Клинок гибридки молниеносно сверкнул в воздухе, намереваясь рассечь её надвое. В этот последний момент её отбросили в сторону. Она упала на асфальт и, обернувшись, увидела свою спасительницу, навзрыд зарыдав:
— Алая Девушка…
Петра уже изрядно побитая, вся в крови и без маски, кивнула ей. И молча бросилась на надвигающуюся толпу мутанток.
С другой стороны площади сражалась Снежана. Леопардовый костюм изодран в клочья, лицо и руки покрыты кровью — и своей и чужой. Она рычала, как львица, загнанная в угол. Кукри с мрачным свистом рассекал воздух, кромсая вокруг куски серой плоти. Кравцова уже не различала, где свои, где чужие, убивая всех, кто попадался ей на пути. В глазах ни страха, ни жалости, только ярость.
— Алиса! — крикнула Лона, пробиваясь сквозь толпу гибридов.
Блондинка была зажата в кольце врагов. Её силы, похоже, были на исходе.
— Держись! — прорычала Лона, бросаясь к ней.
И расшвыряла тварей в стороны.
— Нужно… отступить, — прохрипела Алиса, опираясь на её плечо, — я больше не могу… хотя бы пять минуток отдыха…
— Сейчас, — кивнула Лона, оглядываясь по сторонам, — нужно найти укрытие.
Сама она тоже была на пределе. Но Алиса получила куда больше ранений, особенно после того, как на них напали особо мощные особи. Блондинка тогда приняла весь удар на себя.
Недалеко от них, спина к спине, сражались Гробовщица и Каменная Беатрис. Будто две несокрушимые скалы, о которые разбивались волны врагов. Эрика блестела от пота и крови, размахивая какой-то подобранной железной трубой. Железяка исправно разбивала бошки вторженок, словно насекомых. Беатрис, неуязвимая для их атак, крушила их морды своими каменными кулаками.
За их спинами сидела раненная Джудит, отстреливаясь поднятым дробовиком. Девушке было плевать на свою смерть… Один лишь вопрос застлал её разум: в порядке ли её господин?
Битва набирала обороты. Внезапно небо над Манхэттеном сверкнуло. Молния, яркая, как клинок архангела, рассекла свинцовые тучи. Из образовавшегося пролома начала спускаться фигура. Медленно, не подчиняясь законам гравитации. Её красный плащ играл на ветру, будто живое полотно. Грубая, железная маска, отражая блеск молний и горящего пламени, казалась лицом самой смерти.
Мария Фон Думс.
Все гибриды на поле битвы замерли. Их безумная ярость утихла, они опустили оружие и, как послушные собаки, рухнули на колени, склонив головы.
С прибытием Фон Думс поле битвы накрыла тяжёлая аура. Героини и злодейки… все, кто ещё оставался в живых, на мгновение остановились, ощущая давящую, удушающую энергию. И посмотрели в небо, на явление жесточайшей женщины миру.
— И это ей нужно надрать зад? — прошептала Лона, не отрывая от неё взгляда. — Твою мать…
Она абсолютно трезво понимала — сражение с этим существом равнозначно самоубийству.
Асгардия, прищурившись, всмотрелась в фигуру приземляющейся Марии.
— Она что-то держит в руке, — прозвучал её уставший голос напряжённо.
Рина, проследив за её взглядом, почувствовала, как собственное сердце пропускает удар. В руке у могущественной волшебницы была голова. Голова Бизарии. Такие знакомые глаза, ещё не потускневшие, смотрели в пустоту, а с могучей обрубленной шеи капала тёмная, густая кровь.
Из горла Рины вырвался хриплый, полный боли стон.
— Бизария…
— Я даю вам шанс… — раздался в небе голос Марии. — Шанс на выживание. — её слова прозвучали бесстрастно, точь приговор. — Убейте моих генералов, и я пощажу тех, кто останется в живых.
Петра, стоя на коленках и откашливаясь кровью, с трудом подняла разбитое, опухшее лицо.
— Генералов…? — раздался её шёпот, в том так и чувствовалась безнадёжность.
Асгардия, сжимая окровавленными пальцами рукоять своего топора, стиснула челюсти. Рина Роут, вытерев слёзы со щеки, гордо приподняла подбородок, показав тем самым готовность сражаться с кем угодно.
— Зачем тебе всё это⁈ — сквозь шум ливня прорычала с гневом Асгардия. — Что тобой движет⁈
Фон Думс холодно усмехнулась.
— Заслужи право задавать вопросы, воительница, а пока…
И щёлкнула пальцами — на набережной, рядом с телами погибших, открылись четыре портала. Из них одна за другой вышли только трое — Мириам, Аида и Ребекка.
— Уничтожьте всех, — скомандовала Думс.
Аида неторопливо потянулась, разминая мощные руки. Её чёрная кожа блестела в свете пожаров, а из единственного рыбьего глаза исходил хищный блеск.
— Ну и кого тут убить первой? — грозно прорычала она, окидывая взглядом поле битвы.
— Ты, как всегда, не отличаешься оригинальностью, — фыркнула Ребекка, поправив красное платье. — Просто убивай всех подряд.
— Мне тоже оставьте, — прошипела Мириам, возбуждённо шевельнув щупальцами.
Аида выбрала цель. Каменная Беатрис, застывшая в боевой стойке, казалась идеальной жертвой в назидание остальным. С невероятной для своих габаритов скоростью, касатка набросилась на неё. Беатрис, не успев даже среагировать, оказалась в мощных тисках. Аида с завидной лёгкостью подняла её над головой и… разорвала в районе живота.
— Ааааааа!!! — крик Беатрис, полный боли, мгновенно оборвался. Её когда-то могучее тело, двумя частями рухнуло на асфальт, окрашивая дождевую лужу в багровый цвет.
Аида довольно оскалилась. Её целый, крупный глаз, чёрный и рыбий, скользнул по застывшим в ужасе героиням и остановился на Асгардии.
— Ты следующая, — выдула она ноздрями пар и, не теряя ни секунды, бросилась в атаку.
Ребекка, с хищной улыбкой, хохотнула:
— Да начнётся настоящая охота!
Мириам, чьи щупальца беспорядочно извивались, как жаждущие плоти змеи, тоже не собиралась отставать. И с безумным визгом бросилась в толпу.
Решающий раунд битвы начался.
Гибридки-пехотинцы, очнувшись от транса, снова рванули в атаку, как бешенные псины. Их рык смешался с воплями ужаса и звоном стали. Элитные воины — личная гвардия генералов, также вступили в бой, пожиная вокруг себя человеческие жизни. Площадь превратилась в мясорубку. Кровь лилась рекой, тела падали на землю. Герои, злодеи, гибриды — все они умирали, защищая свои идеалы и право на своё существование.
Аида с Асгардией сошлись в центре площади, как две
