на постоянной основе, для меня было непонятно. Да и я уже начал сомневаться, что принял правильное решение, посадить Григорьева в одну из допросных.
Возможно, из-за силы тьмы, собранной здесь, я не смогу ничего понять относительно него. Даже высказал свои опасения Грише.
— Не стоит волноваться по этому поводу. Допросная, в которую мы определили Григорьева, оборудована отличной защитой. Она экранирована от любых внешних воздействий. Экспериментальные разработки тайной канцелярии.
— Многое я пропустил. Но раз так, то вперёд. Надеюсь, Лев Леонидович уже по полной проникся духом этого замечательного места.
Гриша не стал ничего говорить, а вот по лицу Рыжова было прекрасно видно, что он не верит в наш успех. Ему приходилось больше всех общаться с Григорьевым. Но это он делал без меня. Да и вообще, я был не уверен в методах рыжего. Слишком он порой нерешителен и занимается размышлениями, вместо того, чтобы действовать.
Возле нужной камеры стояли два бойца с нашивками помощников дознавателя. Сколько бы времени ни прошло, а знаки различия оперативных сотрудников я помню на отлично.
При нашем появлении они приложили правый кулак к сердцу, а затем коснулись лба указательным пальцем.
«Инквизитор уничтожает тьму своим сердцем и способен разглядеть её, даже лишившись глаз».
Приветствие, появившиеся в одно время с инквизицией и уже как сотню лет используемое только здесь. В святая святых ИИ. В остальных местах сотрудникам запрещено использовать это приветствие. На то имелись свои причины, объяснять которые сейчас нет никакого смысла. Да и я, честно говоря, просто не помню их.
Ответил помощникам дознавателя таким же приветствием и поинтересовался, как идут дела у нашего гостя? А пока они рассказывали, подошёл к двери и заглянул в небольшое смотровое окошко.
Типичная допросная, которых здесь имеется ещё одиннадцать штук. Правда, на моей памяти одновременно были заняты максимум шесть. А сейчас и вовсе одна. Да и она будет использована не по прямому назначению.
Внутри находился добротный стол, который при необходимости мог крутиться практически во всех плоскостях. Прямо в стол были вмонтированы ремни и несколько нехитрых приспособлений для допроса. Также в помещении имелись стойки с разнообразными инструментами. И большое зеркало, порой самые стойкие тёмные моментально ломаются, стоит им только увидеть в зеркало, что происходит.
Но всё это было сейчас неинтересно в отличие от мужчины, сидящего на единственном стуле, что был в помещении. Обычно на нём сидит дознаватель и задаёт свои вопросы. И судя по тому, как Григорьев развалился на стуле, он прекрасно знал, для кого тот предназначен.
Да, имя Лев ему явно не подходило. Такого жирного льва запросто сожрут свои же. Ему сейчас тридцать лет, а выглядит на все пятьдесят. Парень явно был не любителем спорта. Сидел он уверенно, совершенно не выдавая волнения. Хотя оно было. Я заметил, как Григорьев быстро двигает левым мизинцем. Его сильно колбасило. Значит, нужный результат был достигнут. Он смог проникнуться духом допросной.
— Оставайтесь все здесь, я пойду один. И позаботьтесь, чтобы каждое наше слово было записано.
Возражать никто не стал. Хотя я видел, как было дёрнулся Гриша, но его остановил Рыжов, положив руку на плечо. Это, что-то новенькое.
Рыжий одним этим действием сразу получил от меня несколько очков в карму. Я даже стал относиться к нему капельку теплее. Возможно, не всё так плохо, как могло показаться.
— Ну наконец-то ко мне пришли. — заговорил Григорьев, когда дверь в допросную открылась. — На этот раз вы продержали меня гораздо дольше обычного. В этом месте отвратительная мебель. У меня уже всё затекло. И неплохо было бы подкрепиться. А ещё мне нужно в туалет.
— А может тебе ещё сюда девочек заказать тёмный? — не став дослушивать этот бред, произнёс я, уже не сомневаясь, что Григорьев действительно имеет дело с тьмой.
Войдя в допросную, я ощутил практически то же самое, что ощущал в тот момент, когда оказался под воздействием силы Мышкина. Жирдяй умело маскировал свою принадлежность к тёмной стороне. Даже в казематах инквизиции это не смогли понять.
Но тут ничего удивительного. Вон Мышкин, сколько лет находился на месте руководителя отдела по надзору. По-любому часто контактировал с инквизицией. Наверняка не раз заглядывал к нам в штаб-квартиру. И ничего.
— Снова вы пытаетесь взять меня на понт? Неужели ещё не поняли, что не получится? Я не имею никакого отношения к тёмной магии. Я добропорядочный гражданин. Плачу исправно налоги и другие обязательные платежи. Да и почему ко мне на этот раз прислали такого старика? В инквизиции не осталось нормальных следователей? Решили отозвать вас с пенсии? А вы точно не помрёте, пока будете пытаться заставить меня сделать чистосердечное признание?
Дал знак закрыть за собой дверь. Вот теперь мы поговорим с Григорьевым по-настоящему. Жаль, что не взял с собой Ярослава. С его помощью мы могли бы вытащить тьму из жирдяя. Сделать её материальной. Показать всем, как выглядит его истинная сила. Но чего нет, того нет. Буду работать с имеющимися средствами. И для начала просто поговорю. А так как я человек старый, то стоять мне будет трудно.
— Ты чего творишь! Я напишу на вас заявление в отдел по надзору! — начал верещать Григорьев, когда его буквально снесло со стула и впечатало в стену, между двумя стойками с инвентарём.
Применил простенькую руну воздуха. Немного переборщил с силой, но это мелочи.
— Сам сказал, что я старый. Вот, освободил себе место, чтобы присесть. Да и этот стул предназначен для дознавателя. Знаешь, кто это такие? Знаешь, что это за комната такая замечательная и для чего нужны эти великолепные приспособления?
— Даже не думай старик, у тебя не получится меня запугать. Я успел сообщить своему адвокату, что меня снова забрали в инквизицию. Если через три часа меня не освободят, то он начнёт принимать меры.
— Да плевать мне на любые твои меры. Неужели ты ещё не понял, что я не собираюсь играть с тобой? Я прекрасно чувствую тьму, что засела у тебя внутри. Согласен, ты её очень умело прячешь. Но со мной такой номер не прокатит. Или ты думаешь, что звание Великого инквизитора даётся просто так, за выслугу лет?
После этих слов до Григорьева начало доходить, с кем он разговаривает. В первые секунды на его лице отобразилась паника, но жирдяй быстро взял себя в руки. И даже позволил себе усмехнуться.
— Прошу прощения, князь. Не узнал вас, богатым будете.
— Обязательно буду, но это не имеет никакого отношения к нашему разговору. Лева, ты понимаешь, что мне плевать на любые твои угрозы. Да
