плечах вновь оказались чьи-то руки. Пришлось двигаться, и двигаться активно – ну не мог такой крохотный домик иметь такие огромные сени. Руслан всё шёл и шёл сквозь препятствия заданным курсом, но на его пути не встречалось ни стен, ни дверей.
– Кто, – совсем рядом повторил противный, влажный голос.
– Что ты хочешь? – спросил Руслан, отмахиваясь от тьмы бесполезным ружьём.
– Подарок, – ответил голос.
– Возьми это, – Стахов протянул во тьму обрез ружья. – Патроны у тебя уже есть.
– Есть, – ответил голос.
И ружьё кто-то вытащил из запотевших рук мужчины. Стахов попятился назад и буквально через три-четыре шага наткнулся на небольшую, четырёхступенчатую лесенку. Он чуть ли не ползком вобрался по ней наверх и нащупал дверь. Когда он её открыл, то в глаза ударил яркостью дневной свет, доносившийся из двух больших окон. Мужчина поспешил закрыть за собой дверь.
Глаза быстро привыкли к свету, и, помимо нехитрого интерьера, взору мужчины представился иссушенный временем старик Кузьмич – тот самый безглазый косильщик из парка.
– Дед, что происходит? – только и сумел спросить Руслан.
– Ты не должен был пройти, – тихо ответил дед, осторожно присаживаясь на табурет.
В его голосе уже не было той потусторонней силы, что сопровождала Руслана во время его падения в этот странный мир прошлого, в котором не было и следа семьи Стаховых в этих местах.
– Где Даша? – спросил Руслан, ища глазами люк в полу.
– Даши почти нет, – спокойно ответил дед, хмуря брови под которыми зияли провалы, обрамлённые гладко растянутой кожей, уходящей вглубь черепа.
– Дед, мне некогда разговоры разговаривать, – устало сказал Стахов. – Давай разойдёмся спокойно. Отдавай мне девушку, и я уйду, и, желательно, через окно, а то у тебя во дворе нечисть какая-то дурная живёт.
– Не нечисть, – сказал дед. – Не обзывай, а то обидится. Пока я жив и люди останутся в округе миров живыми. Стерегу я эту силу, провожающую во миры. Отправляю ей изредка гостей…
Стахову быстро надоел этот бред. Он позвал:
– Даша! Даша, где ты? Ответь! Я здесь…
– Ох, не ори, – махнул рукой дед. – Опоздал ты, отдал я её…
– Что за чёрт, – выругался Руслан. – Даша! Где ты?!
Руслан начал метаться по узкой избушке. Нашёл кочергу, начал отковыривать половицу. Толстая, сухая доска сразу же поддалась. За ней последовала вторая и третья. И вот уже посередине комнаты зияла большая дыра в полу, в черноте которой было сложно что-то разглядеть. Оттуда веяло холодом и сыростью. Ещё пахло человеческими отходами.
– Это здесь ты её столько дней держал?! – злобно спросил Стахов.
– Здесь, – согласился дед. – Понимаешь, человека надо выдержать, чтобы лишнее всё у человека ушло. Огурцы солёные, самогон да сыра вода помогают прочиститься. Как жертва готова будет, Пестенуару её и дарю…
– Даша!!! – кричал Руслан в темноту, не решаясь спрыгнуть вниз.
После бесполезных попыток докричаться до девушки, мужчина стал искать хоть какой-нибудь источник света: керосинку, свечи, спички. Руслан сильно пожалел о потерянном в больнице фонарике. Он даже не понял, где его обронил: под кроватью или во время боя с Зеркачом.
Но беспорядочные поиски в старом хламе избушки ни к чему не приводили, а дед продолжал бубнить:
– Вообще, Пестенуару мало в последние времена что-то достаётся. Как больница заработала, стали эти врачи тут таких путников, как вы, караулить. Отбивают добычу. А в тот раз несказанно повезло. Везу в телеге траву с полей, где коровы да лошади пасутся, а вас двое. Решил взять девушку, а тебя в канаву скинул, думал, потом за тобой вернусь. А вернулся, так тебя уже и подобрали…
Руслан нашёл большие охотничьи спички, зажёг пару и бросил вниз. Спички пролетели минимум метра три, после чего поочерёдно погасли, будто их задул сквозняк.
– Ты отдал её тому чудовищу?! – взревел Руслан, схватив за ворот рубашки старика.
Но тот не поддался силе злости молодого мужчины. Несмотря на усилие последнего, старик даже не сдвинулся с хлипкой табуретки. А Стахов поймал себя на знакомой мысли, что ему опять страшно. Пусть происходит всё, что угодно, но в ту тьму с тем существом он не вернётся. Поэтому он так долго метался по избушке, надеясь, что Даша совсем рядом. Но стоило смириться с тем, что девушка навсегда осталась в той вечной тьме…
– Я же тебе про всё рассказал уже, – будто с насмешкой ответил старик на вопрос мужчины.
Руслан сомневался. Не справиться ему даже с этим дряхлым чёртом, не говоря уже про ту мерзкую тьму…
– Я не трус! – воскликнул Стахов, неожиданно даже для самого себя.
Он отпустил старика и развернулся лицом к двери, ведущей во двор.
Чуть не свалившись в яму, мужчина в два прыжка добрался до ветхой заставы, ограждающей от тьмы. Он прислушался к тишине за дверью, собираясь с духом.
Вдруг в окно постучали.
– Дед, отдай беглеца, – сказал молодой мужчина, всматриваясь сквозь мутное окно вглубь избушки. – Денег дадим.
– Вот нелёгкая, – вздохнул дед, медленно поднимаясь с табуретки. – А ну пошли вон отсюда!
Стахов видел в окне, как несколько крепких мужчин пробрались к дому. Все были короткострижены, носили белые кроссовки, синие джинсы и чёрные кожаные куртки. У кого-то блеснула золотая цепь на шее, а у кого-то пистолет, извлечённый из кобуры. У забора стояли чёрные автомобили. Наверное, шестисотые «Мерсы».
Ещё у калитки стояла женщина, растерянно смотрящая по сторонам. Это была санитарка из больницы, что там мыла полы и раздавала еду. Может быть, именно она привела сюда «шестёрок» тех, кто руководил этим безумным экспериментом. Но это было уже не важно, нужно было решиться уйти во тьму…
– Дед, слушай сюда, – сказал мужчина в окне. – Мы знаем, что ты тоже кого-то забирал, кто принадлежал нам. Маньяк старый. Настало время вернуть чужеродных людишек. Если ты их ещё не сожрал, придурок дряхлый…
Мужчины, стоявшие около окна, как-то нервно засмеялись.
– Это ты зря! – со злостью сказал дед, топнув ногой.
Эта фраза вернула решимость Стахову и он открыл дверь в вечную тьму. В ближнем к выходу из избы углу, в последний момент он заметил среди хлама в виде старых газет, палок и костей, косу. Он схватил её и шагнул во тьму.
Дед всё ругался на мужчин, обещая им расправу, но дверь за Русланом сама тихо скрипнула и закрылась.
А Стахов пошёл вперёд сквозь тряпьё и сухие веники, не обращая внимания на эти препятствия.
– Эй, ты! – дерзко сообщил он тьме. – Отдай девушку, а я отдам тебе подарок!
– Подарок, – слащаво, будто облизываясь, повторила тьма.
– Подарок, – сказал Руслан, протянув вперёд косу.
– Вещь дедушки, – будто обиженно сказала тьма.
– Была
