— Есть.
Игорёк умудрился благополучно довести вертолёт до назначенной локации. Ребят везли из аэропорта в местное управление, в Анадыре. Мы прилетели туда чуть раньше — нас подкинули армейские лётчики с одного из запасных стратегических аэродромов, расположенного недалеко от Синегорья.
Теперь нас погрузили в машину.
Возле управления мы остановились одновременно с минивэном, на котором доставили ребят.
Мне приходилось использовать навыки, которые я получил в тренировочном лагере конторы, чтобы контролировать своё психологическое состояние. Иначе волнение было не унять.
Ваня едва заметно сжал мою руку и тут же отпустил. Я мысленно поблагодарил друга за поддержку.
Мы встретились с группой, сопровождающей ребят, в подземном гараже. Вместе подошли к зеркальным дверям лифта. Ваня достал карточку-пропуск и прислонил её к датчику. Дверцы распахнулись.
Мы вошли внутрь: Я, Ваня, ещё пара ребят из местного силового блока, Игорёк… и двое хантеров с Алиной.
Как только двери закрылись, Алина, до этого дремавшая у девчонки на руках, вдруг зашевелилась. Открыла глаза. И пристально на меня посмотрела.
Мне едва удавалось контролировать пульс.
Даже за кошачьими глазами с вертикальным зрачком я видел свою родную душу. Я чувствовал её.
Конечно, она узнала меня.
Мне так хотелось ей поскорее всё рассказать! Что Пашка растёт и очень ждёт маму. Что я нашёл, добыл способ вернуть её привычный облик! Что дома нас ждёт Ирина — настоящая домашняя бабушка, из тех людей, которые могут стать больше роднёй, чем родные по крови…
Всё это проносилось у меня в голове, пока я стоял как истукан, изучая собственное отражение в зеркале. Хорошо хоть за визором шлема глаза не было видно: перед операцией шеф выдал нам снаряжение, позаимствованное со кладов местных «тяжёлых».
Алина издала кошачье: «Мр-р-р-р!» и потянулась ко мне. Я поднял руку и, не снимая перчатку, осторожно почесал жену за ухом. Та тихонько заурчала.
Игорёк внимательно посмотрел на меня, пытаясь оценить, не является ли это сбоем или провалом операции.
— Отдел СпН? — спросил он, разыгрывая заранее согласованную роль.
— Так точно, — ответил я.
— Семейный?
— Никак нет.
— Готовься к командировке. С начальством твоим согласую. Нам нужно несколько человек в сопровождение. Остальных отбери сам.
— Есть, — ответил я.
Алина внимательно следила за нашим диалогом. В её глазах я читал понимание. Послушав наш разговор, она отвернулась к девчонке, залезла ей на плечи и вытянулась на манер воротника, прикрыв глаза, всем своим видом показывая: «я знаю, что делаю, сейчас моё место здесь, главное не мешайте».
— Всё, что нам остаётся сейчас — это пытаться выиграть время. В бегах, — говорил шеф; он выглядел откровенно измождённым, — это похоже на затыкание дыр. Понятия не имею, откуда у них взялось такое количество спящих ячеек!
Я спокойно слушал его, кивая там, где это было уместно. Наверно, Валерию Михайловичу могло показаться, что ситуация катастрофическая. Но у меня был опыт бегства из моего мира. Поэтому с моей точки зрения никаких причин для паники точно нет.
— Если долетите до Москвы — уже проще. Там открывается веер возможностей. Глядишь, и Алая Ступень что-то придумает…
— Алая Ступень — это ребята, которые по заброшкам, так? — На всякий случай уточнил я.
— Верно. Организация, которая стоит сверху, — кивнул шеф, — так проще вести дела.
— Жаль, что книгу на самом деле нельзя на Солнце запулить, — вздохнул я.
— Нельзя. Но нужно, чтобы те ребята, которые за этим стоят, поверили в то, что можно.
— А что это за ребята-то? — Осторожно спросил я, не рассчитывая, что шеф ответит.
Он внимательно посмотрел мне в глаза. Потом вздохнул и произнёс:
— Ты ведь много чего видел, да? Учитывая твою… биографию. Ты на собственном опыте знаешь, что такое мультивселенная. Не думаю, что для тебя будет шоком узнать, что люди — это далеко не весь разум, который бывает.
Я даже не сразу понял, о чём он. А когда сообразил то не смог сдержать улыбку.
— Что? — удивился шеф, глядя на меня исподлобья.
— Ничего, — ответил я, — просто… старые добрые пришельцы. Это даже как-то по-домашнему, что ли. Ждали их поколениями, а на самом деле… — я вздохнул, вспомнив о своём мире. Интересно, как там всё выглядит сейчас? Чинно и мирно? Или же люди совсем перестали походить на людей, за ненадобностью?
Шеф продолжал смотреть на меня.
— Знаешь, — сказал он после небольшой паузы, — часто люди попадают в нашу профессию из любопытства. Таким интересно смотреть мир с изнанки. Знать, как всё устроено на самом деле. Да что там — я и сам из таких. Но сейчас мне совершенно не хочется знать, что у тебя там случилось.
Я промолчал.
Мы выиграли несколько часов во время перелёта, но на этом наше везение кончилось. Уже во время посадки я почуял неладное. Так и оказалось: на нас напали прямо на полосе.
Эвакуация ребят была делом техники, и я справился. Ваня и остальные остались прикрывать.
Странно, что за эти два года внедрённые рефлексы настолько изменили моё поведение, что даже присутствие Алины, ещё и в таком уязвимом виде, вроде бы никак не влияло на мои решения.
Точнее, я думал, что не влияет. Но уже на финальной стадии отхода, когда я видел, как работают ребята, эффективно подавляя огневые точки нападавших, я допустил глупую ошибку. В результате схлопотал ранение в ногу. Довольно серьёзное — пуля вырвала кусок мышцы, но, к счастью, не задела артерию.
Стараясь не подавать виду, я велел подопечным двигаться вперёд. И они двигались. Довольно ходко, надо сказать, для гражданских.
Мы отошли достаточно далеко, и я уже хотел сориентироваться, чтобы выйти к точке, откуда можно экстренную связь организовать, но тут вдруг отчётливо почуял: что-то не то.
Воздух вроде как изменился. И лес был не тем. Не правильным каким-то.
Я насторожился. Встал на месте.
Вообще я редко использовал свою способность смотреть глазами животных, хотя в моём деле она и была очень полезной. Я очень активно делал это во время беготни по нашему родному миру, когда считал, что его ещё можно спасти. И вот, из какого-то странного суеверия старался не делать этого здесь.
Однако ситуация развивалась так, что никакими возможностями пренебрегать было нельзя.
К моему удивлению, на высокой сосне обнаружилась сова. Она охотилась и была голодна. Впрочем, я не сильно ей помешал — быстрого взгляда хватило, чтобы понять: мы глубоко в лесу. Никаких следов жилья не просматривается километров на пятнадцать вокруг. А вдалеке, на востоке, высятся какие-то горы. И лишь в самый последний момент я увидел странное здание, похожее на какой-от храм или церковь. Я не сразу обратил на него внимание, потому что оно было совершенно не освещено. Ведь в наше время человеческое жильё немыслимо без света, и на этого в первую очередь обращаешь внимание.
Я решил пока с ребятами не обсуждать то, что мы оказались непонятно где. Пускай сначала со стрессом от нападения справятся.
Я объявил привал и воспользовался им, чтобы перевязать ногу. Вколол себе антибиотик.
Пока готовили ужин, ребята увидели в лесу купола «церкви»
— Что, знакомое сооружение? — осторожно спросил я.
— Вроде того, — кивнул Артём. В их паре он был наводчиком — помогал вычислить место и другие параметры, по которому медведь доставал сердце. Медведем же была довольно милая девушка. Разве что бледная чересчур, какой-то нездоровой бледностью. И, пожалуй, немного заторможенная. Впрочем, может для их брата это и нормально. Её звали Соня, и, надо сказать, это имя ей идеально подходило.
— Я думал, заброшки вас радуют, — сказал я и добавил: — но вы, похоже, расстроены?
— Любые заброшки, кроме могил, и этой вот, — Соня кивнула в сторону куполов, которыми была увенчана «церковь».
— Почему?
— Считается, если кто-то из наших видит Блуждающую Церковь, он скоро умрёт, — ответил Артём, — хотя есть сумасшедшие, которые мечтают её найти… если совсем честно — мы тоже мечтали.
