не правильно? — заинтересовался я.
— Верно! — Карнат обрадовался так, словно смог впервые добиться успеха в обучении самого нерадивого ученика, который не блистал умом никогда.
— И ты, я так понимаю, хочешь сделать так, чтобы наша ветка росла в противоположном направлении. Так?
— Именно. Триумвират вмешивается в текущие события, чтобы предотвратить любой намек на иной путь. Из-за них наше древо — кривое, перекошенное в одну сторону, темную сторону. Из-за этого происходит много событий, которые порождают зло.
— Это какие такие события? — меня начинает раздражать это фанатик-дед.
— Например, если бы я не пришел к тебе сюда, как это было в одной из ветвей древа, тебя и хана, — он кивнул в сторону подозрительно молчащего хана, — сломали бы и сделали из вас бездушных исполнителей чужой воли. Воли Триумвирата. А если я тебя сейчас освобожу, то ты умрешь через пару дней. А еще… — он заговорил шепотом, — тебе самому будет выгоднее, если его сломают, — кивнул он на Омуртага, — поэтому зелья у меня хватает только на тебя.
— Карнат, это подло, — пробормотал я, — в конце концов, почему ты не вмешался раньше, чтобы мы не попали в плен к Триумвирату?
— Люди понтифика вмешались непосредственно в твою судьбу, поэтому и мне гоже, — невозмутимость на морщинистой физиономии волхва поражала, — есть неписаное правило равновесия, которое запрещает одной из сторон вмешиваться в историю мирового древа. При вмешательстве одной стороны, должна вмешаться и другая.
— Судя по тому, что ваше древо растет не в сторону солнца, вы не часто отвечаете ударом на удар, — съехидничал я.
— Не часто, но весомо. Гости — это наше единственное вмешательство.
— И даже в этом вас смогли обыграть, раз Триумвират собирает гостей, словно плоды. Вы им помогаете или наоборот? Я не понял, — сарказм в моем голосе мог не заметить только глухой и контуженный.
— Есть в наших действиях просчеты, согласен, — безмятежно ответил Карнат, — но не количеством победу добудем, а качеством.
— Да каким качеством, старый? Ты меня не развязываешь из-за того, что я якобы умру через пару дней. При этом, если не развяжешь сейчас, то эти уроды меня замучают и убьют в свой следующий приход.
— На многих ветвях древа тебя убивали в разные периоды, но это не помогало. А вот сломать тебя и сделать своей пешкой — это у них может получится. Вот только я им помешал, — Карнат позволил себе улыбку, — а чтобы они больше не повторяли эти пытки, нужно убедить их в бесполезности пыток. Ты же теперь ничего не будешь чувствовать.
— А что мешает им убить меня сейчас, раз не получается подчинить?
— Знание, — дед поднял вверх указательный палец, — знание того, что твоя смерть ничего не изменит. Потому они будут стараться изменить рост ветки как-то по-другому.
— И что мне делать?
— Наслаждаться, — волхв пожал плечами, — наслаждаться их удивленными рожицами.
Карнат встал, опираясь на посох, поднял факел и направился на выход из пещеры.
— Карнат, — крикнул я, — Карнат, стой!
Дед игнорировал меня. Этот бездушный старик бросил меня и хана на пытки. Ладно, у меня есть оружие — невосприимчивость к боли, благодаря старику, а как же хан? Карнат обмолвился о том, что мне будет выгоднее, если Омуртага сломают. Что он имел ввиду? Какая выгода в сломленном хане? Что я получу от этого? Раба-хана, который будет мне служить? А оно мне надо? Если кто-то заметит изменения в характере хана, то без моей поддержки его просто сметут с ханского трона. А держать в Плиске несколько тысяч легионов для возможного подавления бунта мне не очень хочется.
Какие еще варианты? Что мне делать с ханом? А может, вопрос не правильно поставлен? Зачем мне хан, если я не знаю, как высвободиться?
В любом случае я теперь знаю, что наши с Омуртагом приключения связаны с Триумвиратом. Более того, дед сказал, что нынешнее вмешательство — это дело рук понтифика. С учетом того, что хан «увидел» в аристократе епископа, то логически все верно. Хазары и римляне по уши извазюкались в местной политике.
Кстати, а чего это Омуртаг притих? Может, уснул от потери крови?
— Хан! — крикнул я, — Омуртаг! Ты уснул что ли?
— Нет, — похрипел хан, — пытаюсь понять все, что услышал.
Вот это поворот. Так он стал свидетелем нашего разговора?
— И как много ты услышал? — осторожно поинтересовался я.
— Достаточно, — донеслось от него.
— И что скажешь?
— А чего говорить-то? Интересные у тебя знакомцы, Ларс. Очень интересные, — ирония сочилась в каждом слове, произнесенном Омуртагом.
И не поспоришь. То воевода с аристократом, то Карнат с чудодейственной мазью. Надеюсь, хан не слышал оговорку Карната о «нехватке» лекарства для хана.
И все же, что делать с ханом, с учетом того, что он знает — не ясно. Может быть, имеется смысл в его склонении на свою сторону, ведь теперь-то он понимает, в какой игре стал пешкой. Его ханство сейчас достаточно мощное для того, чтобы доставить мне неудобства. Понимая расклад текущей игры, Омуртаг может пойти на сговор с Триумвиратом. В таких обстоятельствах, мое царство будет иметь в подбрюшье угрожающий хорошо наточенный клинок болгарского ханства. Может быть, в этом и был смысл фразы Карната о моей выгоде в случае «поломки» воли хана аристократом и Рогволдом? Если хана сломают, то он мне не союзник. С другой стороны, противником он будет тоже посредственным.
Необходимо придумать, как сохранить его рассудок. Союзником он мне больше нравится. В то же время необходимо затащить его в свою сферу влияния. Помнится, на западе он собирался давить бунты славянских вассалов. Если я помогу ему в подавлении бунта, то это придаст мне очки. Нет, это не то, нужно что-то более значимое. С бунтовщиками он и сам справится. Вот если я смогу убедить его в том, что он находится в клещах между понтификом и патриархом, между Римом и Константинополем, в том смысле, который не дает болгарам ни грамма надежды на мирное сосуществование, то крепкий союз с царством Гардарики — это действительно выход.
Итак, задача номер один: включить Омуртага в сферу влияния царства и использовать его в качестве щита от двух из трех своих главных врагов. А тем временем я буду уничтожать
