Максим Глухманюк - Бездна Спаситель

Парни хихикнули.

– Не там ударение, да? – спохватился старик.

– Да, – улыбнулся Антон. – Нужно на первый слог.

– Так вот, – продолжил Ношик, – Пророчество говорит, что спасителем будет человек, который выберется из Храма Утонувшего Бога.

Старик помолчал.

– И вы первые, кому это удалось. За тысячи лет. Поздравляю!

Повисла тишина.

В костре лопнул уголек.

– И вы думаете, что мы… Или кто-то из нас… Спаситель? – спросил младший.

– Да, – пожал плечами старик.

Братья переглянулись.

– Это безумие какое-то. Мне страшно, – пробормотал Антон. – Мы не можем быть спасителями… Мы оказались здесь случайно.

– Когда я оказался здесь, – сказал Алексей. – то сразу же потерял носок. Спасители так делают?

Старик оценил шутку.

В голове Антона появилась странная мысль. Она взялась непонятно откуда… Она пульсировала:

– Он что-то недоговаривает… Этот старик… что-то недоговаривает!..

Антон поднял глаза на старца. Тот смотрел на него.

Прямо в глаза.

У младшего снова возникло неприятное ощущение… Бесконечные коридоры. Кругом холод. Статуи. Черный лед.

И голос…

Старик отвел пристальный взгляд.

Все прошло.

– Я рассказал вам, потому что вы должны были знать, – сказал старик. – Возможно, пророчество говорит про вас. А возможно и нет. Я… не знаю. Я слишком стар.

Небо осветила вспышка. Затем еще одна. И еще.

Надвигалась гроза.

Через несколько секунд в небе послышалось урчание. Внезапно поднялся ветер. Он принес прохладу и запах сырости.

– Пора спать, – сказал старик.

Он тяжело поднялся, оперевшись на трость. Его снова начало трясти, как лист на ветру.

– Сегодня вы переночуете в хижине моей внучки. Дорогу вы помните, – сказал старик и ушел.

Парни остались у костра одни. Они несколько минут просто сидели и смотрели на горящий уголь. Поднявшийся ветер раздувал маленькие искорки во все стороны. Багровое пламя было неестественно жидким. Оно лениво отрывалось от раскаленных углей и разлеталось в разные стороны. Растворялось. Дыма не было.

Наконец, Антон спросил:

– Что думаешь?

– Не знаю…

– Что будем делать?

– У нас есть выбор? – ответил Алексей. – Нужно спасать дядю.

– Но мы даже не знаем, как…

– Не спасем его – останемся здесь, – сказал Алексей. – И тогда придется спасать целый мир.

Небо озарила очередная вспышка. Раздался грохот. Молния ударила совсем недалеко. Дождь хлынул, как из ведра. Парни побежали в хижину Киды.

Лысые стражники по-прежнему патрулировали деревню. Они не обращали никакого внимания на ливень. На молнии. На гром. По-прежнему поглядывали в сторону парней с настороженностью. Но без агрессии.

– Они похожи на статуи храма… – мелькнуло в голове у Антона.

Безумие пыталось вернуться. Нащупывало слабые места. Ему нравилось в сердце Антона. Парень мотнул головой, вытряхивая дурные мысли.

Темнота перемешалась с дождем. Деревня увязла в этой темной мокрой трясине. Парни несколько раз заглядывали в очередную хижину, которая им показалась знакомой. Но каждый раз ошибались.

В первую они зашли смело. Но внутри были трое мужчин и женщина. Она кормила ребенка грудью. Когда братья вошли, женщина напугалась. Выкатила глаза. Но не закричала.

В двух других хижинах были старики.

Еще в одной оказался склад.

Отыскать дом Киды удалось лишь с пятого раза.

Девушка ждала братьев. В хижине был полумрак. Единственный осколок светящегося шара висел под самым потолком. В центре. На столе дымилось несколько палочек с благовониями. Горело пять свечей. Окон в хижине не было.

– Где вы так долго были? – спросила Кида.

– Мы потерялись, – сказал Антон.

– Стражники вас не донимали? Дедушка их предупредил, чтобы вас не трогали. Но я подумала…

– Нет, все в порядке, – сказал Алексей. – Они только оглядываются в нашу сторону.

– Настороженно, – добавил Антон.

– Хорошо. Вот здесь вы будете спать, – Кида указала вниз.

Несколько шкур лежало возле стола. Они были разного размера и цвета. Некоторые были пушистыми. Кажется, у одной из шкур имелся хвост. А может, это была лапа. Братья сели на них. Девушка осталась стоять.

– Ложитесь. Я должна сделать вам массаж, – сказала она.

Братья переглянулись. Антон покраснел. Помедлив, парни разлеглись. Животом вниз.

– Вы не оправились, – сказала Кида. – Внутри у вас еще скребутся демоны.

В ее словах был смысл. Парни и сами заметили, что внутри у них что-то не то. Странные мысли. Нехорошие воспоминания. Неприятные ощущения. Все это давило на сердце.

Алексей был первым. Девушка встала ногами на его спину. Она была очень легкой. Ненормально легкой.

– Лежи спокойно, – сказала она. – Расслабься.

Кида стала медленно мять парня ногами. Пальцами. Пятками. Затем, снова пальцами. Ходила на цыпочках вдоль позвоночника. Надавливала на поясницу. Касалась большими пальцами шеи и затылка. Ее ноги были нежными. Гибкими. Вся она была.

Временами внутри Алексея что-то хрустело и жалобно скрипело. Что это было – он и сам не мог понять. Как будто что-то выходило из него. Что-то незримое.

Ощущения были похожи на те, что возникают, когда лопаешь пленку. Ту самую, в которой есть пузырики. Только ощущения были глубоко внутри.

– Чувствуешь? Это они. Демоны. Остатки. Они больше не могут в тебе оставаться. Они уходят, – сказала Кида.

– Чувствую, – шепотом ответил Алексей.

И он в самом деле чувствовал.

Кайф.

Кайф перемешивался с расслаблением. Это было странное чувство. Совершенно незнакомое.

Антон лежал на животе и ковырялся в своем устройстве. Наводил справки о Храме Утонувшего Бога.

Девушка что-то мурлыкала себе под нос. Что-то мелодичное. Возможно – это была песня. Или заклинание.

– Кида, что значит твоя татуировка? – спросил Алексей.

– О, вот и мой брат, – мелькнуло в голове у Антона. – Да здравствует прямота!

Девушка ответила не сразу. Антон даже подумал, что она обиделась.

– Это не татуировка, – наконец, ответила Кида.

– Рисунок? – удивился Алексей.

– Можно сказать и так. Я появилась уже с ним.

Антон оторвался от увлекательного чтения и взглянул на девушку снизу вверх. Он стал разглядывать татуировку. Взгляд парня скользил от кончиков пальцев левой ноги. К колену. К бедру…

– Кажется, под набедренной повязкой у нее ничего нет!.. – подумал Антон.

Это было внезапное открытие. Парень дернулся. Напугался. Он быстро отвернулся. Уставился обратно в экран устройства.

– У нее там ничего нет! Совсем ничего! Даже волос! – пульсировало в голове.

Сердце гремело в груди. Лицо покраснело. Тело немного трясло.

– Ты родилась с рисунком? – спросил Алексей.

Он подумал, что девушка не достаточно хорошо знает русский язык. Возможно, она имела в виду что-то другое. Ведь люди с татуировками не рождаются. Тем более, с такими сложными.

И красивыми.

– Да, – коротко ответила она.

Повисла пауза.

Антон подумал, что стало слишком тихо. Чтобы все услышали его бешено бьющееся сердце. Он смотрел в экран устройства просто для вида. Не читал. Все еще приходил в себя. Растерянность и испуг медленно отступали. На смену им приходило любопытство.

И возбуждение.

– У вас часто рождаются с такими рисунками? – спросил старший.

– Нет. Очень редко. Мне не повезло.

В голосе девушки звучало сожаление.

– Не повезло? Что ты имеешь в виду? Рисунок очень красив и…

– Это дурной знак, – перебила девушка. – Не спрашивай больше. Пожалуйста.

Она сказала это так, что ее стало жалко. Было очевидно, что она находится на той самой грани, после которой начинаются слезы.

И истерика.

– Прости меня, – виновато сказал Алексей. – Я не знал.

Сердце Антона уже успокаивалось. Он почувствовал в паху напряжение. Появилось желание еще раз заглянуть туда.

Все рассмотреть…

Антон выключил устройство и посмотрел в отражение на черном экране. Оно было слишком темным. Ничего не было видно.

С улицы донесся тяжелый раскат грома. Стихия бушевала. Дождь лил все сильнее. Но в хижине было тепло и сухо. Пахло благовониями.

– Вот так. Теперь иглы, – сказала девушка.

– Иглы? – испугался Алексей. – Какие еще иглы?

Многие считали здоровяка-самбиста бесстрашным. Думали, что он совершенно ничего не боится. Но Антон знал, что это не так. Было две вещи.

И одна из них – это игла.

– Какие иглы? – повторил Алексей.

В голосе звучала паника.

Кида спрыгнула на пол и взяла со стола несколько тонких соломинок. Они дымились. Это были соломинки с благовониями. Теперь Антон заметил, что на нижнем конце каждой соломинки что-то сверкало. Едва заметно. Как волосок или леска.

Это были иглы.

Алексей тоже заметил это. На его лице проступил ужас. Паника.

Страх.

Антон уже и не помнил, когда последний раз видел своего брата с таким лицом. Лет десять назад. Наверное. А может и больше.