряться с ним достоинством. Он ещё мальчик против меня, и мало что видел сложного и тяжёлого. Посмотрим у кого больше.
А пока сменил отдыхавшего тут Валеру, который хуже прочих перенёс последствия интоксикации организма. До сих пор был слишком слаб. С него и этого дежурства вполне довольно, а то ещё вчера лежал практически пластом. Так что я отпустил его поесть и идти спать в палатку.
А через полчаса в вагончик зашёл наш комвзвода, и они с начштаба стали обсуждать выполнение сегодняшнего задания.
Я глухой на одно ухо, но не на два же. Вот и насторожил их ловя каждое слово беседы. Услышал, как Бес расспрашивал нашего лейтенанта, что тот ему отвечал.
Связь должна знать всё, тем более то, чего слышать не должна. Разговор касался действий нашего взвода на сегодня. И наш командир охарактеризовал участие всех, а в том числе и моё. Это стало мне особенно интересно.
Отметил, что я первый брался за работу, помогая не совсем оправившимся сослуживцам. Делал разумные предложения апеллируя к опыту, перенятому у местного старожила. Что в результате оказалось весьма полезным.
Однако дальнейшее подслушивание столь полезного разговора прервали вызовы на коммутаторе, и пришлось отвлечься на выполнение своих прямых обязанностей. А когда смог вернуться к очень полезному занятию, то они уже обсуждали следующее наше задание.
Точно майор задался целью показать нам всем Кузькину мать, в профиль и анфас. Вот зверюга. Решил направить на прокладку полёвой линии в соседние части. Вначале в Солони, а это пара десятков километров по рыхлому снегу более чем метровой глубины. А в некоторых местах наносов так и с головой.
ВзБесился, не иначе. Точно намерен в наказание сотворить для нас один из кругов ада. Я-то знаю, что нужно делать для облегчения этих работ, но ведь меня даже не станут слушать. Так как это сильно упростит задачу, а вот наглядный пример на виду у всей части отлично послужит воспитательным целям.
Но всё равно я за ночь набросал эскизы малой механизации с пояснениями и расчётами. А утром передал их комвзвода с рассказом, что много раз наблюдал, как такое делают из кузова машины, движущейся на очень малой скорости. Так что ничего сложного нет, а нужно лишь изготовить соответствующие сани.
После развода наш лейтенант подошёл к Бесу, и показал ему эти эскизы и расчёты, но тот остался с непреклонным выражением на лице: «- Выпороть всех». Вот и пошли мы судьбой гонимые, тянуть чёртов полевой кабель в гору.
Штурмовать высотку над тоннелем, где вся часть могла наблюдать как мы там е. шим по грудь в снегу, пытаясь забраться хоть чуть повыше, да ещё тянем на себе грёбаную полёвку.
В наших фильмах хорошо запечатлён образ связиста мужественно бегущего по полю боя с катушкой полёвки за спиной, а затем восстанавливающего связь, зубами зажав обрывки полевки. Такое действительно имело место и был подвиг связистов. Но бегать с этой катушкой неимоверно тяжело,
Она постоянно бьёт по рёбрам, спине и хребту. Тормозит движение, а завязывать полёвку положено особыми узлами и затем тщательно изолировать. Там имеется множество своих премудростей. Но делать это барахтаясь по шею в снегу — это ещё та комичная картина. Так что многие внизу откровенно потешались над ней и над нами.
Их бы на наше место, тогда бы посмотрел со стороны, как там поживает их чувство юмора. Или это истинно человеческая черта смеяться над мучениями других. И сразу вспомнился фильм «Укрощение строптивого», как там избалованная девица учила строптивого смеяться над их юмором.
И ведь научила себе на голову. Так и тут пускай смеются жеребцы. А фильмов-то новых нет. И фиг им новый показ фильмов, пока мы тут копаемся в снегу на несчастной паре километров. Их впереди в десятки раз больше. Вот и подождут показа месяц-другой.
