– Но… – глаза сотрудника поплыли. – Я сам не развожу. Нужно вызвать конвойного.
– Вызывай, – прохожу в кабинет. – Долго ждать?
– Ми… Минут десять, может пятнадцать. – заторможено отвечает парень и тянется к рации.
– Чай или кофе у тебя есть? – спрашиваю я.
Парень выдвигает ящик стола. Заглядываю в него. Упаковка чая, банка с кофе, сахар в кубиках и пачка печенья. Радует наличие чистого стакана, его и беру. Пока наливаю кипятка, парень вызывает сопровождающего. Можно конечно и в одного пройтись по тюрьме, но думаю это будет чересчур. Удобно располагаюсь на стуле. Глоток растворимого кофе, ставлю кружку на стол.
– Не стой столбом, присаживайся, – указываю на стул напротив, добавляю энергию в глаза, заставив их светиться из-под капюшона. – Есть у меня к тебе вопросы. Советую отвечать честно.
– Да… Спасибо.
Парень почти падает на стул, не отводя от меня мутных глаз. Добавляю силу в «шёпот», хотя он и так уже готов для сотрудничества, точнее для допроса. Если и этот кадр замешан в тёмных делишках, то ему дорога только в Кристальный.
– Какие преступления ты совершал?
– Я… Я переспал с подругой жены.
Вот же… Не корректно заданный вопрос, вот и получите и распишитесь. Надо уточнять свои пожелания:
– Ты совершал преступления по службе?..
Минут пять он сбивчиво рассказывал свои огрехи. Именно огрехи, так как всё было в пределах разумного. За такие мелочи, как выпить на работе или использование служебного положения, чтобы разжиться у заключённых в больничке чаем и сигаретами, не думаю что стоит за это карать. Насчёт жены тем более не моя головная боль, да и ситуация подобная встречается довольно часто. Пусть живёт.
Ожидание конвоира затянулось, я уже успел и кофе допить и на второй раз послушать признания сотрудника. Рация у парня зашипела, и я услышал голос, что нас ожидают у решётки. Перед тем как выйти из кабинета, сделал внушение парню:
– Как только я уйду, весь наш разговор забудь…
Иду первым неторопливым шагом, руки за спину, конвоир следом. Со стороны выгляжу расслабленно, но внутри меня всё полыхает от ненависти. Ну хоть что-то поменялось в правильную сторону. Как назло на встречу никто не попадается, вижу изредка вдалеке очередного коридора мелькающих сотрудников и всё. Сопровождающего я успел обработать, как только мы отошли от больничного блока. Мужик был постарше, ближе к сорока годам, с обычной внешностью. Экспресс допрос под «шёпотом» и в этом случае ничего сильно криминального не показал, так что пусть живёт и работает дальше. Мелкие грешки есть почти у каждого, я сам не исключение на своей бывшей работе.
Самое интересное, что за моим продвижением наблюдали арестанты из камер. Сперва было тихо, только доносились приглушённые голоса: «целитель идёт», «Руслана ведут», «на продоле Сибирский целитель». Какой-то из умников начал стучать по двери чем-то железным, выбивая чёткий ритм. Останавливаюсь у этой камеры.
– Открой дверь. – приказываю конвоиру.
Тот молча достаёт ключ и подходит к двери.
– У нас робот! – слышу приглушённый голос. – Сибирский целитель у нас!!
На это я только хмыкнул. Как только дверь открылась, я предупредил сотрудника:
– Стой здесь и жди.
В камере реально тесно. Если размером она больше той, в которую я иду за чемоданом, то шконки трёхъярусные, и количество оных зашкаливает. Раз, два, три… десять шконок. Арестантов кажется ещё больше, чем спальных мест. На небольшом свободном пространстве стоят человек десять, на нижних шконках сидят по двое-трое, второй и третий этаж ещё по одному человеку.
– Мужики, сколько вас здесь? – в удивлении рассматриваю камеру.
– Сам ты мужик. Здесь порядочные арестанты, и тебе здесь не рады. – вперёд выходит, раздвигая арестантов, дёрганный мужик, весь в татуировках, поднимает руку и даёт крепкую затрещину стоящему рядом пареньку. – Тебя кто просил в дверь стучать?!
– Ты кто? – ухмыляюсь в лицо этого типа, а еле сдерживаемая злоба готова выплеснуться наружу.
– Я смотрящий за этой хатой. – надменно щерится мужичок. Рядом с ним образовывается свободное пространство и чуть сзади к нему при ещё двое похожих.
– Мужики, – обвожу взглядом притихших арестантов. – А вам эти дебилы слишком нужны?
– Ты чё буровишь, фуфел! – смотрящий моментально взъярился и в правой руке у него мелькнула заточка.
– Целитель, осторожнее! – выкрикнул кто-то из арестантов.
Паренёк, который меня и позвал своими ударами в дверь, а чуть позже отхватил затрещину, схватился за руку смотрящего. Ну как схватился, наверное больше попытался. Следом за ним на трёх блатных начали давить остальные.
– Зарежу, суки! – с ненавистью во взгляде прорычал мужичок, и выкрутив держащую руку паренька, ударил заточкой того в бок.
Паренёк вздрогнул, но опять схватился за руку. Остальные ещё не заметили трагедии, и продолжали теснить двух приспешников смотрящего. Вот по одному из них прилетел кулак в ухо, в другого кто-то саданул локтем в бок. Красное на чёрной футболке не так заметно, но я отчётливо различаю появившееся мокрое пятно. Мужичок в истерике ткнул заточкой ещё раз парню в бок, и ещё раз. Как это похоже на то, что было со мной…
– ЗАМЕРЛИ ВСЕ! – в бешенстве использую «Голос» на полную катушку.
Начавшаяся потасовка останавливается, а паренёк начинает оседать на пол. Два удара сердца, именно столько ушло времени, прежде чем я добрался до мужичка с окровавленной заточкой. Ладонью бью его в грудь, одновременно выплёскивая энергию, желая смерти уроду. Такие как он мне на острове не нужны. У смотрящего хрустят рёбра, и грудь вдавливается внутрь. От удара его откидывает назад, заставляя ещё троих упасть на пол под его весом.
– Прости, Целитель. – безжизненным голосом произнёс смертельно раненый паренёк.
Убить, всех убить! Бьётся в голове набатом желание. Кровавая пелена застилает глаза.
Опускаю взгляд на лежащего парня. Красная лужа начинает вытекать из под него и увеличиваться в размерах. Моргнул раз, другой… Стоп… Он сказал Целитель… Целитель…
Спокойствие холодным душем смывает ненависть. Приседаю перед всё более бледнеющим пареньком. Руку на окровавленный бок. Скан. Проекция. В своём роде ему повезло, что всего три раны, хотя два из них пробили печень. Ищу взглядом на первый вид вменяемого мужика, замершего в шаге. Использую на него «шёпот»:
– Сделай крепкий и сладкий чай. И побольше.
Арестант дёргается, почуяв вернувшуюся подвижность, и сразу подходит к столу с чайником.
Возвращаюсь к раненому. Подключаю к очагу тонкими нитями лежащие в кармане кристаллики. Исцеление на парня, протягиваю разноцветные жгуты и начинаю штопать и восстанавливать…
Глава 24
Пока занимаюсь лечением, на автомате контролирую всё, что происходит в коридоре. Весь конечно не вижу, но по максимуму использую сканирование, под 100 метров по прямой. В действие способности появляются быстро приближающиеся люди. Пять человек подходят к моему сопровождающему.
Прислушиваюсь к себе и отчётливо понимаю, что вступлю в бой с любым, кто начнёт чинить мне препятствия. Исцеление ещё не закончено, и чтобы мне не помешали, отдаю приказ:
– Всем отмереть. Связать двоих приспешников безвременно погибшего смотрящего.
Мужики задвигались, со вторых и третьих этажей посыпались арестанты. Почти мгновенно двух помощников урода повалили на пол.
– Есть чем заблокировать дверь, пока я не закончу? – приходится повышать голос, чтобы меня расслышали в поднявшейся суете и шуме.
– Сделаем, Сибирский. – ответил один из мужиков.
Несколько секунд и трое парней начали вбивать тонкие деревянные колышки под дверь. Я продолжаю лечение и наблюдаю за происходящим в коридоре. Доносящиеся удары моментально привлекли к себе прибывших. Вот моего сопровождающего отодвинули от двери, ещё один вставил ключ в замочную скважину. Дверь открывается наружу, она дёргается, но забитые плотно под полотно деревяшки удерживают её на месте. Один из прибывших сотрудников тянется к кормушке, чтобы открыть.
