class="p1">Услышав крик «Сол», означавший что-то типа «начали», «старт» или «марш», я сконцентрировал ману в глазах, глазных нервах и зонах мозга отвечающих за обработку визуальных сигналов. Ну и сам мозг тоже «напитал» маной. Но едва-едва, всё же «мирный» расход маны куда более экономичный чем боевой. В итоге моё восприятие ускорилось, и спокойно успел поставить блок. Мало того, скорость волчонка была даже чуть ниже, чем я привык. Хотя самую малость изменённые пропорции тела вполне это компенсировали. Повезло мне что я видел как сражаются воины его рода, иначе бы проиграл в первые же секунды. С его скоростью и короткими клинками, я по большей части блокировал его удары, лишь изредка пытаясь контратаковать. И вроде бы я превосходил его по скорости, и даже по технике, но мне чего-то не хватало. Если так продолжится, у меня кончится мана, и я проиграю. Мысль скорее огорчала, чем пугала, и я понял в чём моя слабость. Проблема была в том, что для меня бой был соревнованием, тренировкой навыков, этапом плана. Для северян бой был способом отстоять свою жизнь. Испытание! Почему я так поверхностно отнёсся к значению этого слова. Ради чего я суда влез? Получить побрякушку которая для меня ничего не значит? Он здесь чтобы вырвать у этого социума право на лучшую жизнь, а лучшая жизнь в условиях севера, в какой-то момент может стать синонимом самой жизни. Мне человеку выросшему в изобилии цивилизованного общества этого никогда понять. Тогда что я могу противопоставить этому? Отбив еще пару ударов я понял. Мне нужно… испугаться. Как тогда, когда я чуть не убил разбойника. Думай Тёма, думай. Тук, тук, дзинь, стучали клинки противника по щиту и иногда по мечу. Страх, адреналин, надпочечники. Ману туда, капельку. Волчонок метался вокруг, я крутился на месте чуть ли не впадая в транс. Присесть, пропустив перевернувшегося вниз головой волчонка, кувырок чтобы разорвать дистанцию, и успеть развернувшись снова подставить щит под его клинок. Колк тогда так же чуть не задел Ротода.
Сердце пропустило удар. Вот оно. Если я проиграю, я подведу своего друга, я подвергну его жизнь риску, он умрёт. Своя смерть мне казалась чем-то незначительным. В конце концов я верил в жизнь загробную. Я уже один раз умер, наверное. Меня даже не пугали неизбежные адские муки, в конце концов господь милостив, и они рано или поздно закончатся. Но смерть Ротода, а за ним наверняка Огля и Тарты, это пугало до покалывания от позвоночника до кончиков пальцев рук. У меня «шерсть вздыбилась», и я на долю секунды увидел в нападавшем зверя. Безжалостного, страшного, того, кто сможет уничтожить всё что мне важно. Возможно этому способствовало то, что благодаря родовой трансформации он выглядел самую малость волкоподобно. Я не думая направил всё что мог в теменную и лобную доли, и время ещё немного замедлилось. При следующем ударе я как обычно подставил щит, но в последний момент потянул его на себя. Волчонок провалился, и я отпустив меч, перехватил его руку, и дёрнул вниз, усиливая эффект. Убрать ногу, куда чуть не попал второй клинок, пнуть по левой руке, которой он пытался сбалансировать, опустить ногу на стопу, и толкнуть плечом назад, пытающегося встать в полный рост противника. Пока он падает поднять свой меч, шаг вперёд, и приставить клинок к груди. Остановиться. Поняв что мана вот-вот закончится, я «отменил» все эффекты, привычно заставляя остатки циркулировать по тому же пути что и кровь.
На меня навалился гул ветра над головой, холод, ощущение мокрой и холодной грязи которая забралась кажется даже под нижние штаны. Сверху раздались хлопки, и знакомый голос произнёс.
— Молодец Тамар безродный.
Я посмотрел вверх, у ограждения стоял Монг, распорядитель этой ямы, еще несколько зевак и ожидающие своей очереди бойцы. Ну и воин из рода текучих волков, наставник и, возможно, отец проигравшего. Я посмотрел на противника, он поднимал выбитый мною клинок, и рассмотреть его лица я не смог. С трудом я добрёл до края ямы, и ухватился за канат с узлами. Напрягая как будто ватные мышцы, и соскальзывая ногами по влажным камням, я взобрался наверх, и перевалился через низкое ограждение. В этом месте оно специально было низким. Вообще ямы назывались так не просто так, это реально были ямы. Глубиной от полутора до пяти метров, размером от ринга, до баскетбольной площадки. Круглые, реже овальные. Выдолблены они были прямо в скальной породе, на разной высоте. На дне каждой, хороший такой слой земли, из-за мокрого снега ставший грязью. Если так дальше пойдёт, они станут бассейнами. Хотя, это не моя проблема. Я подошёл к покрытому ровным слоем грязи волчонку, и повторно представился.
— Тамар, сирота, безродный.
— Тсреш из рода текучих волков.
Ну что прогресс, предыдущий раз он вовсе меня проигнорировал. Это было грубо, но я не прошёл испытание, и был ниже в местной табели о рангах.
— Я знать текучий волк. Там, — я махнул рукой в сторону гавани, — Колк. Я смотреть бой. Запомнить.
— Так ты поэтому смог так быстро среагировать? — понял он.
— Да. Колк быстрый, я стать быстрее чтобы успеть ты. Повезло знать. Мог проиграть быстро.
Было видно что мои слова понравились Тсрешу, ну и имя, язык сломать можно.
— Сколько с ним было воинов? — поинтересовался прислушивающийся к нам наставник волчонка.
— Пять, — ответил я, — я уйти, они охотиться. Много людей. Звери разрушить город, там ценности. Правитель объявить поход.
— До меня доходили слухи об этом, ты-то как там оказался?
Я коснулся деревяшки в волосах.
— Мы жить возле город.
— Да такое случается. Если что, мы остановились в братстве серой шкуры, — закончил он разговор.
— Хороший бой, Тамар безродный, — поддержал наставника волчонок.
— Благодарность за бой, — кивнул я, — я понять испытание.
Старший волк внимательно посмотрел на меня, и представился.
— Актолг из рода текучих волков, после чего они отправились к частоколу, огораживающему ямы.
Я подошёл к распорядителю, который наблюдал за новым боем юношей. Для него среднем был родным, это мне той злополучной ночью невероятно «повезло» что меня взяли чуть ли не единственный охранники ям, Эта конкретная яма на дальнем конце была маленькой, и использовалась именно для боёв юношей.
— Ну что, заморыш, ещё бой? — отвлёкся он, — Найду кого-то типа последнего, вы сражались на уровне.
— Нет. Я сушеная рыба, — припомнил я первое данное
