Гинкмару впереди. Состояние наше не сказать чтобы угрожающее. Положение просто отличное — мы в убежище, проход в него не откроется до утра. Доспехи выправишь сам, улучшай навык. С чем не справишься — есть еще тот оружейник при таверне. И можно найти другую оружейную или кузню, с которых идут призы в виде ремонта и обновлений лат… В подземелье ты точно решил не входить?
— Точно. А ты бы по-другому решил? Штайнер — предел для нас. С чем-то круче мы уже не совладаем. И раз выяснилось, что городской босс — не он, лучше остановиться. Хватит на нашу долю чудовищ в других местах. И боссов. И подземелий…
Мы покидали Зальм через четыре дня — тихо, спокойно, без нападений монстров, точно уходили с обычной каменной пустоши. За проклятым городом тянулся все тот же лес, что и по другую сторону, и двигаясь по нему, мы вскоре вышли к реке и разыскали развалины храма Журба, возвышающиеся на самом краю пологой лощины. Собственно, не такие уж развалины: крыша над притвором рухнула, а над самим храмом устояла, и мы устроились на ночлег внутри, поскольку наступала ночь. Карта указывала на брод прямо напротив, метрах в трехстах. Но не попрешь же по нему впотьмах. Кто знает, насколько он удобен и безопасен для переправы, и что на другом берегу.
Заклинание для разведения костра не сработало три раза подряд. Ругнувшись, я достал из котомки огниво. Когда-то недоумевал, для чего их все с собой таскают, если каждый в той или иной мере владеет магией. Но быстро разобрался: не везде волшебство действует, и не любое. Огниво надежнее. Им тоже не всюду воспользуешься, однако перечень мест, где оно бесполезно, гораздо короче.
Утром мы направились к реке и осмотрели блестевший в ранних лучах солнца перекат. Мелкий — полурослику по пояс. И широкий — сотня воинов пройдет парадным строем по дециме в ряд. Можно шуровать на ту сторону без всякой подготовки, однако у противоположного берега перед бродом темнел глубокой стоячей водой обширный омут, и мне он не нравился.
— Подождем немного, — сказал я. — Мы же никуда не торопимся. Особенно к смерти в первой попавшейся реке.
— Подождем, — согласился Люцифер. — Омут и вправду нехороший.
Сидящая на гребне костомехова шлема Весточка одобрительно зачирикала, хваля нас за осторожность. Да будет тебе! Наши какие заслуги? Себя похвали: это твое благотворное влияние сказывается.
Не прошло и получаса, как к перекату вышел лось. Матерый самец весом в тонну, с красивейшими рогами. То ли он напиться хотел, то ли перейти реку — неизвестно. Едва ступил передними копытами в воду, как над поверхностью омута взметнулись толстенные щупальца с присосками величиной с тарелку, схватили животное и подняли в воздух. Лось даже заорать как следует не успел. Шумно плеснуло, разлетелись брызги, разбежались в стороны круги. Хорошо, что я на щупальцах сосредоточился, а не на всей сцене. А то не успел бы прочесть хоть что-то в профиле чудища — так быстро он появился перед глазами и растаял: «Пресноводный спрут Ужас рек и озер. Уровень — 92. Сила…»
Какова сила, узнать не удалось. Я не слишком опечалился. Основные характеристики неразумных существ с приличной точностью рассчитываются от уровня по таблицам соответствий. Меня другое расстроило. Сам уровень.
— В воде мы с этой тварью не справимся, — сказал Люцифер. — А на сушу спруты выбираются лишь для того, чтобы переползти из пересыхающего водоема в другой.
— Не вижу, чтоб река собиралась пересохнуть, — заметил я. — А случись такое, сдался б нам тогда брод…
Судя по карте, выше и ниже по течению удобных для переправы мест не было на несколько километров. Дальше — неизвестно, да и наличие других бродов поблизости ничего не гарантировало. Потомство сидевшей в омуте твари могло давно захватить их, сделав недоступными для перехода. В содружестве с аллигаторами, пираньями и вообще кем угодно. Мы же в Гинкмаре. Тут можно на плезиозавра в дождевой луже наступить.
Книга чудовищ поведала мне, что пресноводные спруты нередко сами роют себе омуты, постепенно углубляя их по мере собственного роста. И становясь слишком большими, оказываются в ловушках. Отдельные гиганты бывают настолько велики, что для них уже и переползти куда-нибудь трудно — не только по суше, но и по мелководью. Однако если еды достаточно, они продолжают расти. Вплоть до сотого уровня, предела развития в Срединном Пространстве. Щупалец у тварей бывает двенадцать и больше. Глаза только два. Пасть одна, но уж в нее не попадайся!..
Мы вернулись к храму, размышляя, что предпринять. Строить плот долго, и он не спасет нас от нападений аллигаторов и плезиозавров, буде такие проживают в реке. Вроде, ничего не оставалось, кроме как действительно искать еще один перекат, без подозрительных омутов вблизи, да помельче, на котором мы в случае атаки сможем сражаться почти как на суше. Или каменный мост, сохранившийся со времен Гинкмарского королевства…
Н-у-у-у! С таким же успехом можно к сооружению дельтаплана приступать, или самолета.
Я сел в костомеха и начал расчищать притвор от битой черепицы и прочего хлама, используя щит вместо лопаты. Нет, если не психовать, а подумать спокойно, найти способ переправиться где-нибудь через реку все же реально. Другой вопрос, сколько времени на это уйдет…
Да хватит, Ваня! Признайся уж честно: тебе претит отступать перед каким-то головоногим моллюском. Напротив — край как хочется сцепиться с ним. И останавливает тебя лишь его девяносто второй.
— Хочешь обратиться за помощью к Журбу? — спросил Люцифер, глядя на мои усилия.
— Ага, — ответил я. — Вот только приберусь слегка… Мы ж не случайно вчера костер в храме не могли развести. Журб — бог воды. Точнее — этой самой реки. Да и кого тут еще возьмешь в союзники.
Управившись с притвором, я взялся за храм. Как мог почистил пол и выгреб мусор из небольшого круглого бассейна в центральной части. После бесконечных драк в Зальме заниматься мирным трудом было даже приятно. Алтарь из редкого жемчужного мрамора за века так зарос грязью, что отскрести ее всю не удалось. Но что осталось, отвалилось само, когда я отступился. Журбу понравилось мое рвение, и он это продемонстрировал. Ободренный, я тут же совершил малое подношение мецената, за что удостоился явления бога в образе почтенного седоволосого старца с длинной бородой, похожего на водяного. Его одеяние переливалось и бликовало при малейшем движении, точно было сделано из рыбьей чешуи.
— Благодарю тебя, доблестный воин! — сказал Журб. — Давно уже никто не навещал
