Альвийка серьезно кивнула и принялась помогать старому владыке. Князь подошел к монументальному, выполненному из сплава морфита, креслу и опустил в него командора. Леронэ поправила руки и ноги некроманта. Как только тело Александра оказалось в капитанском кресле по морфитовым колоннам, стоявшим вокруг него, начали проходить волны алого света. Множественные символы на них тут же вспыхнули серебряными огнями. Одновременно с этим все освещение, все мониторы и всевозможные энергетические накопители Танатоса резко просели.
Колонны, наполненные некроэнергией и украшенные, лично командором, рунами, использовались давно. Изначально Александр применял их не так часто, стараясь наполнять силой, но в последнее время они достигли максимума своей мощности и свободно использовались некромантом. Множественные бои в достатке наполнили их силой смерти. Теперь же эти столпы снова потускнели, отдавая большую часть своей силы обратно.
Неожиданно морфитовая игла в груди некроманта начала наливаться тусклым светом. Он не был ярким, но пульсировал, подобно биению человеческого сердца. Александр открыл глаза. В них сейчас не было видно зрачков, все пространство наполнял тусклый серебряный свет. Грудь командора постепенно начала двигаться в так дыханию. От иглы, по всему телу, стали расходиться тонкие, похожие на кровеносные, сосуды. Они меняли цвет от ярко-алого у сердца и серо-серебряного в тончайших окончаниях, расположенных в ладонях и ступнях.
— Леронэ — наконец-то командор заговорил. Девушка тут же подскочила к нему — Ты… цела?
Этот неожиданный вопрос даже выбил немного альвийку из колеи. Но она лишь фыркнула и кивнула головой. Глядя на плотно сцепленные, дрожащие губы можно сказать, что девушка вряд ли могла нормально разговаривать.
— Хо… хоро… шо — командор откинулся на кресле. Ему было тяжело. Но с каждым мгновеньем, с каждой секундой, когда его тело наполнялось некроэнергией, он двигался все свободнее.
— Александр — к нему подошел в перипетиях событий позабытый Князь — Советник настаивает, чтобы вы немедленно летели к нему. Он говорил о каких-то… книгах и что они смогут помочь вам.
— Понятно… вероятность есть. Я отправляюсь к… Советнику… — пока некромант находился на своем троне, он пребывал в сознании и мог разговаривать. Некроэнергия, накопленная целым кораблем, поддерживала в нем жизнь и сознание — Миимэ…
— Я все слышала, командор. Прокладываю курс — тут же возникла рядом с некромантом ИСкин.
— Постойте. Миимэ, Леронэ, я должен покинуть вас. Я немедленно проведу вместе с Сэдо расследование и как только у меня будет достаточно информации — сразу же полечу к Советнику. Одно могу утверждать со стопроцентной гарантией — это сработали имперские заготовки. Никто больше просто не успел бы подготовить все так чисто. Я буду держать вас в курсе — Князь откланялся и быстро покинул командирский мостик.
— Миимэ, отправляемся, как только Князь покинет корабль. Я скоро вернусь, проследи за Александром. Мне нужно быстро кое с кем переговорить — Леронэ так же последовала к выходу. На мгновенье она остановилась, проверяя настройки своего коммуникатора. Глаза девушки в этот момент горели алым, холодным светом — Империя значит… ну-ну…
***
Крик, переходящий на визг, был невыносим. Сейчас, внутри личной резиденции министра внешней политики Империи, не было прислуги. Ее в очень срочном порядке отпустили на отдых на пару дней. А по пустующему поместью разносился душераздирающий, заставлявший замирать от страха визг. Визг, от которого лопалась посуда и трескались стекла на окнах.
На полу гостевого зала лежал Кай. Его тело содрогалось от мелкой дрожи, а сам он пытался подняться на ноги, но с каждой новой попыткой в очередной раз падал на пол. Руки не слушались, как и ноги. У него не получалось даже связать членораздельных слов, получалось лишь протяжное мычание. Но это состояние было относительно нормальным, в сравнении с тем, как выглядел сейчас Томас.
Имперский министр внешней политики висел, поднятый за горло. Он пытался не захлебнуться текущими изо рта и носа кровавыми потоками. Из его ушей и глаз так же протянулись такие же кровавые дорожки.
— Слушай меня, ничтожество — державшая его Мирел сейчас даже отдаленно не напоминала прекрасную альвийку. Она выглядела, как банши, с развивающимися под потоками некроэнергии волосами и заостренными клыками зубов. Когти на концах, державших имперца, пальцев, были способны резать металл. Серое же лицо напоминало больше призрак, мертвеца, ночную хищницу, но никак не живую альвийку — Мне плевать, как ты это сделаешь и сработают ли его импланты на тебе. Они не заставят, так заставлю я. Меня не волнует кто виноват и как он это сделал. Просто скажи мне имя. Скажи, как зовут этого мертвеца, посмевшего атаковать моего командора и тогда я позволю тебе еще немного пожить. И тебе тоже.
Последние сказанные ею слова касались немного оклемавшегося Кая. Он постепенно начал приходить в себя. Не способный встать, Кай просто дополз до ближайшего дивана и оперся на него, чтобы хотя бы поддерживать вертикальное положение. Не смотря на состояние, он смог выдавить из себя улыбку:
— Хочу вам сказать, что вы невероятно убедительны. Даже больше, один вариант имеется уже сейчас. Но высока вероятность, что я ошибаюсь.
Несчастный министр повалился на пол, кашляя кровью. Мирел тут же оказалась рядом с сидевшим культистом. В одно мгновение ее лицо приобрело черты прекрасной альвийки и приятный, шелковый голос произнес.
— Просто скажи кто.
— Последнее собрание министров. Оно прошло хорошо для нас, но были и недовольные общим решением совета. Особенно министр внутренней политики. Молодой, амбициозный. Он обещал решить вопрос по-своему. А после его обещаний, неожиданно происходит инцидент на альвийской станции. Тебе не кажется, что это совпадение выглядит совершенно неслучайным?
Мирел после слов Кая успокоилась окончательно. Но это ее спокойствие настораживало еще больше. И еще этот голос… шелковый, ласковый, что прожурчал у самого уха имперца:
— Мы выезжаем к нему сейчас же. Перед смертью этот глупец расскажет мне всю правду. Вставай!
Дрожь в один момент покинула тело культиста. Он резко встал, движимый одним желанием — угодить, исполнить приказ госпожи. Даже мертвец был подвержен влиянию чар банши. А вслед за ним, ковыляя и все еще харкая кровью, вдохновенно плелся едва живой Томас.
Глава 27
Глава 27
Есть вещи, которые имперцы не любили выставлять напоказ. Таким, довольно часто, оказывался их достаток. Заработок, предметы роскоши, даже используемые услуги, вроде отдыха на дорогих курортах. Все прекрасно понимали, что курортами кто-то пользуется, раз они до сих пор работают, все прекрасно понимали, что высокопоставленный чиновник чисто физически не может быть беднее «церковной мыши». Но эта игра в нищету, была на грани религиозных пристрастий народа Империи. Но встречались люди, которые совершенно не заморачивались и даже наоборот, шли вопреки этому неписанному правилу. Обычно таковыми были имперцы чуть выше, чем средний достаток, пытавшиеся показать свою, часто надуманную, значимость. Действительно, очень богатые имперцы так не поступали. Все, кроме одного человека. И этим высокопоставленным богатеем был министр внутренней политики.
Спроси у любого имперца, считает ли он, что его сосед, начальник или дальний родственник, имеющий хороший достаток, заработал его честно и он ответит, что очень сомневается. Но задай этот же вопрос о министре внутренней политики, и любой имперец кулаком в грудь станет бить с криком, что он едва ли не святой. Святой, что все свои богатства заработал своим трудом и что он этим делает только лучше, показывая дикарям из Баронств и чертовым корпоратам, насколько богата и хороша имперская земля. За альвов и вовсе вопроса не стояло, там превосходство имперцев не «можно», а «нужно» было показать.
