Самое же интересное, что на поверхности дела обстояли более-менее пристойно – «фишка» всех немцев. Люди считали должным сохранять благопристойный вид любой ценой, на публике играя в благополучие, а дома питаться жидким супом на воде раз в день…
И нет – это не благодаря «европейскому характеру», просто, потеряв статус «приличных» людей, выкарабкаться было практически невозможно – только на дно. Ну а оттуда… Женщины – в бордель-трактиры служанками (что часто было одно и то же), мужчины – в армию или в канаву. Так что наедаться впрок они умели – вплоть до заворота кишок…
Однако на приёмах положено кормить и… Рюген вышел из положения, кормя гостей блюдами недорогими, «бюджетными», и прежде всего – картошкой. Выходец из двадцать первого века знал под сотню таких, где фигурировала картошка, – почти два года прожил один, так что навыки кулинарии волей-неволей «прокачал». Ну и заодно рекламировал невиданный на Руси продукт.
Рекламировал просто – у каждого блюда клались несколько десятков карточек с рецептом, и небогатые чиновники уже начали активную пропаганду блюд из картошки, стимулируя окрестных крестьян плюнуть на все предосторожности и заняться выращиванием «чёртова яблока».
На приёме Игорь был при всех регалиях – мундир генерал-поручика, шпага с украшенным бриллиантами эфесом, ордена… Кстати – за Департамент и образцовую работу он получил Андрея Первозванного и теперь принцу не хватало только Георгия. Вообще же на награды русский государь был достаточно скуп. Но оно и понятно – не было необходимости расплачиваться ими с заговорщиками, как планировала Екатерина.
А заговор тот… Приятели не раз пеняли Игорю, что тот мог проявить и больше настойчивости – для спасителя императора наград как-то мелковато… Тот отвечал в рыцарском духе, но на деле был доволен сложившейся ситуацией. Ну в самом деле – чем ему быть недовольным? Не дали звание фельдмаршала, которые тот раздал двум своим родственникам?
Да плевать! По уровню влияния Грифич заметно превосходит кабинетных фельдмаршалов, да и официальной власти у него как бы не больше… Зато благодаря умело раздутому комплексу вины Пётр Фёдорович не раз жаловал его крупными суммами или заключал выгодные контракты – выгодные властителю герцогства Вольгаст и острова Рюген. Так что ещё вопрос, кто больше выиграл – он или генерал-адмирал Мещёрский, у которого прибавилось орденов и званий, но вот по части влияния мало что изменилось.
– Дядька[8] Никифор, смотри! – раздался возглас Павла, и мальчишка, свесившись с коня, на полном скаку сорвал зубами ромашку.
– Молодец, – прогудел тот одобрительно, – только я бы тебе не советовал зубами. Мало ли… Ошибёшься чуть и что у тебя тогда с лицом будет?
– Ну ты же делаешь? – резонно возразил воспитанник.
– То я, – хмыкнул дядька и покосился умоляюще на Рюгена.
– Дядька прав, – пришёл тот на помощь, – во-первых, это просто лихачество, которое тебе ничего не даст. А во-вторых – ты растёшь и организм постоянно приспосабливается под новый рост, новый вес, длину рук.
Цесаревич на минуту задумался, а потом неохотно сказал:
– Ладно, не буду больше. А… А это потому я взрослым на рапирах проигрываю? Ну, что организм?
– Не только поэтому, противники-то у тебя ого какие! – серьёзно сказал Игорь, – Лучшие гвардейцы с тобой клинки скрещивают. Но вообще-то ты прав – ты сейчас растёшь и организм просто не успевает приспосабливаться. Ну а так, чисто технически, в полусотню сильнейших фехтовальщиков ты уже и сейчас бы вошёл. Ну а подрастёшь, так и вовсе… Если тренировки не забросишь.
Радостно гикнув, Павел умчался рассказывать Никифору и всем знакомым солдатам, что его Наставник похвалил!
Учёбу цесаревича князь считал ничуть не менее (а то и более) важным делом, чем родной уже Департамент. Потому-то они проводились не только в прекрасно оборудованных залах Зимнего, но и у гвардейцев, и даже в армейских полках, расквартированных под Петербургом. Павлу важно знать окрестности, да и возможности обычных солдат нужно понимать. Ну и не менее важно – общение с народом. Умный, спортивный, неприхотливый, отлично знающий солдатскую жизнь и абсолютно незаносчивый мальчик был любим военными и, случись что, – легко поведёт за собой полки…
Вот и сейчас они тренировались в расположении уланского полка. Да-да, того самого, где начинал служить сам Игорь. Другое дело, что за прошедшие годы изменилось очень многое. Для примера – сейчас это был гвардейский полк уланов-карабинеров, с официальным названием «Варяжский» и «Крылатые» и девизом «Никто, кроме нас» (тут уже попаданец постарался).
После того, как полк невероятно героически проявил себя в войне с Фридрихом и доказал верность во время мятежа, объединив вокруг себя армейские части, он и стал гвардейским. Однако дело этим не ограничилось – полк практически «раздёргали» на части.
Костяк остался в «Варягах», чуть более полусотни человек перевели в заново сформированную Конную гвардию, созданную уже по образцу французских жандармов[9]. И наконец – потребовался командный состав для четырёх уланских полков. Точнее будет сказать – «настоящих» уланских.
Миних всё-таки имел опыт войны со степняками и прекрасно знал, что для противодействия крымчакам требуется более лёгкая конница, а не здоровенные дядьки на конях драгунского образца. Ну и пробил, формируя их на регулярной основе из казаков, татар и башкир – вперемешку. Воевать те умели, но вот с дисциплиной и «правильным» строем была беда, так что без «варягов» обойтись не получалось. Точнее сказать, можно было бы и обойтись, но тогда начиналось «местничество» и «землячество». С бывшими же сослуживцами Игоря вроде как и получалось.
Были в гвардии и другие перемены – расформировали Измайловский полк, который почти в полном составе воевал на стороне бунтовщиков. Зато апшеронцы стали гвардейцами, появился и гвардейский Флотский Экипаж – и тут снова постарался попаданец. Гарнизон Кронштадта проявил себя весьма достойно, так что не уважить их было неправильно. Ну и экипаж на царскую яхту должен быть отборный…
В гвардии вообще было много перемен и для начала – она стала ходить на войну. В любую серьёзную заварушку вместе с войсками отправлялись и сводные роты гвардейцев. Составляли их таким образом, чтобы каждый из них воевал хотя бы раз в несколько лет. Гвардия подтянулась и стала действительно отборными войсками. Привилегий у них уменьшилось – вроде тех же повозок, которых за каждым капралом было прикреплено больше, чем за армейским майором.
Рысьев так и остался полковником, но теперь – полковником гвардейским, так что был абсолютно доволен жизнью и даже женился. Женился он, кстати, на двоюродной сестре жены самого Грифича, и таким образом друзья ещё и породнились. Получив от императора несколько неплохих поместий и приданое от жены, Рысьев принялся активно трудиться над воспроизводством потомства и сильно обогнал попаданца, «настрогав» пятерых и не собираясь на этом останавливаться. Впрочем – Рюген с Натальей тоже…
– Учитель! – прервал размышления князя голос цесаревича, – тут мне такую ухватку показали, что ух! Оцени и скажи – тебе она как?!
Улыбнувшись слегка, принц тронул пятками конские бока и поехал к воспитаннику.
Супруга императора была женщиной пусть и неглупой, но очень домашней и откровенно ленивой. Она почти не вмешивалась в жизнь двора, полностью сосредоточившись на дочках и муже, хотя время от времени «взбрыкивала» и «наводила шороха» на придворных, показывая власть. Михаил Илларионович Воронцов, дядя императрицы, был человеком пусть и небезупречным, но весьма деятельным, умным и сравнительно порядочным. А вот родной отец и братья Елизаветы Романовны…
Отец уже заслужил прозвище «Роман – Большой Карман» за воровство и мздоимство невероятных размеров. Был он генерал-губернатором Петербурга и нужно сказать – отвратительным. Деньги из казны вытягивались в колоссальных масштабах – настолько, что император вынужден был сделать его пост декоративным, передав власть заместителям тестя.
Братья же Елизаветы… Александр Романович был человеком умным… Хотя нет, вернее будет сказать – хорошо образованным. И самое скверное – убеждённым англоманом. Несмотря на то, что именно англичане были спонсорами переворота, перед «просвещёнными мореплавателями» тот буквально млел и, что хуже всего, – был масоном, и всеми силами насаждал масонство в России. Кстати – папенька тоже был масоном…
Семён Романович также был англоманом – ранее. Однако переворот «вылечил» его – попытка сместить законного правителя была в его глазах чудовищным преступлением и сестру Елизавету Семён очень любил. Да мозгами был не обделён и прекрасно понимал суть происходящего.
