— подумал я, смотря на Жумельяка.
Скорее всего, он собирался взять его с собой, ибо возвращать Рошфора к его людям, это потерять тучу времени, которого у нас и так не было.
— Вы пойдете с нами, — ответил ему Жозе, подтвердив мои догадки.
— А куда? — спросил Винсент.
— В одно место, после которого, мы вернемся обратно, и вас осмотрят лучшие врачи и целители нашей страны, — ответил ему кардинальский сын.
Багровый Палач тяжело вздохнул.
— Хорошо, — кивнул он и поднялся.
В отличии от Анри и Жозе, которые пострадали от его магии, сам Рошфор не получил никаких повреждений. Да, на нем была копоть, но видимо, в момент, когда его магия окутала тело Багрового палача пламенем, сработала его магическая защита, которая не позволила ему сгореть заживо, да и вообще, получить хоть какие-то повреждения.
Даже тот же Жуль, пострадал больше. Несмотря на то, что он успел использовать свое защитное заклинание, на его открытых частях кожи я все равно заметил ожоги. Они не были такие серьезные, как у Анри с Жозе, но все же…
Поэтому Винсент Рошфор был самым здоровым из нас, как бы это не было удивительно.
— Посидите пока здесь, а мы с друзьями обсудим детали, — тем временем, сказал кардинальский сын Рошфору и тот послушно кивнул.
Вот таким он мне нравился гораздо больше.
— Так, — произнес Жумельяк. — Сегодня мы остаемся здесь. Зелье еще действует, поэтому нам с Анри нужно как следует отдохнуть и набраться сил, чтобы зелье действовало максимально эффективно. Завтра, мы воспользуемся магией Анри, и сразу же выдвигаемся в дальнейший путь. Пока, план такой, — произнес Жозе. — Есть какие-то возражения, или идеи? — спросил он, но все промолчали. — Отлично. Тогда отдыхаем, восстанавливаемся, и завтра к ночи, мы должны уже быть в руинах. На этом все, — закончил он говорить и мы начали готовиться к ночлегу.
Завтра нам предстоял тяжелый день и нужно было как следует отдохнуть, причем даже мне.
— Охранять, — приказал я Титусу и Тине, а сам нашел дерево поудобнее и облокотился на него спиной.
Я даже успел какое-то время поспать, когда моего плеча коснулось что-то обжигающе холодное и я резко вскочил.
А это что еще такое…
Идальго Сервантес.
Иллирейский офицер по прозвищу Серебряный змей продирался сквозь густые заросли джунглей, и, несмотря на то, что он был очень уставшим и раненым, на его губах все равно застыла улыбка.
Ему удалось сбежать от этих галларийских ублюдков. А все благодаря Багровому палачу, что было еще приятнее.
«Эх-х, жаль я не увижу его лицо, когда он поймет, что благодаря ему я оказался на свободе,» — подумал Идальго, и улыбка на его губах стала еще шире.
— Фуу-ух, — Сервантес сел на камень, который так удачно подвернулся ему, чтобы перевести дыхание.
Он не считал, сколько времени он уже бежал, но, судя по усталости, явно не меньше часа.
А может, даже и больше.
И все это он проделал со связанными руками.
«Пора бы избавиться от пут,» — подумал Идальго и начал не спеша растягивать веревку в разные стороны, чтобы растянуть узлы.
Де’Аламик явно не зря ел свой хлеб и связал Серебряного змея на славу.
Он даже колдовать не мог из-за того, что верёвка не позволяла ему составить магические жесты.
Сервантес и сам мог вязать также. Забавно то, что такому способу он научился у одного из галларийских офицеров.
Как там его звали…
— А, плевать! — буркнул Идальго, продолжая ослаблять узлы на веревке.
Это заняло какое-то время.
— Фуу-х, наконец-то! — Он смог добиться некоторой свободы для пальцев своей левой руки, поэтому сразу же сложил несколько магических жестов, и на его запястье появилась небольшая волшебная змейка — цепь.
Заклинание быстро расправилось с путами, перекусив их, и Сервантесу удалось освободить свои руки.
Несколько минут он разминал затекшие конечности, подвижность к которым возвращалась медленно и неохотно.
— Отлично, — он несколько раз сжал и разжал кулаки, убедившись, что все мышцы работают отлично. После чего осмотрелся по сторонам.
Хм-м. Идальго задумался. У него была хорошая память, поэтому ему не составило труда представить перед мысленным взором карту Проклятых земель, чтобы прикинуть, где он находится и куда ему двигаться дальше.
— Туда, — указал Сервантес сам себе дорогу и уверенным шагом пошел вперед. Он знал, что если выдвинется на юго-запад, то через несколько миль должен будет выйти к небольшой речке.
Если он пересчет ее, то окажется на пляже, который местные дикари называют «Красным».
И, разумеется, не просто так.
Песок на нем действительно имеет темно-красный цвет из-за большого количества крови, который он впитал во время «Великой резни», одной из самых кровопролитных войн между иными.
Серебряный змей знал о ней мало. Как-то Мамука разговорился у костра и поведал ему, что однажды много племен иных объединились против другого племени, которое за несколько десятков лет обрело такую силу, что справиться с ними было невозможно силами одного или двух племен. В итоге разразилась кровопролитная война, и самая главная битва как раз случилась на этом пляже. Если Мамука ничего не приукрашивал, то песок в буквальном смысле слова тонул в пролитой здесь крови.
Объединенные силы нескольких племен одержали победу, а всех иных Черных когтей, а именно так называлось то сильное племя, приговорили к смерти и убили.
Причем всех. Женщины, дети, старики. Всех казнили на Красном пляже.
И вот именно туда Сервантесу и нужно было добраться.
Желательно как можно скорее.
Идальго немного ускорил шаг. Он не думал о том, что его могут нагнать.
Судя по всему, в небольшом отряде Багрового палача и Жумельяка не осталось больше следопытов. Все, кто мог выследить людей или животных, а также лучшие разведчики были предателями, которых он подкупил. И все они лишились своих жизней в форте Блистательный.
«Так им и надо,» — подумал про себя Серебряный змей, который больше всего на свете ненавидел предателей.
Всех тех, кто предавал его или Страну Сервантеса, Идальго карал самыми жуткими способами. А их он знал превеликое множество.
Также у него в руках был очень полезный инструмент, который назывался «гончие». Это были специально обученные солдаты его страны, специализирующиеся на выслеживании целей с последующим их устранением или захватом.
И среди них, конечно, были очень хорошие дознаватели, которые могли разговорить любого человека, и
