И тишина.
Ну что, сработала моя речь?
Признаться, под конец даже мне она стала казаться разумной. Другое дело, что логичность и убедительность, это немного разные вещи.
Я взволнованно перебирал пальцами по рукоятке катаны, как вдруг слева от меня раздался голос:
— Ну вообще дело, — это говорила Псина. Я посмотрел на неё краем глаза и увидел, что она улыбается блестящей улыбкой.
— Если эта дрянь действительно разбежится, у меня тоже будут проблемы, некоторые. Так что я согласна на мир, мелкая. А ты? Если ты не согласна Мы тебя вдвоём порешаем, — добавила она под конец быстрым голосом и, пощёлкивая пальцами, стала разминать кулаками.
Мы — это в смысле Я и она?
А можно не говорить от моего лица?..
Я перевел взгляд на девочку в чёрном. Она молчала. И хмуро смотрела… Нет, не на меня. Теперь она смотрела на Псину. Её чёрные глаза были пронзительными и блестящими.
Но вот девочка закрыла веки и проговорила совершенно спокойным голосом:
— Ладно… Я согласна, это логично, — она сложила руки.
— Оки-доки, — тут же кивнула Псина и прошлась вперёд. Я шагнул в сторону. Она прошла мимо меня, встала против девочки и протянула ей руку. Затем щёлкнула пальцами, как будто что-то вспомнив, приподняла руку, плюнула на ладонь и протянула ещё раз.
— Договор? — спросила она девочку. Последняя сперва поморщилась, но затем выдавила улыбку и пожала блестящую ладонь:
— Договор, — а затем с явной неприязнью посмотрела сперва на свою блестящую руку, а потом на меня. Почему мне кажется, что мою руку, даже если бы я её помыл с мылом, она бы не пожала никогда в жизни?
Ребёнок явно всё ещё ненавидел меня за то, что я помешал ей убить Мисурагири. Интересно, почему она её так ненавидит? Хотя… Стоило мне об этом задуматься, как вдруг я услышал писклявый голос клоуна у себя в голове:
«Внимание, внимание! Обнаружен персонаж с Трагическим прошлым. Активировать Всевидящее искупление?»
— Нет, — я прошептал.
Ещё рано.
«Всевидящее искупление» позволяло замечать персонажей, у которых было трагическое прошлое, — ну знаете, какое-то событие, которое превратило их в злодеев по классификации журнала, — а затем, при активации, повышало твою харизму, позволяя наставить злодея на пусть истинный. Уж не знаю, как это работало, и что именно подразумевается под «харизмой», — но сейчас его использовать не имело смысла. Я справился своими собственными силами.
Может быть потому что я по природе харизматичней?
Очень сомневаюсь.
Я выдохнул и снова посмотрел на девочку в чёрном. Кстати говоря, мне уже порядком надоело так обращаться к ней в своей голове.
— Я Кирью, а тебя как зовут.
— Тебе какое дело?
Ожидаемый ответ.
— Грубо, — заметила Псина.
Весьма.
— Хм… — ребёнок опустил голову. Она о чём-то задумалась.
Кстати говоря.
— …Ты говорила, что знаешь, что это за место. Можешь рассказать? Нам это будет полезно, — заметил я самым спокойным тоном.
— Ах, это… Я соврала, — заявил ребёнок.
— …
— …Хитрая мелкая, — заметила Псина.
Весьма.
— Мы где-то в Ханаду, но… — девочка прищурилась. — Здесь что-то не так.
— Есть такое, — тут же добавила Псина и покосилась по сторонам. — Мне тут не нравится, — она улыбнулась.
Я и сам осмотрелся после таких слов. И как раз в этот момент в лицо мне дунул приятный летний ветерок, и зашелестели подсолнухи. На первый взгляд это была идиллия, но… Действительно, как-то странно выглядело поле подсолнухов до самого горизонта. На картине бы это смотрелось чудесно, а вот в реальной жизни было в этом что-то зловещее, причём чем больше ты задумывался об этом, чем больше внимания обращал на странность всего этого пей зажала, тем сильнее возрастало волнение у тебя в душе…
…Пусть.
— Сейчас у нас нет выбора. Нужно идти вперёд. По крайне мере пока что… Вы согласны? — спросил я.
Псина кивнула. Девочка помялась и тоже качнула головой. Нам том и порешили.
Вскоре все вместе мы направились по дорожке через поле подсолнухов… Спереди шла Псина, затем я, и последняя — девочка в чёрном. Первое время я поглядывал на телефон, считал шаги и минуты. Вот мы прошли один километр, два, три… И ничего. Вокруг было всё то же самое.
Дорога из ниоткуда в никуда… Через тридцать минут я заволновался.
Нет, так не пойдёт. Нужно было что-то придумать, — но что?..
104. Замыкаясь всюду
— Стоп, — заговорила девочка. Я и Псина остановились. Последняя спросила:
— Что ещё такое?
Ребёнок осмотрелся по сторонам, а затем сказал:
— Это бессмысленно. Дорога никуда не ведёт.
— Почему? — тут же спросила Псина с глупой улыбкой на губах.
— Я не знаю, — спокойно ответил ребёнок. — Мы идём уже тридцать минут и до сих пор не нашли ни одного ориентира. Возможно… — она опустила голову, посмотрела на землю и провела по ней носочком. На тропинке появилась глубокая черта.
Ах вот оно что.
— Пошли, — сказал ребёнок. — Если мы снова её увидим, значит мы ходим по кругу.
Я кивнул, запомнил место, где была расположена черта, и побрёл дальше. Если так подумать, во всевозможных фантазийных историях, — а у меня, между прочем, был Фэнтези батл-сёнен, — дороги, которые водят тебя по кругу, были стандартным штампом. Причём настолько стандартным, что я не могу даже вспомнить, когда он впервые появился. Возможно мы и вправду попали в подобного рода западню. Другое дело, что… Ладно. Подумаю об этом, когда всё будет точно.
И вот мы снова шагали по тропинке в совершенной тишине. Почти. Время от времени задувал ветер и, томно наклоняясь свои тяжёлые головы, шумели подсолнухи. Это была бы довольно мирная и приятная картина, если бы не всё то напряжение, которое царило в нашей самопальной группе. Псина казалась расслабленной и вальяжной, девочка в своём чёрном платье, — и кстати говоря, почему она так экстравагантно одевается? Может спросить её об этом? Хотя… Сомневаюсь, что она мне ответит… Так вот, девочка выглядела напряжённой и внимательной и всё время глядела вокруг.
А ещё я заметил, что за спиной у нас то и дело мелькал её великан. Появлялся и смотрел на меня и на Псину. Пристально смотрел. Караулил, наверное, чтобы мы ничего не учудили. Девочка нам не доверяла. Закономерно, я и сам никому из них особенно не верил и держал свою катану наготове. Кстати говоря…
— Хе-хе.
Вдруг Псина остановилась, усмехнулась и засвистела. Мы с девочкой остановились и посмотрела на неё.
— Она должна была быть здесь, — сказала Псина, замечая наши взгляды.
— О чём ты? — тут же спросил ребёнок.
— Твоя метка, — ответила Псина и показала на тропинку.
Я опустил взгляд и увидел, что там ничего не было. О чём она говорит? Ребёнок тоже растерялся.
— Откуда ты знаешь?
— По ветру, он повторяется, — сказала Псина, а затем сама выдавила на землю глубокую метку.
— Готово, теперь пошли, считайте шаги, если что, — сказала она, развернулась и отправилась вперёд по тропинке. Выбора не было. Мы пошли за ней. Я считал мои шаги — один, два, три… Десять, двадцать…
— А теперь назад, — сказала Псина, повернулась и побрела в другую сторону. И снова мы последовали за ней. И снова я считал шаги, только теперь уже в обратном порядке — тридцать, двадцать, десять… Стоп.
Мы остановились.
Псина, с довольной улыбкой на губах, смотрела на землю. В том самом месте, где должна была находиться её метка, теперь снова была ровная дорожка.
Ах вот оно что… Похоже кто-то предпринял меры, чтобы найти ответ на эту загадку было непросто.
Зачем это было делать?
Наверное, потому что мы и вправду ходим по кругу…
Но теперь появился закономерный вопрос: что нам делать дальше?
— Пойдём назад? — предложил я, припоминая, что в некоторых историях, в которых фигурировала подобного рода ловушка, чтобы выбраться из неё нужно было пойти задом наперёд.
Девочка сперва посмотрела на меня довольно враждебно, а затем сказала:
