у своего брата, протягивая ему выпивку.
— Да! Что там? — поинтересовался его брат.
— Огневуха, — ответил вождь.
— Я могу от нее умереть? — усмехнулся брат друида.
— Пока еще никто не умирал, — пожал плечами Избранник Угла.
— Ее пил тот человек, что был у тебя в племени? — спросил иной и откупорив крышку принюхался. — Ох! — поморщился он.
— Пил, — кивнул вождь и улыбнулся.
— Хм-м… — Ночкарь поднес губы к горлышку и сделал глоток.
А затем он сразу же бросился обратно к столику с напитками и взяв в руки графин начал жадно глотать его содержимое прямо из горлышка.
— Фу-ух, — облегченно произнес он, вытирая рот рукой. — Губы и все внутри, до сих пор, жжет! — довольным голосом сказал он и улыбнулся.
— Лучше чем человековая дрянь, что ты пил до этого? — спросил друид.
— Определенно, — кивнул его брат. — А теперь рассказывай все, — он указал на стул, но Избранник Угла уселся прямо на пол.
Вождь Ночных пожал плечами и сел на пол рядом. И вождь Детей Угла начал свой рассказ.
* * *
— Вы уверены, Жозе? — спросил Де’Аламик, смотря на тело Багрового Палача, лежащее на земле.
— Да, приведите его в чувство, Анри, — ответил лекарю Жумельяк и тот кивнул.
Рука пересмешника засияла ярким золотым светом, а затем он коснулся старшего сына семьи Рошфоров. Едва он успел отдернуть руку, как Винсент подскочил, приняв сидячее положение. Все сразу же потянулись к оружию, но увидев его потерянный взгляд бросили эту затею.
— Где я⁈ — спросил Багровый Палач и растерянными глазами уставился на меня.
— В Проклятых Землях, — ответил ему Жумельяк.
— Проклятые земли? — удивленно повторил он. — А что это? — спросил и настала пора уже нам удивляться.
Мы с друзьями переглянулись.
— Винсент, с тобой…
— Кто я⁈ — Багровый Палач вдруг схватился за голову. — Кто я⁈ Где я⁈ — начал громко задавать один вопрос за другим и крутить головой по сторонам.
— Анри, — обратился к лекарю Жозе и тот молча кивнул.
Я ощутил лёгкий магический импульс исходящий от него, а затем Пересмешник коснулся шеи Винсента и тот сразу же завалился на бок и заснул.
— Он, что, память потерял? — спросил здоровяк.
— Видимо, — задумчиво ответил Де’Аламик, смотря на спящего Багрового Палача.
— А не притворяется? — недовольным голосом пробасил Де’Жориньи.
— Не думаю, — ответил ему Жумельяк. — На Рошфора это не похоже.
— Так знает, что натворил. Тут и волком завоешь, лишь бы жизнь свою сохранить! — усмехнулся здоровяк. — Уверен, что притворяется!
А вот я думал по-другому и был уверен в том, что Винсент лишился памяти. Это было видно по его глазам, в которых читался испуг и непонимание происходящего.
Видимо, последствия того, что произошло были куда сильнее, чем я предполагал. Багровый Палач на только лишился своей магии, но и памяти, и я не знаю, лечилось ли такое в этом мире.
— Не притворяется, — тем временем, ответил лекарь своему другу. — Его глаза. Они все выдают, — произнес Пересмешник в очередной раз доказав, что он не зря ест свой хлеб и считается одним из лучших агентов Галларии.
— Ну, раз вы так говорите, дорогой Анри, то вам я поверю, — буркнул Де’Жориньи и посмотрел на Рошфора. — Может, пока он такой, мы его… Ну, того? — он провел большим пальцем себе по горлу.
Признаться честно я тоже об этом думал. Сейчас человек, который два раза пытался меня убить и скорее всего был причастен к гибели семьи молодого барона Люка Кастельмора лежал передо мной и был максимально уязвим.
Мне хватило бы одного касания, чтобы оборвать его жизнь, отравив его слабое тело каким-нибудь смертоносным ядом.
Все очень просто.
— Нельзя, — тем временем, ответил здоровяку Жумельяк. — Все, что произошло тут, я подробно опишу с рапорте и я уверен, что Багровый Палач понесет заслуженное наказание, а самосуд мы свершать не будем! — добавил он, смерив Де’Жориньи недовольным взглядом.
— Дело ваше, — здоровяк пожал плечами. — Я хотел, как лучше.
— Дорогой Жуль, с вы не забыли о дознавателях? — спросил друга Пересмешник.
— А что с ними? — маг земли, услышав это слово, сразу нахмурился.
— А то, что если мы убьём Винсента Рошфора, это наверняка повлияет за собой серьёзные последствия. Смерть такого важного для страны человека, как Багровый Палач, будет расследоваться лучшими специалистами с неограниченными ресурсами, и уж поверьте, дорогой друг, о том, что именно на наших плечах лежит смерть Рошфора, если бы мы его, действительно, убили, они бы узнали и вот тогда нам всем точно бы не поздоровилось, — закончил свою мысль лекарь.
— Ясно, — Жуль тяжело вздохнул. — А что если мы, просто, оставим его тут? — спросил здоровяк.
— Это будет расцениваться также, будто мы его сами убили, — ответил Де’Жориньи Жумельяк.
Здоровяк недовольно цокнул языком и что-то неразборчиво пробубнил. Вероятнее всего, какое-то ругательство.
— В общем, берем его с собой, — резюмировал кардинальский сын. — Он получит честный суд.
— Ага. Честный, — усмехнулся Жуль. — Его отпустят, не успеем мы до таверны дойти, — добавил он и скрестил руки у себя на груди.
Жумельяк тяжело вздохнул, понимая, что скорее всего так и будет, но ничего здоровяку отвечать не стал.
— Анри, разбудите Винсента, — вместо этого, попросил он Пересмешника и тот кивнув, склонился над телом Рошфора.
Лекарь коснулся его шеи и Багровый Палач в ту же секунду открыл глаза.
— Я… Я не…
— Все нормально, — мягким голосом произнес кардинальский сын.
— Но я…
— Вы потеряли память, Винсент, — все в той же спокойной манере, продолжил говорить с ним Жумельяк.
— Как? — спросил Рошфор. — Голова раскалывается!
Жозе посмотрел на Де’Аламика, но тот покачал головой, ясно давая ему понять, что уж от головной боли, он лечить Багрового Палача не станет.
— Вы использовали заклинание, но ваша магия вырвалась из-под контроля и с вами приключилось несчастье, — произнес Жозе, сказав своему собеседнику относительную правду.
Винсент на какое-то время задумался, видимо, пытаясь переварить полученную информацию.
— А что будет дальше? — растерянно спросил он.
«Хм-м, а вот это интересный вопрос»,
