бы не хотелось, но приходилось её помаленьку попивать, чтобы кокосы так быстро не заканчивались. Вода на вкус была обычная, может с небольшим привкусов тины и древесины. Никаких негативных для себя признаков после её распития я не испытывал, но что-то мне подсказывает, что дело было в дозировке. А так как кокосы подходят уже к концу, придётся задуматься об её очистке. Но это я немного отошёл от темы.
Подходящих цилиндра было всего два, так что я не долго думая подхватил их с собой и отправился к озеру. Набрал воды в бамбуки, положил дно себе на ладони, упёр открытую часть в подмышки и, как человек-шкаф, пошёл обратно. Идти в обход было довольно «в падлу», так что я решил сократить через несколько кустов и заросшие деревья. Раньше я этого не делал, довольствовался открытыми полянками и высокую траву пробегал лишь галопом, но видимо расслабленность и отсутствие опасности от мира инсектойдов внесла свои коррективы. Хорошо, что внимательность я за время отдыха не растерял и быстро среагировал на напасть.
Кустами оказался змеюшник и я очень сомневаюсь, что это были простые деревенские ужи. Произошло всё как в кино. Иду я такой, ни в чём себе не отказываю и не боясь, наступаю на закрытую травой землю. Впереди вижу кучу кустов, которые надо, по-хорошему, обходить минут двадцать, что делать с неудобным грузом весьма проблематично. Забиваю хер на осторожность и иду на таран, не встречая сопротивления. На седьмом кусте сопротивление встретило меня в виде «взрыва» из змей, расползающихся в разные стороны. И я сильно сомневаюсь, что они испугались меня больше, чем я их. Боровшись с желанием бросить цилиндры, я пробежал стометровку как самый быстрый человек в мире и вернулся на стартовую позицию. В дальнейшем, змеи «преследовали» меня ещё долгое время, заставляя видеть их в каждой палке и оборачиваться каждые пять минут, пока я не дошёл до ямы.
Яма приняла воду как надо и она никуда не утекало. Это было и хорошо и невероятно плохо одновременно. Хорошо, потому что я оказывается не рукожоп и что-что, а руками могу спокойно делать простейшие постройки. А если учесть тот факт, что я на этом острове единственный, то я и вовсе имею право называться «мастер на все руки», из-за отсутствия конкурентов. Плохое же здесь то, что таких «ходок» мне предстоит сделать ещё штуке четыре. В бамбук вмещалось не больше 4-х литров жидкости, так что неожиданные встречи на сегодня только начинаются.
Пронесло. Обратно к змеюшнику я не возвращался и смирился с долгой и нудной дорогой по безопасным полянам и низкой травой. Когда уровень воды в ямы набрался до половины и осталось ещё два полных цилиндра с водой на руках, я начал добавлять глину. Старался выбивать из холма самый центральный слой, так что шлака было немного.
Нагнулся, помешал немного глину рукой, достал всплывшие фрагменты растений. Работка была простецкой, но сильно утомляющей. Месил я глину до самого заката, пока ни единой лишней песчинки не перестало всплывать. Даже прокрадывались мысли перенести сюда костёр и продолжать глиномесье, но после появления змей опасность ночи была более чем реальна. Умом я понимал, что из-за моего размера для них я кажусь не желанной добычей, а опасным хищником, но смелости мне для этого не добавилось. Видимо, у каждого человека есть что-то, оставшееся с первобытных времён, когда каждый комар был опаснее льва. Из-за этого вечно кажется, что кто-то по тебе ползает, заставляет себя осматривать каждые пять минут после похода в лес и не расслабляться, пока не пройдёт определённое количество времени. По типу, если выжил через двенадцать часов, то можно уже и успокоиться.
Спалось мне сегодня отвратно, приходилось постоянно просыпаться и махать заранее сделанным факелом. Я, конечно, тот ещё спец в делах мозгоправства, но в большинстве случаев это касается других людей. С самим собой у меня никогда особых проблем и психологических загонов не было, так что сегодняшняя ночь для мне была такая впервые. Не получалось себя успокоить и заставить мгновенно заснуть, паника появлялась внезапно, вырывая из-за сна и повторяя один и тот же механизм действий. Открыть глаза — посмотреть на огонь — чувство, что сзади кто-то есть — подпалить факел и размахивать им из стороны в сторону с осмотром всего тела. Та ещё была ночка. Под утро наваждение начало спадать и я уже, забив хер на всё, лёг со спокойной душой, не обращая внимание на ощущение «что-то ползает по лопатке», провалился в мягкий, блаженный сон.
* * *
Утро началось с жаркого солнечно «дня». Желание спать никуда не пропало, а чтобы не валяться в «постели» как можно дольше, бесполезно расходуя время, пришлось освежиться в морской воде. Помогло. Беглый осмотр тела выявил, что никто ночью по мне не бегал, что в принципе и стоило ожидать. Разбор полётов на счёт ночи я решил перенести на потом и заняться делами по важнее.
Проверив мясо, я убедился в его целостности и оставил жариться на солнце дальше. Чем больше оно на нём пробудет, тем меньше влаги в нём останется, тем самым вероятность его порчи стремится к нулю. Да и кто его знает, какие мухи налетят в тенёк, полакомиться сушёным мяском. Лучше не проверять и использовать рабочий метод.
Глина, отмокающая всю ночь, стала очень вязкой и скользкой, словно в руке кисель, а не какой-то минерал. Можно было бы её оставить ещё на пару дней, но чище она от этого явно не станет. Наделав несколько кульков и запечатав их в широкие листья, я отнёс их домой. Для изделий она была ещё слишком сырая, так что пришлось её не на долго оставить на солнцепёке.
За это время я проведал схрон лишних частей козла и приятно порадовался. Моя заготовка сработала как надо и кишки теперь были полны опарышей и прочей дряни. Если знать немного деталей, то можно понять, что опарыши в трупных органах сами по себе не рождаются. Они приходят из леса на запах разложения, в надежде продолжить своё существование. Если бы я был птичкой, то для меня это был бы отличный источник белка. Но задумывалось вся эта затея не для этого. Брезгливо зачерпнув горсть опарышей в кокосовую скорлупу я направился к ловушке для рыб.
Так как рыбу надо
