— Весьма, и даже очень.
— Так-так, тогда у вас есть шанс выжить, — тащмайор посмотрел на меня с подозрением. — Как же! Вы точно должны были слышать, что гонцам с плохими вестями в древности отрубали головы. Я не уверена, что прямо все цари и во всех странах, но прецеденты были.
— Мда, — усмехнулся он. — Саблю вострую можете не готовить. Помните наших друзей из вьетнамского центра?
— Помню, конечно! В гости хотят?
— Нет, дело не в этом. Вы в их прошлый визит подарили им несколько книг…
— Боже! Мне присвоят звание почётного вьетнамского писателя?
Сергеич посмотрел на меня… странно.
— Не уверен. Но не исключено. Пока они осуществили перевод двух книг: спортивной книжки для вожатых и «Председательницу».
— И будут печатать⁈ — у меня аж в зобу дыханье спёрло.
— Да. Согласование по линии комитета культуры уже прошло.
— А-а-а-а! Класс! — я помчалась в комнату, где Вова лежал с книжкой в тщетной надежде укрыться от моего эмоционального внимания. — Вова, послушай, чё я скажу — и я сразу уйду, обещаю!
И я вывалила на него вьетнамские новости.
— Ну, раз такое дело, надо встать и выпить морсика. За успех предприятия. Выход на международный рынок, как-никак.
— Я тебя щас тресну!
— Да я серьёзно. А валютные чеки тебе за эти книжки будут давать?
— А я не знаю, — растерялась я. — По идее что-то же заплатить должны? Пошли, Сергеича спросим?
Оказалось, платить будут (вообще, странно было бы, если бы нет), причём за спортивную книжку — не только мне, а всем соавторам. Только получать эти странные чеки придётся ездить в бухгалтерию союза писателей.
— И куда мы с ними? — страшно удивилась я. — В «Берёзку»? За матрёшками? — Мужики выжидательно смотрели на меня, а я развела руками: — Вы в нашей «Берёзке» на Ленина ассортимент видели вообще? Это ж развесистая клюква! Я, правда, там была три года назад, но не думаю, что они так уж стремительно обновили состав продукции. Разве что по самовару бабушкам купить, расписанному под хохлому.
Вовка фыркнул:
— Загонишь фарцовщикам по спекулятивной цене.
— А они есть?
— Кто? Фарцовщики?
— Ну.
— Да хрен их знает.
— Короче, будем как раньше: составлять списки нужного. Только теперь важно, за спецталоны.
Сергеич усмехнулся.
— А на восточный новый год вы снова приглашены во Вьетнамский культурный центр. С сопровождающими.
— А попросите у них несколько билетов? — внезапно решила обнаглеть я. — У Вовы как раз отец с семьёй приедет, я бы своего тоже с женой пригласила, маму с мужем, бабушек-дедушек. Семьи литераторов,* м?
*Это вообще наша семейная шутка.
Если вдруг надо выпендриться,
задираешь нос, как памятник,
и говоришь:
«Вы имеете дело с литератором!»
— Я попробую, — сказал Сергеич и ушёл.
— Как думаешь — сделает? — спросила я Вовку.
— Конечно! Контора вежливо попросит — и все дела.
ЕЩЁ ИГРЫ
Снова Оля
Новый год мы справили тихо-мирно, много ездили по гостям и гостей же принимали, а в остальное время дома батонились. Моё лучезарное настроение немного омрачали Вовкины суставы, которые начали болеть с новой силой. Опять попёр в рост, да так быстро, что тут уж никакими швейными ухищрениями было не обойтись — всё равно придётся форму новую получать. Не знаю уж, кто куда позвонил, но привезли ему новый комплект — на этот раз хорошо с запасом. Я хотела сразу подшить, а потом не стала.
— Знаешь, Вова, у меня такое впечатление, что ты как росток бамбука — на глазах прёшь. Я ближе к февралю подгоню тебе по росту, хорошо?
— Да без проблем!
Вовка бодрился, но я видела, что время от времени он морщится. Бабушка предлагала ему какие-то суставные мази и настойки, и он иногда даже чем-то натирался, но толку от этого, я же видела, было мало. А что сделаешь, когда рост такой стремительный? Только пережить.
У меня, похоже, тоже вовсю начался «играй гормон» — перепады настроения, то радость, то слёзы, то вдруг посмотрели на меня не так.
Истинно вам говорю: это природой специально сделано! Эволюционный финт, чтобы люди не толклись в куче своих родственников (патамушта здесь же меня не понимают!!!), а уходили в другие популяции (где все, сто процентов, умнее, внимательнее и вообще красивее) — и таким образом избегали близкородственного скрещивания.
Эти мысли немного помогали мне справляться с кренами сознания и настроения. Я гений, прочь сомненья!* Бедные мои родственники.
*Кстати, фраза не моя,
а Владимира Семёновича,
который Высоцкий.
Что-то из юмористиченской
песни про поэта.
Между делом я записывала всякие идеи для настольных игр.
По типу «Укрепрайона» с небольшими вариациями были отработаны наборы «Средневековье» (чисто рыцарские замки, монастыри, разбойничьи шайки и прочее — полный натурализм) и «Сказочные королевства» (с примесью магии и правилами помудрёнее, а также с восемью действующими волшебными расами).
Второй серией пошли «Переселенцы» со сложным полем. По некотором размышлении карточки зон оставили квадратными и добавили условностей. К примеру, если ты занимаешь квадратик с лесом, по при выпадении соответствующего числа можешь получать единичку ресурса сразу, двойную норму — если ставишь лесопилку, а уж если заводик… Или, скажем, есть равнина, на ней можно сразу овец пасти, а можно перевести в пахотные земли, но тут тоже нужны усилия… В общем, пытались организовать минимальное подобие экономики.
Вова, глядя на мои экзерсисы вспомнил, как в детстве (в первом детстве, естественно) они придумывали карты несуществующих планет с помощью реальной прикладной географии!
— Берёшь обычную физическую карту и на суше то, что самым светло-зелёным, закрашиваешь под море. Где-то можно чуть добавить, если надо. Из Австралии мы так получили типа материчок плюс большой архипелаг с востока.
— Прикольно! Слу-у-ушай, так ведь можно прикинуть, как выглядел бы мир, если все ледники растают? Можно тоже такую игру замутить. Или книжицу сочинить про сильно далёкое будущее.
— Ты определись, что ты сильнее хочешь: игры сочинять или книжки?
— Ой, я прям не знаю. Я как та обезьяна из анекдота: к умным или к красивым — хоть разорвись!
Он немножко ещё почитал, потом отложил книжку:
— Олька!
— А?
— Если игру успеют раньше вьетнамского нового года сделать, надо будет с собой взять.
— Ты что — надеешься, что они и игры у себя делать начнут?
— Зачем делать? — Вовка поправил под спиной подушку. — Пусть у СССР покупают! Продукция недорогая и полезная. Культурный обмен, интеллектуальный рост. И какое-никакое, а расширение международного рынка.
— А что? За спрос в нос не дадут же. Ты гений!
— Обращайся! — и он, страшно довольный собой, снова углубился в книгу.
КРАСОТИЩА!
Оля
Вдохновенная этой мыслью, я поехала к редактору Восточно-Сибирского издательства.
— Здрассьте!
— Здрассьте-здрассьте, — приподнято откликнулся он.
Чё это сегодня, интересно? Ретроградный Меркурий с неба упал, что этот дядя в весёлом настроении?
— У меня есть гениальная идея, — заговорщицки сказала я.
— Прямо-таки гениальная?
— Да, не побоюсь этого слова. Вы на вьетнамский новый год в их культурный центр идёте?
— К сожалению, нет. А это важно?
— Очень! Особенно для нашей темы, так что вы идёте с нами, у меня осталось одно приглашение.
Редактор сцепил на столе руки и покрутил большими пальцами:
— А… зачем? То есть, мне, конечно, интересно, культурное обогащение и так далее…
— Но у нас с вами будет совершенно определённая цель! Мы предложим товарищам вьетнамцам нашу новую игру, — редактор открыл рот, собираясь сказать… не знаю что, потому что я заторопилась: — Смотрите! Вьетнамцы привезли нам свиней.
— Да вы что?
— Да. И кур. Да это давно уж было! Не суть. И когда они были у нас в гостях, я подарила им книжки.
