Кьюджин прыгнув, стараясь приблизиться к дверям седьмого корпуса, там еже был живой шиноби, и даже вполне в сознании, похоже, повезло парню. Но добраться до ворот не дали. На втором прыжке один из братьев схватил его за ногу, замахнулся, как тряпичной куклой, и ударил о землю, а затем еще приложил об угол здания, выбив телом Коноховца пару десятков кирпичей. Третьего удара нанести не успел, Кьюджин вырвался из захвата и откатился в сторону. Присел, сплюнул кровь. Это становилось опасно, сейчас он не мог так быстро блокировать повреждения, не заставляя печать обжигать собственное тело. Следовало избавиться от печати раньше, но Кьюджин стал слишком самоуверенным. Вот и расплатился сполна.
Глянув на кинувшихся к нему братьев, Коноховец вздохнул поглубже, и шагнул. Грудь и спину обожгло печатью, но он ввалился в двери седьмого корпуса. Морщась от боли, он топал туда, где лежал шиноби, и мысленно надеялся, чтобы никто не оказался на его пути. Лишних сил на то, чтобы держать еще и усиленные чувства не было. Не повезло, на него выскочил один из психов. Скрипнув зубами, Кьюджин покрепче перехватил так и не выпущенный кунай. Противник двумя прыжками сократил дистанцию и бездумно бросился на противника. И сразу поплатился за это врезавшимся в печень кунаем. Кьюджин перебросил судорожно дернувшееся тело через себя, пнул по голове, и пошел дальше, так как двери корпуса уже с грохотом влетели внутрь. Не было времени добивать. Этот псих поднимется, и поднимется быстро, регенерация закроет раны за несколько секунд, но это будет уже не важно.
Коноховец ввалился в дежурку, сразу откинув прижавший шиноби стол. Тот сначала испугался, но сделать уже ничего не мог, только двигал глазами.
- Сними печать! Давай!
Шиноби покосился на переломанную руку. Вторая была зажата мусором. Кьюджин сам поднял руку шиноби и прижал к своей груди. От боли в потревоженной конечности шиноби едва не потерял сознание, но все же откашлялся, сосредоточился, и произнес:
- Катон: Тенро: отмена!
И, раньше, чем печать полностью отпустила тело сеннина, шиноби увидел горящие, будто звезды, глаза.
- Спасибо, парень, - уже совершенно другим голосом произнес сеннин.
В комнату ворвалась одна из тварей и дернулась к сеннину. Но тот мгновенно встал, развернувшись, и еще успел нанести удар рукой снизу вверх, прямо в грудь гада, отчего тот пробил потолок. Кьюджин чуть пошатнулся, снова сплюнул кровь.
В дверной проем заглянул один из братьев, крикнув:
- Я наше...
Договорить он не успел. От удара в лицо он полетел вперед головой, пробивая все перегородки на пути. Кьюджин шагнул из дверей, и сразу получил удар кулаком по голове. Но от удара лишь слегка отвел голову в сторону. Сумоист даже замешкался на миг, а затем получил ответный удар, от которого полетел туда, откуда пришел. Коноховец потер ушибленную челюсть, заодно проверяя собственное состояние. Несколько недель воздержания от нормального использования чакры сказались негативно, да и полученные парой минут назад удары тоже здоровья не прибавили. Мысленно отметив себе необходимость предъявить Муи требования компенсации за неудобство, Кьюджин несколькими шагами переместился к выходу.
Но сзади снова зашевелились. Братья ожидаемо оказались живучими, и сеннин лишь поморщился. Возиться с ними никакого желания не было. Однако, выбравшись на улицу, они не кинулись в атаку, а лишь утерли один разбитый нос, а другой губу.
- Брат? - прогнусавил тот, что был с разбитым носом.
- Да, брат, - кивнул второй.
Чуя какие-то неприятности, Кьюджин рванулся к ним, чтобы не дать им сделать то, что они собрались сделать. Но не смог. Оба сумоиста держали под языками какие-то капсулы, которые и раздавили зубами. Проглотив содержимое, они оба оскалились. Кожа на их лицах начала быстро бледнеть, а вены наоборот темнели, даже чернели. Глаза заволакивало пеленой, и на коже вокруг них появлялся черный рисунок. Сеннин тоскливо выдохнул:
- И что же вы все с собой делаете?
Братья не стали отвечать, бросившись в бой. Двигались они быстрее, чем раньше, но все равно недотягивали до сеннина. Но и Кьюджин, уклонившись от пары ударов, и нанеся ответный. Был немного удивлен. Удар, от которого в прошлый раз они летали, не задевая пола, в этот раз одного из них лишь пошатнул.
Муи удалось справиться с основной проблемой. Заключенные были загнаны в первые два корпуса и забиты туда битком. Вместе с надзирателями. На улице остался только он сам и шиноби клана, способные противостоять тварям. Основной бой закончился, и Муи обвел взглядом прогулочную площадку. Трупы, много трупов. Не меньше трети заключенных лежали здесь, вместе с половиной надзирателей. Многие тела просто разорваны, некоторые горели, некоторые уже просто тлели. Запах крови и обожженной плоти лез в нос, но сейчас волновал Муи мало.
У него вообще было всего три вопроса. Где Рьюзецу? Где Муку? И где Кьюджин?
Рьюзецу нашлась сама. Муи опасался, что она не сумеет выбраться из кишащей тварями крепости, но, оказалось, Коноховец сделал ему одолжение и вытащил девушку, когда выбирался сам. Так что любовница была неподалеку, и старалась не обращать внимания на трупы и запах.
Где сидит сын, Муи догадывался. Но идти туда совершенно не спешил. Судя по тому, что он видел, твари были порождениями артефакта. Слабым подобием того, чем должен был стать его сын, если пришлось бы, усиленные минералом, да и то не все. Но у них была одна слабость. С минералом или без, яд артефакта убьет их всех, может за несколько часов, может к утру, а может и за сутки. Но в любом случае Муи лучше дождется, пока они передохнут сами, чем полезет в подземелье, рискуя людьми.
А вот с сеннином было неясно. "Незаметить" его было бы сложно, значит, в бою он не участвовал. Да и между заключенными, которых затолкали в камеры, прятаться бы не стал. Значит, либо уже мертв, во что верилось с большим трудом, либо где-то сражается, либо уже сам штурмует подземелья, что не удивило бы Муи.
Но раздавшийся со стороны седьмого или восьмого корпуса грохот намекнул на то, что сеннин до подземелья пока не добрался. Грохот продолжался, и в какой-то момент из стены примерно на середине высоты четвертого корпуса вылетел один из Денсетсу но Бакакьёдай. Пролетел он немного, так как сверху над ним, будто из воздуха, материализовался Кьюджин, и мощным ударом отправил вертикально вниз. Сам же приземлился неподалеку. Второй брат выскочил из отверстия, проделанного его братом, и прыгнул на Коноховца. Короткий обмен ударами, попадавшими на блоки, и Кьюджин особо мощным пинком отправил противника в полет до стены, которая едва не развалилась от врезавшейся в нее туши. Второй брат уже поднялся и пошел на Коноховца.
Кьюджин поднял руку, готовя ударную технику. Противник был уже порядочно измотан боем, и особую прыть продемонстрировать не мог. На заднем плане пошатнулось все же не выдержавшее общего надругательства здание седьмого корпуса, и начало заваливаться на восьмой корпус. Гремел камень, поднималась пыль, и Коноховец направил руку на противника. С ладони поднялся светящийся в вечерней темноте поток сенчакры. Удар буквально содрал с живота и части лица кожу до самого мяса. Бугай покачнулся, но упрямо продолжил идти вперед. Новая техника, еще один удар. Кожа, только начавшая регенерировать, снова распалась в пыль, а за ней и часть мяса. Снова начинает регенерацию, снова идет вперед, упрямо, упорно. Третий удар. С тела и нижней части лица срывает мясо, обнажает кости, до мяса срывает кожу и на руках. Еще удар. Кьюджин уже мог спокойно увидеть внутренние органы среди оголенных костей, но противник упорно топал вперед, игнорируя повреждения. Но он подошел слишком близко. Коноховец поднял ладонь повыше, и следующий удар сделал более сконцентрированным. Поток сенчакры снял кожу лица, ободрал мясо до костей, разъел сами кости, а за ними и все, что было внутри черепной коробки. После удара осталась только задняя стенка черепа на торчащем из тела отрезке шеи. Тело пошатнулось и рухнуло на камень. Кьюджин делал мысленную отметку: "уничтожение головного мозга фатально".
Сзади зашевелился второй брат, но подскочивший Муи положил на его грудь руку.
- Катон: Гока Тенро!
Тело вспыхнуло, и глава тюрьмы подошел к сеннину. Светящиеся глаза и сетка жил вокруг них. Муи предположил:
- Режим сеннина?
Кьюджин кивнул.
- Да... И нет. Вы выяснили, что произошло?
Муи хмыкнул. Коноховец и сам отлично понимал, что произошло. Догадывался, как минимум, но...
- То, что сидело внутри артефакта, буянит. А ты удивительно спокоен.
Кьюджин пожал плечами:
- А что? Разрушения, гора трупов, массовый мордобой, всеобщий хаос, непонятная тварь хочет вылезти в наш мир. Обычное дело. Почти рабочие будни.
