Предлагаю вам решить дело в личном поединке!
Вопль то ли ярости, то ли одобрения заглушил его слова. Орали и на стороне пришлых.
Кстати, я оценивающе пробежался взглядом по обоим отрядам, а «договорняк»-то не совсем бескровный. Вон, у «наших» двое стоят, зажимают раны — один на плече, и из-под ладони довольно много натекло, кровь по пальцам опущенной руки стекает. Другой вообще за бок держится. И у противников я заметил «попятнаных». Но трупов, всё же, не было.
— Да! Мы лучшие! Мы победили людей войны острова Дымящегося Краба и Дождевой тучи! Мы отняли их жемчуг и увели их женщин! Никто не может противостоять нам в этом мире! — вновь из толпы пришлых выступил их предводитель. — Но я готов согласиться с твоим предложением. Вы — достойные противники, почти равные нам. Давай так, если мой человек побеждает, то вы отдаёте нам ... всех ваших женщин! — он ещё секунду подумал, и добавил, — И весь жемчуг!
— А что, если победит мой человек? — заорал в ответ Ата. Кстати, чего горло рвать? Между вами метров сорок. Не в помещении, конечно, прибой и ветер присутствуют. Но они же орут так, будто до другого острова пытаются докричаться.
— Мы уйдем с вашего острова!
Ну них... себе!!! Вот это условия! Да я помню, когда свой магазинчик на рынке открывал и торговался с братьями Алиевыми за их картонный павильончик, и то никто до подобного не додумался. Хоть знающие люди потом сказали, что братаны вообще-то выдвинули условия просто конские, завысив цену раза в четыре, и накинув сверху всякого.
— Это против обычаев! — ответствовал Ата. — Я предлагаю так: если боги в этот раз окажутся не благосклонны к моему человеку, то я ... — он сделал вид что напряженно раздумывает. — То я дам вам одну женщину!
— Нет! Этого мало! Мы плыли сюда три дня. Мои люди терпели жару и страдали от жажды. Они уже столько дней оторваны от своих семей... Ты дашь нам... — он посмотрел на свои руки, — десять жемчужин! И десять женщин! ... И мы сами выберем!
Братан! Кого колышут твои трудности? Да плавай ты хоть неделю, нам то что? Но Ата решил тупо играть в тяни-толкай:
— Три женщины! Из касты земли. И я согласен, чтоб вы сами их выбрали!
А прикольно ты судьбами земляков распоряжаешься, дядя. Тебя кто-то уполномочивал?
— Зачем нам эти грязные землеройки? — проорал в ответ Тан. — Пусть это будут женщины лагуны!
Слышь? А вот ща обидно было. Мне, конечно, каста земли не родная, но всё-таки и Хеху, и его сестра, так случилось что самые близкие мне здесь люди, это так сказать «земляки». Не надо их так!
— Хорошо! Пусть это будут женщины людей лагуны! — примирительно согласился Ата.
А ты хорош, чертяка, уважительно качнул я головой. Грамотно замолчал тему жемчуга, и предложил «мертвый» вариант, на который оппонент гарантированно не мог пойти, и с отбитием которого тут же согласился. Как будто кость кинул пришлым. Высокому искусству торга и разводилова мне пришлось учиться уже на дембеле, на собственной шкуре. Разве что Михалыч, у которого бизнесок был не чета моему, время от времени учил уму-разуму, да давал совет-другой.
После, старшие ещё некоторое время торговались, решая кто будет представлять команды. Знакомый салажонок, с пустым ожерельем, что получил от меня тогда по черепушке, активно рвался, предлагая свою кандидатуру, но был смерен оценивающим взглядом Аты и резким, недовольным жестом отстранен от высокой чести. В итоге выдвинули ещё одного моего знакомца — «первостатейного» с тремя «лычками», что упустил меня на обрыве, в первый же день попадалова.
Навстречу, из рядов пришлых выдвинулся такой же. Сколько там у него на шее висит сушеных ушей я не видел, но могу предположить, что противник «нашего» был, так сказать в «равном звании». Оба аборигена выглядели здоровыми мускулистыми жлобами. Вооружены дубинами. На поясе у каждого нож. Ну и? Индивидуальный зачёт тут в таком же духе проходит?
Оказалось, что нет! Индивидуально бойцы оказались весьма хороши! Я даже порадовался, что не решился в свое время лезть в рукопашную. Помимо физухи, оба оказались весьма и весьма ловкими ребятами. Они умело уклонялись от взмахов дубинок, применяли различные приемы... Да мне с таким пришлось бы повозиться и в своем старом теле. В смысле — в прежнем. Лет так пятнадцать назад. И то, без гарантий.
Ничего не понимаю в фехтовании, но махались ребята здорово: то пропуская взмахи деревяшки над головой, для чего припадали чуть ли ни до песка и тут же взмывали вверх, пытаясь обрушить оружие на голову противника с прыжка. От каких-то ударов уклонялись, какие-то блокировали своим оружием.
Наконец, пришлый, пропустив вертикальный удар мимо, не разрывая дистанции, резко скрутился и, перехватив дубинку в обе руки, ткнул «первостатейного» рукояткой в живот. «Нашего» тут же сложило пополам. «Не наш», воспользовавшись заминкой выбил ногой дубинку противника.
Всё! Финита. Пришлый, немного красуясь горделиво выпрямился, поигрывая своей дубиной, кинул краткий, торжествующий взгляд назад, на товарищей. Закончили?
Нифига! Шаг вперед, ко всё ещё скрученному в позу «зю» «первостатейному», замах от души... Да от такого череп как арбуз разлетится!
Но наш боец умирать не спешил. В момент, когда дубина врага только-только пошла вверх, он схватил горсть песка и метнул его в лицо противника! Тот на секунду опешил, промаргиваясь, стоя с занесённым оружием. И наш, уже выхватив левой рукой нож, распрямляясь из своего согнутого положения, молнией выстрелил вооруженной рукой в грудную клетку противника.
Ого! А мужик то отлично владеет обеими руками. Я, впрочем, тоже, но ... Не рядовое умение!
Сначала на песок упала дубинка. Затем противник, пару раз покачнувшись рухнул на колени, перед бойцом Аты. Здоров лось! Ему клинок фактически в сердце вогнали, а он ещё жив. Наш воин за плечи развернул врага перед собой и вторым ножом, непонятно откуда вытащенным отсек поверженному врагу ухо. Вскинул руку с окровавленным «трофеем» сначала в сторону пришлых, затем обернулся к радостно завопившим своим.
А потом, вырвав из груди поверженного нож, не торопясь отпилил тому голову. Деревянный ножик это вам не скальпель, так что возился он долго, хоть и не сказать, чтоб процедура доставляла ему неудовольствие. Напоследок, ударом рукояти перебив шейные позвонки, он за волосы вскинул над собой голову проигравшего. Кровь, всё ещё стекавшая попадала на победителя, но его это не смущало.
— А-а-а-а! — завопил
