— Да, пошли потихоньку отсюда, а то пять трупов уж очень экзотическое зрелище для парка, и случайные прохожие могут не так понять, — продолжил Дерек, убирая деньги в карман.
Револьвер прихватил Элдор, решив, что не стоит разбрасываться оружием. Агенты легко скрылись в аллеях, так никого и не встретив — видно местные знали об орудующей здесь по вечерам банде. Дальнейший путь агентов прошёл без приключений и спустя два десятка минут они были уж на борту корабля разведчика.
Орбита луны. Флот «Русской горнорудной компании». Флагманский линкор «Наварин». Адмиральский салон. Конец дня.
За изысканно сервированным столиком сидели адмирал Александров и Сергей Звонарев — после завершения заседания совета двое руководителей решили обсудить наедите некоторые аспекты произошедшего с ним.
— Кирилл Васильевич, как вы думает — идея академика выгорит?
Адмирал ответил не сразу. Пригубив из бокала, он посмотрел на панель, имитирующую иллюминатор.
— А что мы теряем, Сергей? Ничего, — сам же ответил адмирал. — Такого не ожидает никто — ни союзники, что старательно дёргают временное правительство за верёвочками, ни Петросовет и эсеры, хороводящие там. Здесь почти неизвестно психологическое оружие, а мы его задействуем по полной, люди в России на данный момент пока ещё достаточно религиозны и суеверны. На этом и можно сыграть. Главное, чтобы академик не облажался и техника не подвела.
— После представления я переговорю с Кайзером и обрисую ему наши предложения. Думаю, дроу лорда Ильхаран смогут организовать встречу без лишних свидетелей.
— А если он не пойдет на сепаратный мир?
— Кирилл Васильевич, я думаю, вам не составит труда уничтожить Пиллау или Данциг вместе с эскадрой, что там базируется? После такой демонстрации Вильгельм будет более договороспособен — не захочет же он лишиться своей любимой игрушки. Чем тогда грозить мерзким англичанам, если все флот случайно утонет?
— Я понимаю, что топить придётся максимально эффектно, чтобы дошло! Как говорится, будет по-нашему, а если заерепенятся — все равно будет по-нашему, только больнее!
— Вот вы сразу ухватили суть предстоящих силовых переговоров! — улыбнулся Сергей Звонарёв, беря с блюда канопе с ветчиной. — Кстати! Адмирал, вы специально выбрали такую точку выхода флота, чтобы нас с Земли смогли его заметить все, кто имеет хоты бы бинокль?
— Да. Я знал, что просто тихо сидеть в глубинах космоса мы не сможем — размеренная жизнь не для тех, кто рискнул принять предложения вашего деда и полетел в эту экспедицию. А так пускай астрономы, да и политики немного понервничают — не каждый день космический флот появляется в окрестностях Земли. Хорошая буря будет в прессе! Наверно, мы затмим все новости с фронтов.
— Это если писакам разрешат открыть рот. Там действует военная цензура, и новости о нашем появлении непонятно как будут восприняты общественностью.
Разговор ещё продолжался, когда запиликавший сигнал связи прервал его, сообщил о возвращении разведчиков.
Глава 11
Вмешательство «высших сил»
Земля. Российская империя. Петроград. Невский проспект. Сквер перед Казанскими собором.
Народ вышел из храма после службы, но ещё не разбрёлся по своим делам. Сквер и не большая площадь перед собором была заполнена разночинным людом. В своём большинстве прихожане Казанского Собора, что на Невском проспекте, представляли из себя очень приличную публику — все-таки центр города как-никак. Сегодня в соборе путём «свободного голосования клира и мирян» состоялись выборы правящего архиерея (первый раз за всю истории епархии). Большинство голосов выборщиков получил епископ Гдовский Вениамин, и все собравшиеся были несколько возбуждены. Двое мужчин неспешно прогуливались по колоннаде и обсуждали только что произошедшее событие.
— Вениамин Александрович, как вы полагаете, столь новые веянья в нашей епархии приживутся? — спросил своего знакомого седой господин в мундире с погонами подполковника корпуса корабельных инженеров.
— Да откуда я знаю? — всплесну руками полноватый мужчина лет пятидесяти. — Вы мне ответьте вот на какой вопрос — не боитесь расхаживать в погонах? Вроде их у вас отменили приказом ещё в апреле.
— Ай! — отмахнулся морской инженер. — Этот приказ идиотский, как будто во время войны нет других более неотложных дел, чем форму менять. Буду я ещё галуны эти нашивать и завитки считать. Да и различать цвета на форменных тужурках совершенно невозможно, так что этот приказ повсеместно игнорируется, тем более — у нас, под шпицем. К тому же есть проблемы куда серьезней, чем кажется новым чиновникам из Временного правительства. Знакомые из флотских говорят, что германец на Балтике готовит нам какую-то пакость. Есть вероятность их десанта в районе Рижского залива, а боеготовность нашего флота в связи с известными событиями, мягко выражаясь, внушает опасения. А про наши позиции на островах, которые совсем в инженерном плане не оборудованы, даже и говорить не хочется. Денег на их строительство пока не выделено, а когда спохватится — будет поздно.
— Дела, — протянул собеседник подполковника. — Не хочется, но наверно я ещё больше вас огорчу, Игорь Иванович. С морскими минами у нас тоже проблемы. Из-за революционной лихорадки у нас постоянные перебои с поставками, так что о пополнении запасов можно забыть. Нет. Какое-то количество мы ещё флоту передадим, а потом — все.
— А германец наши минные позиции в Ирбенском проливе постепенно тралит, и латать эти прорехи скоро будет нечем, — со вздохом подвёл итог офицер.
— Кстати! Вы слышали, Николай Яковлевич Цинглер развил бурную деятельность, у него дома собираются армейские и флотские офицеры — обсуждают толи марсиан, толи пришельцев. Вроде как их обнаружили наши учёные из Пулковской обсерватории, — поменял тему с болезненной на более нейтральную гражданский.
— Какие-то слухи до меня доходили, но вы же знаете — я постоянно пропадаю на то на Балтийском заводе, то на Адмиралтейских верфях. Совсем нет времени интересоваться, чем живут светские салоны, — подполковник развел руками.
— Ну, вы, милейший, и сказали! — возмущённо всплеснул руками Вениамин Александрович. — Записали уважаемого учёного, астронома, геодезиста и картографа, профессора, член-корреспондент Императорской Академии Наук, одного из руководителей Русского географического общества в содержателя модного салона! (Причем — «содержателя модного салона» было произнесено так, словно старого генерала обвинили в содержании борделя.)
— Помилуйте! Я знаю, что вы знакомы с Николаем Яковлевичем, и никак не хотел задеть ни его, ни вас. Но у меня и правда практически нет свободного времени, чтобы интересоваться новостями.
— Тогда я вам расскажу коротенько о том, что там обсуждается. — И он негромко стал рассказывать полковнику о научных и околонаучных новостях.
Дамы в шляпках, господа в добротных костюмах, несколько священнослужителей в рясах проходили мимо собеседников, и порой им приходилось прерываться, чтобы раскланяться со знакомыми.
Вдруг из-под небес раздался звука фанфар. Он заполнил площадь, отразился от стен домов, перекрыл шум трамваев на Невском, загулял меж колоннами собора. Народ начал озирается по сторонам в попытке понять, откуда идёт звук, а он нарастал, накатывал словно прибой. Кто первый поднял голову с посмотрел наверх, потом не смогли установить даже самые дотошные журналисты. Но крик.
— Вон! Вверх посмотрите! — услышали все.
Головы толпы синхронно поднялись. В воздухе на высоте тридцать метров зависла арка ворот. Створки её обильно украшал растительный орнамент, две витые колонны, на которых они висели, оплетали виноградные лозы, и всё это находилось в золотистом ореоле. Фанфары смолкли, створки медленно отворились и глазам зрителей предстал человек в простой серой рясе, подпоясанный веревкой, на груди висел небольшой деревянный крест. Но глаза всех присутствующих устремились на две фигуры стоящих по бокам от человека! Ангелы!
