Я покосился на мрачное лицо Кэйнича.
— И вы убили их?
Тот покачал головой.
— Только одного, который змей. Мы сражались с ним целой армией. В том бою выжило только пятеро, в том числе, и я. Опора богов — это слуга не с одной душой, как низшие грувимы, а с множеством. И чем больше в нём душ, тем он сильнее. Эти твари способны сожрать целый город и не поперхнуться. Так вот, тот змей уничтожил половину города в Землях Рассвета… и этот город — Агора. Кириос Хан была одной из тех, кто бился и выжил вместе со мной.
Он смолк. Вероятно, вспомнил тех, кто погиб, сражаясь рядом в тот день.
Ну а я в этот момент заметил ещё один коридор, узкий, с высоким потолком. Проводник не стал на него отвлекаться, зато я решил использовать его, как возможность отделаться от Кэйнича.
— Проверю там. Заодно отолью, без лишних свидетелей.
Не спрашивая разрешения, я резко свернул в тот коридор и протиснулся боком.
— Мозарт, сторожи вход!
Морфи всё понял правильно — он встал у коридора, перед самым носом у Кэйнича, поднял лук и наложил на него стрелу, не давая пройти никому.
— Мозарт сделает.
— ЛасГален… вер-рнись обр-ратно… — услышал я приглушённое рычание кириоса. — Это пр-риказ, мать твою!
Я тем временем быстро протискивался боком в узком коридоре. Бронежилет скрёб по камням, но я лишь ускорялся. Застрять не боялся — впереди коридор расширялся, а за ним маячил тёмный зал очередной пещеры.
— Жмот, эй… — прошептал я на ходу. — Ты здесь? Покажись. Жмот.
Тишина.
Только позади меня всё ещё тихо возмущался Кэйнич. Он старался не шуметь, но если бы мог орать, то оглохли бы все.
Протиснувшись дальше, я наконец вывалился из узкой расщелины и быстро осветил лампадой пещеру. Пусто. Но всё же возникло нехорошее чувство, будто я тут не один. Наверное, из-за того, что левая стена пещеры была испещрена норами шириной около двух метров. Они напоминали ласточкины гнёзда, только вряд ли тут обитали разжиревшие птицы.
Не теряя времени, я снова позвал опоссума, приглушая голос:
— Эй, Жмот… мне сейчас не до шуток. Ты же здесь, я видел, как ты мелькал в пещере пару раз. Не хрен меня злить. Тащи сюда свою задницу… — Я использовал единственный рабочий метод и добавил: — С меня угощение.
Кто бы сомневался, что это сработает.
Жмот возник прямо передо мной, вместе с зелёным грязным рюкзаком. Зверёк протянул лапу, требуя угощение прямо сейчас.
— Угощение на ужин, — ответил я быстро, косясь на норы.
Жмот сощурился и показал на рюкзак с названием «Ну еще кусочек!».
— Нет, пиццы не будет, — шепнул я. — Конфеты сойдут?
Он тут же взбодрился и показал лапами десять пальцев, потом задумался, встал на одну лапу и показал ещё пять пальцев, уже ноги.
— Жопа слипнется, — бросил я.
Зверёк закатил глаза — многозначительно так, с уверенностью, что его жопа и не такие сладости переживала.
— Ладно, договорились. А теперь ищи Афену Гаспер. Девушка, к которой я тогда ночью в комнату заходил, помнишь?
Он поиграл бровями и изобразил лапами женскую грудь.
— Ага, значит, помнишь. Тогда найди её или хотя бы отыщи след и покажи мне. Живо!
Жмот поморщился и помахал лапой перед носом.
— Согласен, тут воняет и сбивает со следа, но ты уж постарайся. Получишь двойную порцию конфет.
Он задумался на пару секунд, оценивая, не маловато ли он потребовал конфет, после чего всё же кивнул и моментально исчез, только его полосатый хвост мелькнул среди мрака пещеры.
Я уже собрался втискиваться обратно в узкую расщелину, как вдруг услышал тихий треск.
Звук донёсся не из подозрительных нор, как можно было ожидать, а со стороны коридора, где остались Кэйнич и Мозарт…
Эпизод 22. Это только начало
Я втиснулся в расщелину и начал продвигаться боком, как и в прошлый раз.
Только возникло ощущение, что лаз стал ещё более узким, будто каменные стены вокруг меня сдвинулись, чтобы расплющить. Но так, конечно, лишь казалось.
А треск всё громче разносился по пещерам, и это означало только одно — нагрянули ползучие грувимы, о которых говорил проводник.
— ЛасГален! — послышался призыв Кэйнича. — Немедленно вернись под мою защиту!
Он уже не боялся орать во всю глотку, ну а я продолжал протискиваться вперёд, ловя себя на мысли, как бы мне не пришлось спасать самого кириоса.
Когда я был уже в середине узкого лаза, то услышал треск ещё и позади себя, а потом каменные стены задрожали.
— ЛасГален!! — нервно орал тем временем Кэйнич. — Где ты там застр-рял⁈
— Надо уходить, кириос! — А это был уже взволнованный голос проводника Брая. — Пока у нас ещё есть пути отхода!
Но кириос его будто не услышал, продолжая звать меня:
— ЛасГален, мать твою!!! Если ты не вылезешь оттуда, я прирежу твоего бога и вытащу тебя за шкирку!!
«Ну попробуйте», — мысленно ответил я ему, продолжая продвигаться по лазу всё быстрее.
Наконец впереди показалась спина Мозарта, обтянутая вязаным пончо с бахромой. Морфи так и стоял у входа и сторожил лаз. Но чем ближе я продвигался к Мозарту, тем отчётливее становился треск грувимов, а моё лицо всё ощутимее обжигал воздух — он плавился горячим маревом.
Внезапно донеслись звуки ударов мечом и гул магического фона.
Нападение грувимов началось, не было никаких сомнений.
— Мозарт! — крикнул я на последних метрах. — В бо-о-ой! Убей грувимов!
Спина морфи, что маячила впереди у входа, моментально исчезла — Мозарт рванул вперёд. Послышались удары стрел, лаз озарили вспышки.
А стены пещер продолжали дрожать…
Я наконец вылез из узкого коридора и увидел, что творится вокруг, и это зрелище надолго врежется в мою память!
Кэйнич и Брай отбивались от гигантских кольчатых червей, а те ползли буквально отовсюду, даже по потолку, и выползали из расщелин. Их броня, похожая на гофрированную фольгу, издавала треск при движении, а длинный ус-щупальце беспрестанно проверял пространство впереди.
Но это было не самое главное.
Именно этим щупальцем грувимы делали захват, чтобы утянуть жертву в пасть. Та открывалась каждый раз, когда червь дотягивался до противника — до его ноги или руки. Огромный рот молниеносно разверзался, открывая зубчатый зев. Внутри пасти червя топорщились тысячи костяных игл.
Червей было так много, что они заполонили собой всё.
А ещё я впервые увидел, как сражается Кэйнич. Он орудовал мечом так виртуозно, что это выглядело невероятным. Кириос проводил мощные удары, ловко уворачиваясь от хватких усов, а сам пробивал в ту точку, о которой мне сам и говорил — у основания щупальца, около рта червя.
Тем временем Брай усиливал магический фон. Он отошёл к одной из стен и бил оттуда магией — создавал густые сиреневые волны, воспламенял их и толкал вперёд. Те неслись на червей одна за другой, окатывали пламенем и замедляли противника.
А там уже поспевал Кэйнич со своим мечом.
Он убивал грувимов профессионально и методично — с ползучими тварями кириос явно встречался не раз. Все души, которые освобождались из тел грувимов, моментально поглощал накопитель Кэйнича — это был красный перстень с овальным чёрным камнем.
Я рванул на помощь, мысленно обращаясь к Годфреду:
— Годф! Коса!
В моей вытянутой руке появилось оружие. Ладонь сжала холодное древко, тут же затрещавшее молниями. Своды пещеры озарило синим светом от моего оружия.
— Имей в виду, что теперь ты будешь пользоваться косой сам, — предупредил Годфред. — Чем больше я тебе помогаю, тем слабее становлюсь, а я и так уже ослаб после битвы. Всё понял? Либо корми меня, либо воюй один.
Кормить бога при свидетелях — точно был не вариант.
— Сам справлюсь, — ответил я и, не задумываясь о приёмах, обрушил клинок косы на первого червя — точно на его вытянутое щупальце.
Клинок звякнул и… отскочил от него, не прорубив и сантиметра!
Червь разверз пасть и этим же щупальцем молниеносно ухватил меня за ногу. Из его уса выскочили шипы и впились мне в кожу, будто зубы. А потом была быстрая подсечка и открытие пасти.
