Хозяин дома появился на пороге и вопросительно уставился на меня.
– Да, святой отец? Что-то нужно?
– Меня сегодня днем никто не искал?
– Священника никто не искал, а вот местный забулдыга с ярмарки спрашивал, кто последний из жильцов вселился.
– А вы что ему ответили?
– Как что? – Марк сделал удивленное лицо, – Козе в трещину послал его! Я же не балабол какой, да и постояльцев своих уважаю. Простите, отец, сквернословлю… Как амулет-то ваш церковный?
– В процессе. А этот, с ярмарки, как он выглядел?
– В процессе, – ехидным голосом передразнил меня Локи, – Он и слов таких не знает! Фильтруй базар, даже если взволнован.
– А что? – продолжал хозяин, – Неужто это он ваш святой знак дернул? Так это мы мигом оформим, у меня и знакомые имеются в городской страже.
– Нет, не он, – быстро сориентировался я. Еще мне не хватало перед ментами местными светиться, – Я почему спрашиваю-то. В этом городе должен был остановиться мой давний знакомый по семинарии.
– И что? Неужто ярмарочным клоуном стал? Из святого человека в скомороха превратился?
Да что же ты не уймешься! Я определенно не понимал, как мне вывести разговор в нужное русло. Повисла неловкая пауза.
– Ну, в общем, у него дырка в подбородке, – наконец-то разродился Марк, – И рожа такая кривоватая. Да вы днем придите на ярмарку, отче. Он там народ развлекает. С лука стреляет, словно демон какой! Этого у него не отнять.
– Не, значит точно не он, – я внутренне возликовал, но постарался, чтобы мой голос выглядел расстроенным, – Я, пожалуй, сегодня на ночной молебен схожу. Приду не раньше, чем завтра утром.
– Ну тогда с богом, святой отец!
– С богом, Марк!
Так, определенно я сегодня не стану здесь ночевать. Теперь я уверен, что этот Сергий хоть и нашел место моего жительства, но в лицо не знает, а значит можно к нему подобраться поближе. Вышел на улицу и потопал обратно.
Гулянка в таверне шла полным ходом. Пьяные гости разделились на два лагеря: часть из них сдвинула столы и собралась кругом, в том числе и Скорострел. Вторая половина расположилась отдельно, довольствуясь небольшими компаниями. Свободных столов не было, и я подошел к тому, за которым сидел всего один человек, ну в очень странной одежде.
– А вот и первый колготочник, – захихикал Локи.
Действительно, этот посетитель сидел немного полубоком, из-за чего одна его нога была выставлена в проход и демонстрировала обтянутую тонкой тканью коленку и голень. Вид у незнакомца был суровый, что дополнительно подчеркивали многочисленные шрамы на его лице, украшенном тонкими усиками. Кроме того, он оказался единственным из посетителей, кто не снял с головы полукруглую шляпу, словно презирал местные правила. Завершала образ тонкая длинная шпага, которую он для удобства отстегнул с пояса и положил на стол рядом с собой.
– Свободно?
Глаза незнакомца полезли на лоб, а я внезапно сообразил, что даже не проконтролировал на каком языке к нему обращаюсь.
– Конечно! Садись, приятель! – он спохватился и поднялся на ноги. А дальше слова из него посыпались градом. – Неужели я встретил в этом сраном болоте настоящего хевийца! Откуда? Мансом, Тулем? Может Гойфа?
– Ыыыы! Ну давай, отбивайся! – хихикнул Локи.
Я слегка опешил от потока незнакомых слов, а мой новый знакомый тем временем полез обниматься. Обе его ладони легли мне на задницу и легонько сжали ее, что окончательно выбило меня из колеи. Пока я думал, как мне действовать, сзади раздался хриплый шепот:
– Глянь, голубки встретились.
Руки с моих ягодиц слетели также быстро, и как и очутились, а тип в колготках резко схватил шпагу со стола и произнес всего три слова:
– Гто это сгазал?!
Я обернулся и уставился на разномастную публику. Мужики за одним из столов резко "разъехались" в стороны и сделали невинные лица, кося глазами на оторопевшего от их реакции человека, со слегка желтоватой кожей.
– Ты! Да ты! Каг тебя звадь? – акцент колготочника отдаленно походил на произношение скандинавов. Не вытаскивая шпаги из ножен, он направил их кончик прямо на него.
– Мужики, вы чего? – бедняга вращал глазами по сторонам, пытаясь понять что он сделал не так, – Нормально же сидели, ну пошутил…
– Извинизь! – не унимался мой "земляк".
– А то чего будет? – желтолицый попытался храбриться.
– Дуэль будед.
– Извинись, – буркнул сосед зачинщика, крепкий бородатый мужик, – Этот не отцепится, а дуэль ты ему проиграешь, как и любой здесь сидящий. Приветствие у них такое между своими, традиция. Ты сейчас их обоих сильно оскорбил.
Видимо желтолицый понял, что дело пахнет керосином, поскольку притушил свой норов и тихо произнес:
– Извини.
– Громдче! – рявкнул колготочник.
– Извини! – он поднялся со стула и склонил голову.
– Вод таг! – шпага легла на место, а рассерженный хевиец сел на место и не стал продолжать ощупывание моих прелестей.
– Так откуда ты? Чего стоишь-то? Садись! – он снова перешел на родной язык и его взгляд устремился на меня.
Я спохватился и уселся напротив. Предстояло решить, стоит ли продолжать корчить из себя его земляка, или откланяться и поискать другой столик. Я и так привлек к себе лишнее внимание здесь сидящих. Ладно, попробуем и рыбку съесть, и место занять козырное. Чувствуется, мужик серьезный, с таким лучше подружиться.
– Отец и мать из Гойфы, – рискнул я, выбрав последний озвученный им город или что там это было. Обычно люди перечисляют вещи от знакомых к наименее знакомым. – Но они в свое время переехали в Вестландию, так что я родился уже здесь и на своей родине никогда не был.
– Говоришь ты по-хевийски очень хорошо, – он выглядел немного расстроенным. – Я из Гойфы мало кого знаю…
– У меня в семье с детства было принято говорить на двух языках. Как звать-то тебя?
Этот вопрос я предпочел задать первым, потому что он все равно прозвучит, так или иначе. А я пока не в курсе имен и фамилий хевийцев, и потому мне нужна начальная опора.
– Луи Жак Матье, а тебя?
– Жан-Клод Ван Дамм, – не моргнув глазом, ответил я.
– Погоди, ты не родственник Тулемскому герцогу? – внезапно оживился он. – У них Ван Даммы идут по женской линии.
– Нее, – потянул я, – Я бы наверное знал о такой могущественной родне.
Вот же, блин, угадал с фамилией! Ну его на фиг под это подписываться. Сейчас начнет копать моих родственников до седьмого колена, и утопит меня в моем же невежестве.
– Жаль… Я личный телохранитель рода Живанши, а у них весьма хорошие отношения с Тулемским двором. Во, смотри! – он расстегнул камзол и извлек наружу массивный медальон с витиеватым гербом, – Подарок герцога Тулемского.
– И что это означает? – думаю, я не сильно покажусь профаном в их внутренних делах, задавая такой вопрос.
– О! Это значит, что я в любое время могу уехать в Тулем и быть вхожим в самые высокие круги. Однажды мне посчастливилось найти в лесу дочку их господина. Малышка потерялась на охоте. Ну и пожаловали мне после этого титул барона на радостях. Да только титул без денег сам знаешь – ничего не стоит. Потому и сижу в этом клоповнике, да пью дешевое пойло. Вот отслужу графу Живанши еще с десяток лет, получу за выслугу деньги, тогда и подумать можно. Хочу себе особняк небольшой построить и виноград выращивать! А ты чем занимаешься?
– Да вот, приехал посмотреть, чего тут интересного прикупить можно. Купец я.
– Никогда не смыслил в деле торговом. Не мое это…, – он ненадолго замолк, а потом неожиданно воспрял, – А чего же мы сидим как не свои? Может выпьем?
– Давай!
Человек полезный, чего бы и не закрепить отношения. Не люблю я это дело, конечно, но отрицать, что алкоголь является мощным катализатором образования новых социальных связей, по меньшей мере глупо.
– Только у меня это…, – замялся он, – Денег нет. Все на женщин просадил. Завтра утром отплываем домой, а я вот не рассчитал немного.
