мы точно были в западне.
Оставшись наедине с местными, которых с каждой секундой становилось все больше, мы с Гарнаром невольно напряглись. Все эти исхудавшие тела были нам знакомы — еще недавно мы оба жили примерно в тех же условиях. Только люди, которые стояли сейчас перед нами, страдали от голода намного дольше.
Внезапно из толпы нам навстречу практически вывалилась тощая женская фигура. Девушка с пушистым белым хвостом и длинными лисьими ушками угрожающе посмотрела на нас. Как и все местные, на своем лице она носила белую ткань, заменявшую маску. И пусть из-за платка невозможно было достаточно рассмотреть ее лицо, даже так я почти сразу понял, что эта особа подозрительно напоминала внешность Макси в этом мире. Настолько напоминала, будто они были сестрами.
— Наконец-то соизволили показать свои лица? — грозно закричала она. — Сначала заперли всех здесь, а теперь ни с того ни с сего появляетесь? — Гордо выпрямившись и сделав несколько шагов нам навстречу, лисица ткнула в нашу сторону пальцем и еще яростнее завопила: — И это после того, как ваши же люди умерли у нас на руках? Где вы были, когда ваши лекари в кровь стирали свои руки, стуча по этим проклятым деревянным стенам и умоляли выпустить их⁈
Эта манера кричать и поднимать панику была мне до жути знакома. Сложив вместе характер и внешность этой лисицы, для себя я быстро смог сделать всего один вывод: это была та самая главная героиня истории, про которую говорила Макси. И именно она была сестрой нового воплощения Макси в этом мире.
Переведя взгляд на толпу, я громко крикнул:
— Так, я бы хотел встретиться со старостой. Приведите его ко мне.
— Игнорируешь меня⁈ — вскрикнула лисица.
— У меня нет причин отвечать бешенной собаке.
— Собаке⁈ Бешенной⁈
— Если хочешь в таком порядке, то пожалуйста.
Внезапно девушка, до этого стоявшая в стороне, подбежала ко мне и схватила меня за воротник. Учитывая то, как пылко держалась она за меня, было бы у нее больше сил и роста, и, возможно, она вполне смогла бы поднять меня над землей.
— Передайте своему вождю…! — зловеще зашипела она, но договорить я ей так и не дал. Быстро схватив лисицу за подбородок, я почти до упора поднял его и холодно ответил:
— А он не мой вождь, и пришел я сюда не добровольно. Меня отправили с припасами для вас, а также задачей вылечить деревню или умереть.
Судя по всему, моя интонация возымела эффект. Когда ты говорил с настолько вспыльчивым человеком холодно и четко, он невольно терял половину своей гневной энергии. Так и эта девушка, услышав мои слова, удивленно выпустила меня и отступила.
— Была бы моя воля, — продолжал я, — держался бы от этого места подальше. Как и любой нормальный зверочеловек, который хочет жить.
Внезапно на горизонте показалась еще одна фигура, вывалившаяся из толпы. Мужчина-зверочеловек, издали замахав рукой заговорил:
— Я прошу прощения, но я староста деревни. — Он выглядел намного моложе, чем я думал. На вид я не мог дать этому человеку даже больше тридцати. Возможно, от этого и его голос звучал достаточно четко даже издали. — Я слышал, что вас отправили помочь нам. Это правда?
— Правда, — громко отвечал я. — Но сначала мне нужно оценить обстановку и понять, что случилось в деревни с самого момента вашего заточения.
— Я могу к вам подойти?
— А почему нет?
— Так ведь мы все здесь можем быть больны.
Я осмотрел лица всех этих людей. У каждого была своя реакция на происходящее. Кто-то с надеждой поглядывал на нас, кто-то с разочарованием, а кто-то даже со злостью. Но как только староста сказал про заражение, все люди в деревне невольно почувствовали отчаяние, и это можно было сказать по их опустившимся к земле взглядам.
«Ракх говорил, что он уже отправлял сюда лучших своих лекарей и те умерли. Это значит, что хоть какие-то меры по предупреждению болезни они уже принимали. И учитывая то, что они все носят платки, думаю, что я прав».
Задумчиво взглянув на старосту, я спросил:
— А вы как сами? Симптомы чувствуете?
— Пока нет, — мужчина даже как-то растерянно почесал щетину.
— Тогда подходите. Будем верить, что пронесет.
Я улыбался, а вот медведь, все еще стоявший рядом со мной, нет. Кажется, мой подход к делу его даже пугал.
Когда староста подошел, я смог рассмотреть его получше. Это был молодой мужчина со светлой бледной кожей, широкими плечами и высоким ростом. Первые секунды смотря на него, я все пытался понять к какому типу зверей он мог относиться. Этот пушистый темно-коричневый хвост, опущенные уши… Подумав еще мгновение, я так и не смог догадаться кем он был. Возможно, собакой?
— Вы собираетесь остаться у нас в деревне? — спросил староста.
— Да, — с усмешкой отвечал я. — Теперь нас точно не выпустят.
— Тогда нам нужно подобрать вам место для жизни. — Снова приложив руку к подбородку, мужчина задумчиво почесал его. — У нас остался один неиспользуемый дом. Он небольшой, но просто для сна вам хватит.
— Там кто-то умер?
— Нет, нет! — Староста, вздрогнув от неожиданности, быстро закачал головой. — Я бы никогда не поселил в такой дом представителей вождя. Все дома, где кто-то умер, помечены на двери желтой краской. В них запрещено проживать.
— А что с телами делаете?
— Приходится сжигать в дальней части деревни. Ближе к реке.
— Вы возле реки тела сжигаете?
Мое удивление тяжело было передать словами. Во времена жизни на Севере мы тоже сжигали тела погибших внутри города, но для этого было отведено специальное место — вдали от жилых домов и всего того, что могло попасть человеку в рот.
— Ну, как минимум у них есть река. — Вслух
