— Звучит любопытно, — заинтересовался я. — Обязательно нужно попробовать.
— Любопытно? — коварно усмехнувшись, переспросила Ханна. — На деле, сам процесс — не из приятных, сразу предупреждаю.
— Потерплю. Главное, чтобы сработало.
Примерно на середине нашей обычной продолжительности спарринга, пока и у меня, и у Ханны ещё оставалось в запасе достаточно сил, девушка остановила бой и принялась объяснять, что же будет происходить дальше.
— Смотри, Икс, теперь тебе нужно слить в ноль весь резерв. Я добивалась этого тем, что быстро прыгала туда-сюда, напитав мышцы силой под завязку, ну или можешь сконцентрировать её до предела в кинжале или на кончиках пальцев, не суть.
— Понял, у меня для этого есть более быстрый и простой способ. Можешь не заострять на этом внимания.
— Раскомандовался! — недовольно проворчала она. — Вообще-то, я тут гуру, а не ты, так что не перебивай! Так вот, на чём я там остановилась?
— Я сливаю резерв…
— Да, ты сливаешь резерв, — невозмутимо продолжила она. — А потом, как только сможешь вновь запустить вуаль — я сразу же начинаю тебя избивать!
— Супер… — обречённо вздохнул я.
— Вот и я о том же! Офигенно, правда? — с неподдельным энтузиазмом обрадовалась эта чертовка. — Ну ты, конечно, будешь сопротивляться, но хватит тебя ненадолго. И так повторяем два-три раза, тут уже зависит от того, насколько тебя хватит. Там ещё слово какое-то умное было, гипер… что-то. Типа ты выходишь за лимит и работаешь на грани, под воздействием чужой силы и общего стресса, и от этого резерв увеличивается…
— Гиперкомпенсация? — предположил я.
— Во-во, вроде она! Ну что, приступим?
Я молча сходил за кинжалом и, разогнав восприятие, принялся вращать его на ладони, аккуратно воздействия на ртутный наполнитель внутри лезвия. Такие манипуляции сжирали целую уйму энергии, поэтому уже через пару минут я был выжат как лимон.
Отложив танто, стал ждать. Когда сил стало достаточно, чтобы активировать вуаль, я сразу же сделал это, а Ханна незамедлительно напала на меня. Перед тем как доспех, на прощание мигнув, погас, прошло около тридцати секунд. Получив увесистый удар в солнечное сплетение, я согнулся, пытаясь вдохнуть.
— Ой! Прости-прости, буду аккуратнее! — смущённо поморщилась Ханна.
Вот зараза… Тем не менее я продолжил впитывать силу, а затем всё повторилось, за исключением последнего пропущенного удара. И ещё раз… И ещё…
На пятый раз мой «тренер» выглядела очень озабоченно, при этом она и сама уже начала тяжело дышать. Сдув с глаз выбившуюся из стянутых в пучок волос прядь, она спросила:
— Уверен, что готов продолжать? Напомню, меня тогда хватило всего на три раза.
— Работаем! — хрипло потребовал я, опять зажигаясь фиолетовым свечением.
И она вновь напала.
— Ну всё, теперь я и сама уже больше не могу! — обессиленно простонала, Ханна, повалившись на землю.
Я, ничего не говоря, развалился рядом как морская звезда, раскинув руки и ноги в стороны. Восемь раз… Наверное, я смог бы выдержать ещё один, с натяжкой два, но тут уже партнёрша по спаррингу подкачала.
Придя в себя, она приподнялась на локтях и окинула меня обеспокоенным взглядом.
— С тобой всё в порядке?
— Насколько это возможно, — отозвался я, запуская регенерацию уже на автомате, как только появилось нужное количество энергии.
— У тебя вены вздулись на висках и шее, они даже почернели, что ли… Да и холодно стало вокруг тебя, — сообщила девушка, зябко передёрнув плечами. — С холодом — это встречается у некоторых одарённых первого класса и выше, но чтоб так сильно это проявлялось — с таким я ещё не сталкивалась. Ни в академии, ни после.
Я ничего не ответил, продолжая отдыхать и прикрыв глаза. А Ханна всё не унималась, вываливая на меня свой поток сознания:
— И всё же… Восемь, блин, раз! Ну ты даёшь, конечно! Повезло тебе… А я вот уже давно застряла, и надежды на то, что когда-нибудь смогу пробить своё плато — практически нет. С генами не сложилось, к сожалению…
— Ну, со мной не так всё и просто. И, как видишь, за силу приходится расплачиваться. Сейчас стало получше, но ещё совсем недавно я после каждого боя кровью харкал, капилляры в глазах — все лопались, к чёртовой матери, а пульс уходил далеко за двести пятьдесят.
— Странная у тебя мутация…
— Странная, — согласился я. — Но я надеюсь, что ты, на самом деле — умная девочка, и понимаешь, что болтать о ней — не стоит ни с кем, кроме меня.
На миг с лица Ханны слетела маска непоседливой девчонки, и в её взгляде промелькнули спокойствие, сосредоточенность и серьёзность. Я, если честно, с самого начала и был уверен в том, что такое вызывающее поведение — это лишь верхний слой. И ведёт она себя так — только по одной причине: просто потому, что ей это нравится.
Иногда встречаются такие люди, и мне уже неоднократно приходилось с ними сталкиваться. Такой показательный буйный нрав — может послужить отличной защитой и сразу отгородить тебя от всех остальных. Это может выполнять сразу несколько функций.
Во-первых, когда ты только начинаешь встраиваться в новую иерархию, то тебе не придётся подниматься с самого низа. Самые слабые члены группы — и так прогнутся, уступив своё место, просто потому, что не захотят с тобой связываться, испугавшись. Во-вторых, лидер группы и его подпевалы, скорей всего, не станут докучать тебе лишний раз, пытаясь тебя использовать, не желая нарваться на вероятную ответку или бунт с твоей стороны.
Но, разумеется, есть и недостатки. Как вариант, тебя просто могут кинуть в игнор. Ну и то, чем, мне кажется, грешит и сама Ханна: если слишком долго носить такую маску, то можно и незаметно для себя с ней срастись. Тогда такое поведение может проявиться в самый неподходящий момент, когда это абсолютно неуместно, просто проскочив по инерции. Вот как раз так, как это произошло прямо сейчас.
Девушка, вместо того, чтобы ответить мне серьёзно на действительно важный вопрос, опять на автомате притворилась дурой. Обиженно поджав губы и стукнув меня в плечо, она заявила:
— Я что, идиотка какая-то, что ли, по-твоему!?
Осуждающе покачав головой, я вернулся к ранее затронутой теме:
— Не повезло тебе, говоришь? По-моему, это момент сильно относительный. Сама посуди, тебе уже крупно повезло, когда ты родилась одарённой, ведь подавляющему большинству обывателей не светит и это. Мало того, ты обошла и тех, кому суждено навсегда остаться на четвёртой и третьей ступенях. Так что с изначальными преимуществами — у тебя всё в полном порядке. Я бы даже сказал, что ты вытянула счастливый билет с самого рождения, получив возможность использовать силу на таком уровне.
— Да брось ты, — недовольно отмахнулась девушка. — Тройки и четвёрки — это совсем отстой, а уж на обывателей равняться…
Я не выдержал и рассмеялся.
— Действительно, верно говорят, что люди не ценят того, что у них есть с самого начала, пока этого не потеряют. На обычных людей равняться не стоит, так? А ты это Нику скажи, например. Лично я во многих вопросах ему уступаю, и некоторые задачи он безусловно может реализовать лучше, чем любой одарённый.
— Так ведь эта кастрюля — ни фига не обычный! — запротестовала она. — Он на себе живого места не оставил, понатыкав разных железяк!
— По мне, так ты неверно оцениваешь ситуацию. Наш железный дровосек — как раз-таки, самый что ни на есть обычный человек. Разница лишь в том, насколько далеко он решил зайти для того, чтобы собрать любые крупицы, позволяющие ему стать сильнее конкурентов в своём классе. Именно для этого он и «понатыкал себе разные железяки», как ты выразилась. Понимаешь, о чём я?
— Двоек всё равно принято использовать как грубую силу, и только против себе подобных или обычной пехоты, — продолжила припираться со мной азиатка. — Выше головы не прыгнешь, наш потенциал сильно ограничен.
— А как «принято» использовать обычных людей? — хмыкнул я. — И вот ещё над чем подумай: а точно ли ты сама прилагала к тому, чтобы развиться, столько же рвения и усилий, как и Ник? И если да, то верно ли ты расставляла приоритеты? Всегда есть к чему стремиться, и если твой напарник смог стать уникальным человеком, то почему ты так уверена, что нельзя стать уникальным одарённым второго класса? Да, единицам и метакатегории ты будешь проигрывать по индивидуальной силе, но разве только по этому критерию можно быть лучше других?
