Атмосферка в пещере была, надо сказать, не самой дружелюбной. Пронизывающий холод, тусклое свечение трупных огоньков, запах затхлости и полуразложившейся плоти — в общем крайне некомфортно.
Довершило картину то, что на меня, стоило мне только перейти невидимую границу входа, ломанулись безмозглые мертвяки. Ни одной нежити уровня выше девятого круга я в пещере не ощущал, так что жизням избранных действительно ничего не угрожало. Но, запертые в этом месте уже как три недели, они наверняка успели порядком вымотаться эмоционально.
И действительно, нашедшиеся довольно скоро девять, включая Глена, людей и нелюдей, были далеко не в лучшем состоянии. Более-менее неплохо выглядели только Глен, прибывший сюда только вчера, Рей, а ещё Туг, оборотень.
Остальные, будто хотели смешаться с окружением, уже сами начали походить на живых мертвецов. Впавшие щёки, огромные мешки под глазами, землистый цвет лица и тихие стоны усталости — полный набор, необходимый для того, чтобы принять их за зомби.
Да и при моём появлении они налетели на меня как самые настоящие ходячие. Разве что кусаться не стали, а вместо этого начали наперебой просить уже выпустить их отсюда.
Ну, не прямым текстом, конечно, всё-таки у избранных была гордость. Но фразы типа: «Мы отлично постарались, снизив ауру смерти до минимума!» и «Уверена, в ближайшие годы тут будет совершенно бессмысленно появляться», — говорили сами за себя.
И, похоже, боги, перед тем как отправились на боковую, сообщили им некоторые подробности, потому как на меня вся восьмёрка теперь смотрела уже не с насторожённостью и недовольством, а с уважением и почтением. Что же, это, конечно, было приятно.
Вот только к их сожалению, менять своего решения я не собирался. Сказал, что они смогут выйти отсюда, когда убьют каждый по сто тысяч мертвецов. С учётом того, что в пещере всего было около трёхсот тысяч голов нежити, и скорости их возрождения, это должно было занять ещё как минимум месяца полтора.
Услышав о таких условиях, некоторые избранные всё-таки отбросили свою гордость, и начали уже не предлагать их выпустить, а слёзно умолять. Однако я лишь забрал все их артефакты, кроме самых необходимых, и попрощавшись, покинул пещеру.
Семнадцатый день десятилетнего перемирия.
Взвалив многотонное тело У́ра на «поднос» из Солнца, я нёсся над мировым океаном на запад.
После того, как змей, фактически, спас меня в бою против старой клячи, я взглянул на немного иначе. Не как на своего питомца, а как на помощника и товарища, способного оказать реальную помощь в грядущей войне.
Однако Уру для роста маны было недостаточно. Ему нужно было продолжать пожирать тела сильных монстров, чего в Хейхе, почти очищенной от любых чудовищ, змей получить никак не мог.
А потому, потратив несколько часов на то, чтобы обсудить с Одуванчиком дальнейшие планы, и ещё три часа на сон, ещё до того, как рассвело, я взял У́ра и полетел на континент монстров.
Туда же я собирался отправить и избранных, а в будущем организовать там и что-то наподобие пионерского лагеря для самых перспективных магов Хейхи. Но Уру выпала честь начать исследовать эти земли первому.
Спустя несколько часов лёта, огромное и дико тяжёлое тело змея мешало лететь на предельно возможной скорости, я, наконец, высадил его на берегу, напоследок выдав несколько ценных указаний.
Хотя Ур уже сделал первый шаг к уровню короля монстров, на этом континенте обитали твари, далеко превзошедшие этот уровень. И зазнаваться только потому, что поучаствовал в убийстве архимага, Уру точно не стоило.
Честно говоря, в глубине души я надеялся, что Ур будет сопротивляться и не захочет от меня уходить. Однако, выслушав меня, он тут же развернулся и, махнув напоследок хвостом, скрылся в прибрежных зарослях.
Ни «до свидания», ни прощальных обнимашек. И это при том, что в следующий раз вернуться сюда я собирался только через пару лет, о чём Уру сказал. Даже как-то обидно.
Двадцать пятый день десятилетнего перемирия.
Из Замка Семи Невзгод вернулись Линда и Ван, полностью усвоив свои награды. Их я, встретив и в очередной раз объяснив, что к чему, отправил к остальным в Пещеру беспокойных душ.
Двадцать восьмой день.
Объединив усилия с армией Дугрима, крупнейшей страны гномов, я успешно подавил те гномьи государства, что подчинились серым. Тут масштаб проблемы оказался куда серьёзнее, чем у людей, в рядах врага даже затесался один из двух архимагов гномов.
Тем не менее, с Негасимой Свечой и Душой психопата я мог без особых проблем сражаться хоть с сотней «обычных» архимагов, количество слабых врагов полностью перестало играть для меня какое-либо значение.
Единственное, что меня сдерживало от того, чтобы закончить все эти войны за несколько часов — вопросы политики и будущей обороноспособности Хейхи.
К сожалению, в отличие от людских стран, на территории гномов я не мог устраивать самовольный геноцид. Это вызвало бы скорее недоверие к царю мудрости, которым я продолжал притворяться.
Со временем я собирался подмять по себя и Дугрим, и всю Хейху, чтобы добиться максимальной эффективности подготовки к войне. Но пока что стоило хотя бы внешне поддерживать корректное поведение.
Тридцать пятый день.
Единое королевство фей, целиком переметнувшееся на сторону серых и начавшее атаковать границы как гномов, так и русалок, настигла жестокая кара. Так как здесь мне не с кем было вести мирные переговоры, я развернулся на полную катушку.
Благодаря комбинации из Негасимой Свечи и Адской армии за сутки заполонил тенями почти всю страну. И хотя с высшими магами и единственным архимагом фей тени, находящиеся на уровне шестого-седьмого круга, мало что могли поделать, массовость их вторжения не оставила крылатым перебежчикам ни шанса.
Войска фей сдались уже через час, осознав, что против полчищ тёмных тварей ничего не могут сделать. Высшие маги, те, кто пытались бороться, были уничтожены накатывающими бесконечно, как прилив, волнами теней. Архимага я убил лично, одним-единственным выстрелом снеся голову.
Взяв королевства под свой контроль, используя комбинацию Души психопата и Адской армии, через своих теней я отыскал всех не успевших сбежать красноглазых. А затем почти одновременно публично казнил более тридцати тысяч высокопоставленных лиц страны, ответственных за восстание против Хейхи.
И сейчас мне уже было наплевать на то, что феи могли обо мне подумать. Да, простые граждане ничем не провинились, но страна в целом больше не заслуживала доверия. Весь управляющий аппарат в будущем я собирался пересмотреть, а пока что оставил королевство под неусыпным контролем теней.
Тридцать седьмой день.
Участь фей постигла и кентавров. К их счастью, я был знаком с Ризеллой и мог хотя бы отчасти доверять сторонникам фракции бывшего короля. Сам король, к сожалению, погиб при перевороте.
Из-за это, когда я был в Пещере беспокойных душ, я даже предложил Ризелле сразу вернуться вместе со мной, без условия на сто тысяч убитых мертвяков.
Тем не менее, хотя принцесса кентавров выглядела едва ли не хуже всех остальных, а от новостей о смерти отца у неё и вовсе случилась настоящая истерика, покидать пещеру девушка отказалась. Сказала, что хочет стать сильнее как можно быстрее.
Тут мне оставалось только поаплодировать её характеру, и вместо неё разобраться со всеми предателями, повинными в гибели короля. Чем я с удовольствием и занялся, вычистив дворец Божественного Луга до идеальной чистоты, без единого серого пятнышка.
Пятьдесят второй день.
Последний очаг серой заразы, по крайней мере из тех, что действовали активно, был вырезан.
Хейха вернулась в относительно мирное состояние, хотя урон, нанесённый спланированной атакой серых миллионеров и их сторонников, оставил континент в довольно плачевном состоянии.
Из пятнадцати архимагов выжило всего семеро. Количество высших магов сократило более чем на треть. Общее же число погибших во всех погромах, восстаниях и войнах оценивалось почти в два миллиона людей и нелюдей.
