— Если подлечится, то согласны, — красноармейцы переглянулись.
— Хорошо. А теперь, Катенька, смотрите в целительском диапазоне и запоминайте внимательно, что я делаю.
Алексей начал восстанавливать ухо Серебрякова.
— Видите?
— Да, вот этот зелёный поток стал более светлым и начал светится изнутри.
— Теперь попробуйте тоже самое вы, — Алексей вернул в изначальное состояние рунные цепочки.
— А как?
— Вы же видели, что должно получится? Вот и представьте, что подхватываете эти энергетические потоки и усилием сознания превращайте в то, что должно быть у здорового человека.
Катя шумно выдохнула и начала работать с потоками энергий, а через пять минут снова выдохнула и, посмотрев на Алексея, спросила:
— Вроде всё?
— Да. Поздравляю с первым исцелением.
— А вот, вы, Алексей Николаевич, когда лечили Лейтенанта Ефимова держали руки на ране.
— А это был спектакль для вас. Вот появляется из ниоткуда, заросший щетиной мужик с немецким карабином- и в какой ситуации вы будете чувствовать себя спокойнее? Когда он отдал вам карабин и держит руки на виду? — И Алексей снова сотворил светляка, приковав внимание к своей руке, — или когда он просто стоит и больные, вроде как без чужого вмешательства выздоравливают.
— То есть можно руки не задействовать?
— Да как вам удобно, но всю работу делает мозг, — и Алексей постучал себя пальцем по лбу.
— Мы отвлеклись, а у нас ещё красноармеец Филин с коленом и старшина с почками. Приступайте Катенька, а я понаблюдаю.
Катя прикрыла глаза и замерла на несколько минут.
— Фух, — снова выдохнула девушка. — Получилось?
— Верно. Поздравляю! А теперь смотрите внимательно на красноармейца Филина.
Алексей внедрил связку рун на импотенцию в ауру бойца.
— Что видите?
— Вижу петлю черной энергии на половых органах товарища Филина.
— Верно. Вот так выглядит искусственная импотенция. Вам, как девушке и целителю надо уметь себя защищать, в том числе от насилия. А теперь попробуйте повторить тоже самое на Серебрякове…
— Не надо на Серебрякове, — побледнел Серебряков. — Вон, на Филине тренируйтесь. У него и хрен толще.
Алексей и Катя засмеялись, а Филин сидел бледный с круглыми глазами, полностью оправдывая свою фамилию.
— Не волнуйтесь, товарищи красноармейцы. Мы всё вернём в здоровое состояние- поспешил успокоить бойцов Алексей.
Екатерина несколько раз накинула и сбросила петлю импотенции на Серебрякова и, поблагодарив бойцов от лица медицинской службы, присела рядом с ними на песок и тоже стала смотреть, как бегают огоньки по головкам патрон.
— А вообще, товарищ санинструктор, таким образом можно остановить и сердце. Имейте в это ввиду. Всё-таки война. Екатерина молча кивнула и погрузилась в свои мысли. Шли последние часы, когда можно было свободно посидеть, а дальше дорога в ночной степи.
******
Через пару часов лейтенант построил бойцов, и маленькая армия решительно двинулась в степь. Долго пройти отряду было не суждено. Красноармеец Селёдкин провалился в сусликовую нору и сильно растянул связки ноги. Пока Екатерина приводила в порядок ногу красноармейца, Алексей попросил лейтенанта подозвать всех бойцов и внедрил ночное зрение всему личному составу отряда.
— Слышь, Филин? Ты теперь не один. Нас теперь вон сколько — шутили бойцы.
— У-ху, — отвечал Филин. — Даже одна сова есть, — Филин косо посмотрел на Катерину.
— Сейчас я за сову одному Филину тёмную петельку накину…
— Приношу свои извинения, товарищ сержант медицинской службы — прошептал Филин.
— А, что за петелька? — спросил Петренко.
— А это наш санинструктор у народного целителя научилась на мужчин импотенцию наводить.
— А это что за зверь такой? — не унимался Петренко.
— А это, красноармеец Петренко, такой зверь, который не позволяет мужчине реагировать на женщин так, как заложено в него природой, — внёс свои пять копеек в обсуждение Алексей.
— Вы мне, товарищи, на ночь глядя такие вещи лучше не рассказывайте. Я ж теперь всю ночь спать не буду, — прошептал Петренко.
— Верно, Петренко, — вмешался лейтенант. — Вы в головной дозор, Филин — левый боковой, Серебряков — правый боковой, старшина замыкающим.
— Есть! — Вразнобой ответили бойцы и разошлись по степи.
Ночное зрение позволяло двигаться максимально быстро, и света молодого месяца хватало с избытком. Алексей периодически оглядывал окрестности рунным взглядом и в один из моментов обратился к Екатерине.
— Катенька, посмотрите в целительском диапазоне налево.
— Ах, — зажала рукой рот Екатерина. — Товарищ лейтенант, там живые. Пять человек. Двое из них раненые. Метров триста.
— Всё верно. Должно быть наши бойцы. Немцы с ранеными в степи среди ночи навряд ли будут бродить. Товарищ лейтенант, давайте к ним подойдём! — предложил Алексей
— А если сослепу пальнут? — спросил Ефимов.
— Не пальнут. Они сейчас парализованы, — улыбнулся Алексей.
— Хм, — хмыкнул лейтенант. Бойцы, все налево триста метров — чуть громче, чем шёпотом отдал приказ лейтенант.
Красноармейцы с оружием наготове прошли триста метров и, разоружив неподвижных бойцов и командиров РККА, помахали руками, что можно подходить.
Приблизившись к бойцам, Алексей снял паралич, и они с санинструктором занялись лечением раненых, а лейтенант опросил ходячих кто, что и откуда. Оказались соседи бывшего полка лейтенанта, только с 62 армии. Раненый майор лежал на животе на самодельных носилках из плащ-палатки. Спина майора, распаханная здоровенным осколком, была перевязана рваным нательным бельём. Майор горел от высокой температуры и бредил. Осколок повредил нервы спины, и майор не чувствовал ног. Хотя, в таком состоянии он мало что чувствовал вообще. Алексей подозвал Катерину и начал объяснять, что он делает и как. Сделав основную работу, он передал бразды исцеления своей ученице, и уже она с подсказки Алексея училась снимать нагноения и заживлять большие резаные раны. Через два часа спину майора украшал большой розовый шрам. Со вторым бойцом было легче. Два осколочных ранения в плечо руки. Мочевые повязки позволяли избежать сильного воспаления и с ним Алексей справился за полчаса. Без извлечения осколков Катины усилия были неэффективны. Поэтому Катерине можно смело поручать раны на вылет, поверхностные рассечения и послеоперационное лечение. Это из военно-полевой хирургии и остальные болячки мирной жизни. Катя немного расстраивалась, что ранения с проникновением инородных тел ей недоступны, но они и раньше без хирурга не были ей посильны. А теперь, она могла освоить хирургию и ей будет доступен весь спектр медицины, тем более, что обезболить и обеззараживать она уже научилась.
Этой ночи оставалось от силы пара часов, и увеличившийся отряд начал искать подходящее место для укрытия. Укрытием послужили заросли ивы на берегу маленькой речки. В утренних сумерках бойцы сделали несколько шалашей и успели их замаскировать. Лейтенант распорядился выдать всем по банки консервов и… В небе появились бомбардировщики.
Алексей подозвал Катерину.
— Катенька, вы видите энергетические структуры пилотов?
— Слабо, но вижу.
— Попробуйте отключить сердце хотя бы одному пилоту.
Катя сосредоточилась, и через минуту один бомбардировщик клюнул вниз и вскоре бойцы услышали взрыв упавшего самолёта. Бойцы и радовались, и шутили, что с русскими ведьмами они теперь фрицев будут через колено ломать.
Лейтенант только поздравил с первым сбитым и выразил сожаление, что им просто не поверят и заслуженная награда скорее всего пройдёт мимо.
— Для меня важно, что эти бомбы уже не упадут на наших ребят и девчат, — сказала Екатерина.
Как сбивать самолёты по методике Новикова, она разобралась и теперь при любой возможности будет увеличивать свой личный счёт. В обед пришёл в себя майор Васнецов Олег Петрович. Угрюмо выслушав подчинённых о событиях, которые пропустил, молча пожал руку Алексею и Кате, попросил Ефимова поделится патронами и приняв командование на себя приказал готовится к ночному пути на восток. Звуки канонады говорили о постепенном приближении линии фронта.
