Я быстро забрал свои вещи и чуть ли не бегом направился к выходу.
— Алек! — окликнула меня светлая эльфийка.
Пришлось остановиться. Кстати, кроме парней, она, кажется, единственная, кто конспектировал мою лекцию. Пока она шла, спину ей сверлили недовольные взгляды остальных девушек.
— Прекрасная лекция, — от ее улыбки меня внутреннее передернуло, — и откуда только ты это все знаешь? Впрочем, я хочу поговорить с тобой не по этому поводу. У моей мамы через три дня рождения и она просила вручить тебе приглашение.
Эти ее слова прозвучали в полнейшей тишине, наверное, всем хотелось узнать, о чем пойдет речь. Вероятно, думали, что разговор будет о сегодняшнем занятии, и хотели получить лекции. А тут такое! Насколько я понимаю, жена Владыки приглашает только высшую знать, но в империи я никто, а с демонами у светлых эльфов, мягко говоря, отношения не очень.
— Тинаэль, — я вздохнул, выражая всю скорбь того, что предстоит сказать, — я не могу принять приглашение, так как не смогу прийти и тем самым вызвать недовольство госпожи Ауриэль. Я договорился, что проведу время со своей невестой.
Мне показалось, что губы девушки дернулись то ли для улыбки, то ли для усмешки. Но нет — я почувствовал, как от нее разошлась волна раздражения вместе с яростью. Эльфийка быстро взяла себя в руки, но я ощутил ее эмоции. Поначалу даже не понял, когда она успела так невзлюбить Майю, как так имел в виду ее, а потом до меня дошло. Тинаэль же уверена, что в качестве невесты у меня снежная эльфийка! Но так даже лучше, сразу отпадут все вопросы по поводу приглашения. Поклонившись ей, отправился по своим делам.
На рабочем месте гнома я не застал, поэтому самостоятельно начал работу над одним комплектом рабских оков. Его я почувствовал, но отвлекаться не стал. Он тоже не произнес ни слова, даже не поздоровался, чтобы не мешать. Мне наконец-то удалось ошейник довести до состояния плавки, но дальше усталость сказалась и рисунок руны сбился. Ну вот, минус один комплект.
— Может быть, перейдешь на мой факультет? — гном, вероятно, не терял надежды заманить меня к себе. — Ты очень быстро учишься, и сейчас тебе не хватило только развития магических каналов. А все остальное у тебя получилось почти безукоризненно, — он взял в руки испорченный, по моему мнению, металл. — Если тебе он не нужен, могу выкупить. Но оговорюсь сразу — цена его значительно меньше. Он хорошо подойдет для холодного оружия.
— Договорились, — деньги мне пригодятся.
Жаль, что не получилось создать защитные браслеты, хотел сделать подарок. Зато выяснил, что не дотягиваю пока только уровнем магических каналов. Домой вернулся затемно и, несмотря на сонное состояние, сел за учебу. Когда же в глаза надо было вставлять спички, чтобы поднять веко, я завалился спать.
Проснулся рано. Какое-то время лежал, пытаясь вспомнить сон, но так и не сумел. В нем было что-то важное, что-то особенное, но я так и не сумел поймать его, а спустя пару минут он развеялся окончательно. В планах учеба сегодня не значилась, а все потому, что вчера, когда я работал с браслетами, твердо решил вплотную заняться «спящей красавицей».
Проявление складки пространства я не видел, поэтому использовал специальную технику на определение ее. Есть! Теперь техника перехода и… я очутился в том же помещении, что и в предыдущий раз. И сразу быстрым шагом направился к девушке. Некоторые данные по энергетике живых существ я уже знал, и из них сделал вывод, что для того, чтобы проснулась девушка, необходимо как-то передать ей все виды энергий. Я настроился, положил руки ей на грудь и толкнул туда, магическую энергию, псионную, постарался передать жизненную — не знаю, удалось или нет. Судя по тому, что спящая красавица продолжала видеть свой стотысячный сон, ничего не получилось. Предпринял новую попытку и вновь безрезультатно.
«Что же я делаю не так?», — мысленно застонал я. — «Ведь чувствую, что нахожусь на правильном пути!». И опять очередная попытка — и снова тщетная. Я подошел к девушке, провел рукой по ее лицу, задумался, какие у нее глаза? Голубые? Зеленые? Карие? Озарение пришло в тот момент, когда мои руки находились на ее груди (левая) и животе (правая). Я и передал все свое тепло ей, как в случае с Тиа. Закружилась голова, накатилась сильнейшая слабость, и под крики Лека: «Ты что творишь ненормальный!» я потерял сознание.
В себя пришел от волны холода, прокатившейся по всему моему телу.
— Бр-р-р, — я замотал головой и поднял руку, чтобы провести по волосам.
Точнее попытался, поскольку они были связаны у меня за спиной. Поднял голову и встретился взглядом со знакомой незнакомкой. Она подозрительно смотрела на меня, держа в правой руке мой нож, а левая ее рука была сложена в какую-то фигуру. «Не иначе как атакующий жест», — мелькнула мысль. И я увидел результат жеста. Темная стрела или тонкая пика, или дротик.
— Ти е ктой? Как пипал сюйда?
Какой интересный у нее акцент. Зато теперь я совершенно точно знаю, что пролежала она здесь не одно тысячелетие, так как общий язык не менялся на протяжении тысячи лет точно. Небольшие вариации имелись, но не настолько, как у девушки.
— Алек Ксей. А сюда попал: захотел и попал, — я пристально смотрел за ее левой рукой.
— Пойдребно!
От девушки исходила, можно сказать, жажда убийства, но вот я опасности практически не чувствовал. Нет, в этот раз интуиция и предчувствия проснулись, но угрозы жизни не показывали — так, небольшая опасность. Вероятно, девушка не собиралась убивать вот так сходу.
— Всю мою жизнь что ли? — усмехнулся я, на что девушка лишь кивнула. — Тогда слушай. Родился я на планете Земля…
Честно говоря, я был уверен, что она потребует лишь момент попадания в это рукотворное пространство и то, как я ее вывел из ее непонятного состояния. Но она серьезно потребовала рассказ моей биографии. По мере моего диалога, она задавала довольно много уточняющих вопросов, казалось, в самых разных местах. И что удивительно, с каждым разом ее акцент уменьшался, а язык приобретал современное произношение. Естественно, что я умолчал о короне альдорнской змеи, подарке Тиа, о самой дриаде, о симбионте. Возможно, она чувствовала неполноту рассказа, потому как частенько в этих местах и следовали уточнения. Когда речь зашла о Белом Замке, девушка оживилась и от нее посыпались вопросы, из которых я сделал заключение, что она там бывала часто. Про мир Водоворота сообщил только, что добыл жемчужину и все. Девушка как-то совсем не отреагировала на это: либо она не знала о нем, либо в то время там жемчужин еще не было. Когда закончил, она еще три минуты над чем-то размышляла.
И все это время ее заклинание было создано, но не активировано! Нам о подобном не рассказывали, даже не упоминали о возможности подобного. Высшие маги и архимаги могли некоторое время держать не активированное плетение. Но именно, что не активированное, а здесь заклинание девушки находилось, если так можно сказать, в полуактивированном состоянии. То есть в реальном мире его не видно, а в магическом зрении оно уже видно. Но самое интересное — я не видел рисунка плетения! Либо зрение еще не доросло, либо это какая-то другая магия. Я склонялся к первому варианту.
— Теперь хочу тебе кое-что пояснить, — безразличным тоном заговорила бывшая спящая красавица. — Пока ты пребывал без сознания, я надела тебе на голову Обруч Покаяния. Действие его простое — ты не сможешь предать меня, убить, сообщить кому-либо, чтобы он нанес мне хоть какой-то вред. Ты не сможешь отойти от меня более чем на сто метров, так как он причинит тебе сильную боль. Ну и последнее — снять его можно только в Белом Замке. Теперь возвращаемся тем путем, которым ты пришел.
— А если ты умрешь не по моей вине? — я решил уточнить данный нюанс.
— Тогда умрешь и ты, — как само собой разумеющееся ответила она.
— «Лек, а ты что думаешь?».
А в ответ тишина. А ведь действительно — я его не слышал с момента пробуждения, хотя он просто обязан был сообщить хоть что-то. Подозрительно это, наверняка, этот ее обруч сумел невероятным образом блокировать симбионта. Я представил в голове некий размытый образ, который должен обозначать Лека и потянулся к нему.
