Дальнейший их путь, проходил под постоянный бубнеж Гадаара, вновь оседлавшего своего любимого конька болтологии. Тима не перебивал его, хотя и старался пропускать лишнее мимо ушей, вслушиваясь лишь тогда, когда речь заходила о шаманизме или еще чем—нибудь интересном. А все потому, что пока его дух—раб говорил, тишина, навеки поселившаяся в этом месте, не так сильно пугала попаданца. Да, как бы это нелепо не звучало, но едва Гадаар хоть ненадолго замолкал, на Тиму тут же накатывал иррациональный страх перед окутывавшей всю степь тишиной. И даже звук его собственных шагов, теперь казался каким—то неестественным, чужеродным, ненужным здесь. И это пугало еще сильнее.
Но, больше всего, Тима боялся будущей ночи. Не потому, что его пугала сама темнота, нет, просто потому, что ночью ему нужно будет хоть как—то поспать, а значит — Гадаару придется замолчать и тишина придет вновь. Правда, был шанс, что они успеют добраться до леса, а то, что это именно лес, а не, скажем, роща, с этого расстояния было уже хорошо видно, и тогда, возможно, станет полегче. А значит — стоит поднажать, может даже не останавливаясь на ночевку или остановиться уже в самом лесу.
Это случилось неожиданно. Тима, принявший решение, во что бы то ни стало, добраться сегодня до леса, не отрывая от того взгляда, целенаправленно шел к нему, уже совершенно не обращая внимания на то, что там лопочет Гадаар. И тут вдруг — бац и лес вновь превратился в едва—различимую полоску на горизонте.
— Ты чего? — поинтересовался Гадаар у внезапно замершего, как вкопанный, попаданца.
— Посмотри на горизонт, — хрипло ответил Тима.
— А что та... — начал было молодой шаман, но увидев то же, что и его хозяин, тоже застыл с широко открытыми от удивления глазами, — это как так? — наконец выдавил он из себя.
— Это мне у тебя надо спрашивать. Это ведь ты у нас специалист по разным необъяснимым штукам, — пытаясь за сарказмом скрыть свой страх, накативший на него новой волной.
— Я не знаю как такое может быть, — растеряно проговорил молодой шаман, — может мы сбились с пути?
— Точно не сбились, — отрицательно покачал головой попаданец, — я в последнее время только на этот лес и смотрел. И он у меня на глазах превратился вот в это вот, — кивок в сторону далекой темной полоски деревьев.
— У тебя на глазах, значит, — задумчиво проговорил Гадаар, — а ну—ка, давай вернемся немного назад, — и он заскользил в обратном направлении.
— Ну, давай, — согласился с ним Тима, двигаясь вслед за своим духом—рабом, так как даже не представлял что в данной ситуации можно еще сделать.
Как ни удивительно, но способ Гадаара действительно сработал — отойдя немного назад, они смогли лицезреть все тот же лес, до входа в который, оставалось едва ли больше километра.
— Забавно, — заметил Тима, делая то шаг вперед, то шаг назад и наблюдая за тем, как полоса леса то уменьшается до едва различимой где—то на горизонте, то превращается в столь большую, что становится возможным различить отдельные деревья в ней.
— Забавнее то, что в духовном мире все точно так же, — ответил ему молодой шаман, занимаясь тем же самым.
— И что, совсем никакой разницы? — уточнил попаданец.
— Совсем никакой, — подтвердил дух.
— И какие у тебя есть предложения?
— Ну... — протянул Гадаар, — я, если честно, не думаю, что идти вперед — хорошая идея. Уверен, что мы рано или поздно придем точно на это же место и все повторится.
— А если идти вбок?
— Не знаю, — признался дух—раб, — может и там есть что—то вроде выхода, но я предлагаю иное — идти назад.
— А смысл? — с сомнением в голосе поинтересовался Тима.
— Место видишь какое необычное? — вопросом на вопрос ответил он, — тихое очень, — при этих его словах, попаданец непроизвольно вздрогнул, однако Гадаар, видимо, не заметил этого или сделал вид, что не заметил, — вот я и думаю, что и поступать тут тоже нужно необычно.
— Интересное мнение, — проговорил попаданец, обдумывая предложение своего духа—раба. — Ладно, — наконец решил он, — лучшего решения у меня нет, а скоро стемнеет, — он взглянул на местное, какое—то тусклое, солнце, — так что, пусть будет по твоему. Как, думаешь, лучше идти? Спиной вперед?
— Думаю — да, — не раздумывая согласился Гадаар.
— Ну, как знаешь, — вздохнул Тима, поворачиваясь к лесу лицом и начиная пятиться, — смотри там, чтобы я не споткнулся и не упал.
Они отправились в путь. Гадаар плыл по воздуху прямо перед попаданцем и смотрел тому за спину, заранее предупреждая о разного рода неприятностях, что подстерегали того на пути. Результат не заставил себя ждать — уже через минут десять подобного способа передвижения, деревья значительно приблизились и стали еще более различимы.
— Кажись, работает, — обрадованно сообщил Тима своему духу—рабу, — ты, молодчина, Гадаар, — тот на похвалу никак не отреагировал, но, попаданец заметил легкую улыбку, промелькнувшую у того на лице.
Таким способом они двигались еще не меньше получаса, пока, наконец, надвигающийся на них лес не обступил их со всех сторон.
Первым, что встретило их там, были звуки. Пели птички, откуда—то из—под корней слышалось какое—то шуршание. Лес жил, лес дышал. Тиму, наконец—то, оставила непонятная тревога, терзавшая его все то время, что они находились в степи. Он чувствовал себя как человек, что несколько дней тащил на себе тяжеленный рюкзак, а теперь его сбросившись. Облегчение было столь велико, что Тима мог поклясться, что стоит ему подпрыгнуть, как он сразу взмоет в небеса и будет там летать, летать, летать...
— Привал, — скомандовал он сам себе, валясь на землю там же, где и стоял.
***
Долго отдыхать у Тимы не получилось, ведь близился вечер, а значит — нужно было побеспокоиться о ночлеге. Впрочем, для попаданца, это не представляло особой сложности, ведь он вновь был в лесу, в таком знакомом, ставшим уже привычным, мире.
Сложнее всего, что совсем не удивительно, оказалось сделать достаточно удобную лежанку. Пока Тима ломал и таскал ветки для нее — не раз с болью вспоминал свой такой хороший, уютный, а самое главное — легкий, гамак, брошенный пиратами на месте его последней сухопутной стоянки в том мире.
Ужин не выделялся ничем особенным и прошел очень буднично. Разве что, попаданец сделал себе небольшую мысленную зарубку на ближайшее будущее — поискать воду. Конечно, у него, в трофейной Гадааровской фляге, еще имелся ее небольшой запас, однако, даже при крайне экономном потреблении, надолго ее не хватит. А солонина, как это ни удивительно, была крайне соленой и пить, Тиме, хотелось постоянно.
Несмотря на то, что тревога отступила, попаданец, все же не стал пренебрегать собственной безопасностью и отправил на всю ночь двух своих духов—рабов патрулировать окрестности. Те, судя по всему, были не особо то и рады своим новым обязанностям, однако ослушаться не осмелились и, что—то недовольно бурча, покорно разошлись каждый в свою сторону, . А Тиме, если честно, было плевать на чувства тех, кто пытался его убить, поэтому и угрызений совести он никаких не испытывал.
Ночь прошла, на удивление, спокойно и ему, наконец—то, удалось выспаться, вследствие чего, настроение у попаданца было просто великолепным. И его даже не смогли испортить хмурые рожи Гадаара и Лона.
— Ну чего вы такие смурные? — поинтересовался он у своих духов—рабов, явившихся на его зов, — вам же, все равно, спать не нужно.
— И что, что, раз не нужно, то мы теперь и не люди вовсе? — вопросом на вопрос ответил ему бывший боцман.
— А что, люди? — не остался в долгу попаданец. И Лон не нашелся что на это ответить, ведь чисто технически — они и правда небыли людьми, поэтому, он лишь пробурчал что—то невразумительное. — Ладно, валите обратно в серп, охраннички, — смилостивился над ними Тима, и те, мгновенно выполнили приказ.
— И чем они, интересно, недовольны? — поинтересовался сам у себя, попаданец, — глядишь и профсоюз тут мне устроят, с забастовками. Нет, надо с ними пожестче быть, а то они, видимо, забыли кто тут главный.
