- Ты, правда, умеешь создавать предметы? – спросил он без какого-либо перехода.
- Правда, - не думая ни секунды, ответила она. – Но я думала, в этом мире нельзя. Ведь никто этого не делает.
- И ты тоже? – уточнил Грей, едва не задохнувшись от облегчения. Он не утратил контроль над своим миром, ткань которого просто обязана была послать сигнал о грубых изменениях.
- Ну да, здесь – не делаю, - она пожала плечами. – Прогуляемся?
- Конечно, - кивнул он, и они пошли по аллее вглубь парка от резных металлических ворот, у которых встретились.
- В этом мире действительно нельзя ничего менять. Созидатель будет недоволен, - пояснил он, шагая по асфальтированной дорожке рядом.
- А кто это? – уточнила она.
- Это тот, кто создал этот мир, кто им управляет, - ответил Грей. Они какое-то время продолжали путь по аллее молча, а потом Ашка подняла голову.
- А почему ты говоришь о себе в третьем лице? У тебя психическое заболевание? – серьезно спросила она, продолжая идти вперед. Грей споткнулся, словно врезался в невидимую стену. Его сердце пропустило удар. Забавно: с утра он то же самое думал о ней – может, они оба не в порядке?
Он внимательно посмотрел на девушку, которой пришлось остановиться и обернуться: в ее лице не было ни малейшей тени иронии. Его взгляд прожигал ее долго, и Ашка опустила глаза:
- Я думала… это что, секрет? – смущенно пробормотала она и посмотрела на него виновато.
- А как… как, черт возьми, ты это узнала? – ошеломленный и уже сердитый, спросил Грей. Его мозг лихорадочно искал решение загадки и нашел всего два варианта: либо это розыгрыш Лорана, либо… либо…
- Я просто вижу. К тебе тянутся все ниточки этого мира, - она порозовела: Это против правил, да? Я не должна такого говорить?
- Правила тут ни при чем, - помотал он головой. - Просто… как ты сюда попала? Ты кто вообще? – чуть громче осведомился он.
Они словно говорили на разных языках. Она вроде бы имела в виду нечто, само собой разумеющееся, но никак не могла уразуметь, что это странно. Очень странно. Ни один из обитателей этого мира, включая Лорана, который имел доступ всюду и мог повелевать, не «видел» ткани мира. Только он, Грей.
- Я просто… просто случайно зашла. Я раньше жила в другом мире. – Видя его гнев, она даже попятилась. - Я не хотела портить тебе игру.
- Случайно зашла? – повторил за ней Грей, все еще ничего не понимая. Никто не мог случайно зайти в его мир. Возможно, она действительно была сумасшедшей. Каждый осознавший себя в его мире прекрасно знал, как в него попал. И никто, ни один человек здесь не хотел этого обсуждать. Даже они с Лораном с трудом смогли поговорить об этом, когда стало совсем невмоготу, но лишь однажды, в самом начале знакомства, лет двадцать назад. И с тех пор просто молча хранили истории друг друга, никогда не касаясь этой темы снова.
- Ну, я недавно здесь. Я кое-чего не понимаю, но… Пожалуйста, не сердись, - сбивчиво начала оправдываться девушка. Теперь она уже не выглядела такой уверенной.
Пронзительный крик совсем рядом заставил их обоих вздрогнуть. Грей обернулся, инстинктивно схватив свою спутницу за плечи, отталкивая в сторону от дерущихся спящих: мужчины и женщины, в руках которой почему-то была табуретка. Очередной сон-абсурд. Грей повернулся к Ашке:
- Я не сержусь. Посмотри мне в глаза, - попросил он и, едва ее глаза коснулись взглядом его, Грей перенес их обоих в свой дом.
- Надоела романтическая прогулка? – уточнила Ашка, обнаружив себя посреди его квартиры.
- Слишком много романтики и табуреток, - улыбнулся Грей. Они оба негромко рассмеялись, глядя друг другу в глаза, а потом Ашка стала осматриваться.
Его обиталище располагалось на трех последних этажах башни – самого высокого небоскреба в городе. На самом верхнем он проводил большее количество времени: тут был и его рабочий кабинет, и огромная зона отдыха с диванами, креслами и телевизором. И даже бассейн.
- Здорово, - оценила она после вдумчивого осмотра, которому Грей не мешал, просто наблюдая за ней. Он чувствовал себя серьезно озадаченным, но торопиться явно было некуда. Наконец, хрупкое создание прекратило разгуливать по его кабинету и задержалось у окна:
- Оно открывается?
- Конечно, - Грей подошел к ней и, прижав к стеклу пальцы, рывком придал ему направление вверх. Стена плавно ушла в потолок, и Ашка шагнула вперед. Грей сразу шагнул следом, протянул руку и властно сгреб ее ладонь своей, крепко переплетая пальцы. Ветер разметал их волосы. Девушка во все глаза смотрела вниз, на город, а он – на нее, скользя взглядом по летящим на ветру волосам, мягкой линии, подбородка, груди… его дыхание в конце концов сбилось.
Когда она повернула голову, чтобы что-то сказать, Грей действовал скорее инстинктивно. Его правая рука легла ей на затылок, он наклонился и смял ее губы своими. Ашка в первую секунду дернулась, но тут же замерла, а потом – потянулась к нему, раскрыла губы, впуская его язык, положила теплые ладошки на его грудь. В первую секунду Грею показалось, что она хочет оттолкнуть, но не решается, а потом это ощущение пропало – она сама прижалась к нему всем телом, отвечая на поцелуй.
Его мозг на какое-то время отключился, а потом он понял, что поцелуй затянулся, но все не мог заставить себя оторваться, даже понимая, что для первого поцелуя это явный перебор, что она вот-вот сочтет его маньяком.
Наконец, взяв себя в руки, он слегка отодвинулся и позволил их губам разъединиться, еще раз напоследок коснувшись ее пухлой нижней губы и заглянув в затуманенные карие глаза. Переведя дыхание, Грей мягко отвел ее назад за руку и закрыл стекло.
Первый поцелуй многое мог сказать ему о женщине – иногда это было словно информационный взрыв, часто даже разочаровывающий. Но не в этот раз: девушка, подарившая ему эти восхитительные мгновения, явно имела опыт, как он и предполагал. Она могла быть упрямой, но не до такой степени, чтобы потерять свою женственность. Она умела соблазнять. Он готов был поклясться, что Ашка наслаждалась этим поцелуем вместе с ним, но все еще не знал, хочет ли она его. Сомнений не было, что перед ним своего рода авантюристка, для которой не существует условностей, но Грей понятия не имел, как бы она поступила, если бы он не отпустил ее, а стал задирать кофточку, например.
Согласилась бы она продолжить, если бы он нежно погладил ее шею большим пальцем, а потом приник бы губами к теплой коже чуть ниже уха, если бы его руки скользнули под ее одежду и стали бы гладить обнаженную спину? Позволила бы она тогда снова поцеловать себя, а потом отвести или отнести в спальню? Первый поцелуй обычно всегда давал ответы на все эти вопросы, с любой женщиной. В этот раз – ничего, чисто. Она ни единым движением губ не поощрила его продолжить, и ни единым пальцем не оттолкнула.
Поцелуя Ашка не прерывала, этого не сделал и Грей - пока он не закончился сам, когда им обоим уже было трудно дышать. Но она не согнула пальцы, слегка царапая от нетерпения, как если бы хотела идти дальше. И не напрягла их, как если бы хотела оттолкнуть. Она просто наслаждалась близостью, прижимая их к его телу, и он также получал удовольствие, деликатно держа в одной ладони ее затылок, слегка лаская его пальцами, а другую руку положив ее на талию.
Хочет ли она, чтобы он соблазнил ее или завоевал? Грей посмотрел на Ашку, которая снова начала передвигаться по его жилищу, не сказала ему ни слова, не улыбнулась, но и не показала раздражения его нахальством. Ей понравилось, что он поцеловал ее или нет? Возможно, она хотела еще поиграть и считает, что он поторопился или, наоборот, сердится за нерешительность. Он знавал множество женщин, которым нравилось изображать недотрог, но не быть ими, и с такими было легко и приятно под настроение. Соблазнить, успокоить, прорвать оборону, иногда даже применить немного физической силы… она этого хочет? Навряд ли, подумал Грей, следя за ее спокойными шагами, которые привели Ашку на край бассейна.
- Можно? – спросила она, повернув голову в его направлении, но не посмотрев.
- Да, - ответил он и мягко улыбнулся. Авантюристка и задира, нюх его ни разу не подводил.
Девушка царственно кивнула и переступила ногами, снимая туфли. Грей добродушно смеялся над самим собой, наблюдая за тем, как она раздевается. У него даже ноздри дрогнули, и ладони слегка разогрелись. Кофточка, юбка, чулочки… лифчик… о боже.
Ее тело не поразило его красотой – этим Грея нельзя было поразить. Все женщины в этом мире радовали глаз, каждая по-своему. Уже много десятилетий его не особенно возбуждали голые груди и попки, даже идеальные по форме и размеру. Но то, что она делала, эта провокация и юный задор – вот это здорово возбуждало и вызывало азарт, мальчишеский восторг предвкушения.
Подойдя к бортику, держась естественно, словно за ней никто не наблюдал, юная чаровница повернула голову и улыбнулась:
