вряд ли это такая уж случайность, что Марек решил использовать этого пацана в подобных целях. Дрессирует таким образом, вероятнее всего.
— Ничего. — она пожала плечами. — Просто вы очень взросло выглядите, господин Ришард, только и всего. И это…
— Чего? — явно польщенный, переспросил он, когда она замолкла.
— Время, отпущенное нам, выходит. — напомнила она.
В смущении опустив взгляд, Ришард увидел, что до сих пор держит руки Ведьмы.
Отпустив ее, он сделал шаг назад.
Впервые в жизни он не знал, как следует поступить, а от смущения хотелось провалиться сквозь землю.
— Для начала стоит включить виртуальные камеры. — пришла она ему на помощь, словно бы прочитав мысли.
— Д-да. — ответил юноша и излишне торопливо направился к обеим камерам.
Подойдя к оборудованию, он принялся включать его и настраивать.
— Эта штука будет вам сейчас совершенно без надобности. — вновь звонко засмеявшись, произнесла Кайа, указывая взглядом на винтовку, все еще висящую на его плече, а затем добавила. — В отличие от другой…штуки.
Ведьма перевела взгляд на низ его живота, отчего Ришард, поняв то, куда она смотрит, покраснел аж до самых кончиков волос и, заторопившись скрыться от ее взгляда, отвернулся. Закончив возиться с камерами, он прошел к одной из стен помещения, к которой, предварительно сняв с плеча, и приставил свое оружие.
Сделав шаг к Кайе, он резко остановился, а затем, вернувшись к винтовке, отомкнул от нее магазин.
Не теряет бдительности, засранец. — отметила Кайа.
Она точно ведьма или суккуб! — в очередной раз подумал об этом Ришард, когда снова поглядел на теперь уже сидящую на лавке возле стола и манящую его к себе пальцем Кайю.
И он, словно бы теленок, медленно поплелся к ней, ощущая то, с какой бешеной скоростью бьется сердце.
— Вы так и будете таскать с собой эту штуковину? — поинтересовалась Кайа, дотронувшись пальцем до магазина, находящегося в его руке.
Ришард бросил его на стол.
— Ого! Он, должно быть, скрывает тепло твоего тела… — сказала Кайа, с немалым трудом встав с лавки и проведя ладонью по маскхалату юноши, сделанного из очень плотного материала.
— Да. — односложно ответил юноша, ощущая пробежавшую по телу дрожь от прикосновения девушки.
И как только в ее голову смогла прийти столь неженская мысль? — искренне удивился юноша, однако…
В следующий момент, когда Кайа расстегнула застежки, маскхалат слетел на пол.
— Неплохо… — произнесла Кайа, оглядывая камуфляжный «прикид» стоящего перед ней ребенка — солдата.
Бронежилета на юноше не оказалось, а поверх зимней куртки, своим качеством явно не уступающей тем, которые носят «гвардейцы» ее Семьи, была надета разгрузка, рассчитанная на шесть магазинов, хотя их там в данный момент было пять штук.
Обернувшись на стол, Кайа взяла лежащий на нем магазин и замерла, поглядев на реакцию юноши. Тот напрягся было, но тут же расслабился, продолжив наблюдать за ее действиями.
— Здесь ему место. — произнесла она, засовывая магазин в отведенный для этого кармашек.
— Да. — сглотнув, согласился юноша.
Немного повозившись с пластиковыми застежками незнакомой конструкции, она сумела рассоединить их, после чего разгрузка с глухим звуком упала на пол, на маскхалат.
— Если я все верно понимаю, то вы воспитанник приюта, господин мой… — произнесла Кайа, расстегивая молнию его камуфляжной куртки.
Услышав ее слова, Ришард переменился в лице.
— Ай! — вскрикнула Кайа, когда юноша с силой схватил кисть ее руки.
— Не желаю слышать от тебя ничего подобного! Поняла, Ведьма⁈ — зашипел он ей в лицо.
— Прошу прощения, я не хотела… — на лице Кайи вновь появилась улыбка, однако, глядела она теперь в пол. — Если вам не хочется, чтобы я говорила, то я стану молчать.
Она пожала плечами.
— Почти что до двенадцати лет я жил в приюте при костеле Михаила Архангела. — произнес он, когда Кайа расстегнула до конца молнию его куртки.
— Это где-то в Польше? — спросила она.
— В России! — ответил он зло, а затем сплюнув на пол, добавил. — Пока еще…
Он слегка подпрыгнул, освобождаясь от куртки.
— Да, Ведьма, это в Польше, город Дембно. — Ришард вновь схватил руку Кайи, но в этот раз не причиняя ей боли, когда она собралась было помочь ему снять термобелье. — Остановись! Не нужно! Там…там все…неприятно…
Юноша покраснел вновь.
Чего там может быть такого неприятного? — подумала она.
Кайа замерла на несколько секунд, и по выражению ее лица было видно, что она о чем-то размышляет. А затем, она подняла взгляд на юношу и продемонстрировала ему кисть левой руки.
— Что случилось с твоим пальцем? — Ришард только сейчас заметил, что у Ведьмы недостает половины мизинца.
— Отстрелили… — пожав плечами, ответила она.
Юношу изрядно удивило то, каким спокойным тоном это было произнесено.
— …мой родной отец хотел совершить «убийство чести» и подослал ко мне убийц.
У Ришарда от гнева раздулись ноздри, и он явно собирался высказать все, что думает по поводу ее почившего папаши, однако…
— Я рассказала это вам не затем, чтобы пожаловаться на превратности судьбы. Я хочу сказать, что не стану смеяться над тем, что увижу. И мне не будет противно.
Юноша посмотрел ей в глаза и, не найдя в ее взгляде неискренности, быстрым движением снял с себя нательное белье.
Охренеть можно. — подумала Кайа, разглядывая «расписной» торс юноши.
— И как, не противно? — поинтересовался тот.
Кайа отрицательно помотала головой.
— Нет, но… Что это?
Она даже потратила немало из оставшихся сил ради того, чтобы обойти его кругом, рассматривая.
Все тело юноши покрывали шрамы, но не от ножа или чего-то подобного, а словно бы от хлыста. Шрамы были как совсем свежие, так и уже давнишние, зарубцевавшиеся.
— Это ты сам себе сделал? — спросила она, вновь встав перед ним.
— Это называется умерщвление плоти. — ответил Ришард, замолкнув на мгновение, после чего продолжил. — И нет, не сам, мне помогают…
— Но зачем? — поинтересовалась Кайа, проведя рукой по покрытой жуткими шрамами груди Ришарда.
Юноша оказался поистине выдающегося телосложения. И хотя он не шибко длинный, чуть длиннее самой Кайи, но ей показалось, что состоит он исключительно из жил и мышц. Выдающийся атлет.
И это плохо… — отметила она, — ибо еще сильнее снижает и без того невысокие шансы на успех.
— Подобное учит меня смирению и, вместе с молитвой, помогает искупить грехи. Свои собственные и своей матери. — ответил юноша.
— Твоей матери? — спросила Кайа.
— Она была… — он замолк, закусив губу, и было видно, что ему очень не хочется об этом говорить, но… — Об этом мерзко говорить, но она была падшей женщиной, блудницей.
— Ясно. — односложно ответила Кайа, продолжив. — Но ты так и не ответил: «зачем?».
Кайа дотронулась было до его ремня, однако…
— Держи свои руки подальше от моего оружия, Ведьма, иначе я тебя
